Джонатан Филипс - Четвертый крестовый поход

С приближением минуты расставания всех крестоносцев, от самого знатного аристократа до самого мелкого прислужника, охватывала смесь возбуждения и страха. Те же чувства пронизывали мысли близких и домочадцев, которых они должны были покинуть. Что ждет участников похода? Слава и богатство — или страдания, боль и смерть? Знать часто проводила ожидание в роскошных пиршествах, на которые собирали друзей и семьи. Также время занимало приведение в порядок дел, решение спорных вопросов и молитва о благополучном возвращении. Среди духовенства происходил сходный процесс. Церковнослужители покидали свои братства — «семьи» — и, будучи вооружены лишь верой и молитвой, тоже задумывались о том, какие испытания готовит им Господь.

И вот наконец в день отправления все погрузились в скорбь прощания: последние клятвы, последние слова, последние объятия. Фолькер Шартрский описывает страдания крестоносца, расстающегося со своей супругой:

«Тогда муж назвал жене время, когда надеется вернуться, уверив ее, что, если по милости Божией он уцелеет, то непременно вернется к ней. Он вверил ее Господу, наградил долгим поцелуем и, пытаясь унять ее слезы, пообещал, что вернется. Она же, боясь, что никогда больше его не увидит, не в силах была устоять и пала на землю, оплакивая своего возлюбленного, которого теряет для этой жизни, как если бы он уже умер. Он же, словно был лишен к ней жалости — хотя и сожалел о ней — и словно бы слезы жены и огорчение друзей его не трогали — хотя сердце его скорбело — решительно распрощался». [224] Fulcher of Chartres, History of the Expedition to Jerusalem, 74.

Робер де Клари писал: «Там было множество отцов и матерей, сестер и братьев, жен и детей, и все они рыдали о своих любимых». [225] RC, 39. Трубадур рыцарь Конон Бетюнский пел о своем страхе и боли при расставании с женой и, хотя в стихах царит рыцарский дух, в них прорываются и подлинные чувства Конона.

Виллардуэн пишет о «множестве слез, которое, как вы представляете, было пролито от горя при расставании с родиной, друзьями и своим народом» [227] GV, 40. . Последний крестоносец, охваченный скорбью разлуки, разрывается между чувством потери и страхом: «Я не позволил себе оглянуться… опасаясь, что сердце мое рванется обратно при взгляде на родной замок и двоих детишек, оставленных там» [228] Joinville, Chronicles of the Crusades, 195. .

Многие из крестоносцев с севера Франции начали путешествие в Венецию в конце весны или начале лета 1202 года. Виллардуэн задержался с отправлением до Троицы (2 июня), что делало назначенную дату отплытия 29 июня совершенно невероятной. В результате своевременно прибывшие в Северную Италию вынуждены были терпеть долгое ожидание своих товарищей. [229] GV, 40. B «Devastatio Constantinopolitana» отмечается, что крестоносцы начали прибывать в Венецию с 1 июня: Sources, 214.

Крестоносцы двигались по одному из основных торговых маршрутов того времени. По случайному совпадению, Шампань была центром европейской экономики; энергичное покровительство торговле привело к возникновению четырех ежегодных ярмарок (в Провансе, Труа, Лагни и Бар-сюр-Об), которые вместе составляли важнейшее коммерческое явление средневекового Запада. Эти ярмарки служили местом встречи купцов из Англии, Фландрии, Германии и Северной Италии, равно как и из самой Франции. Необходимость добираться до ярмарок вызвала развитие сети дорог, которыми смогли воспользоваться и крестоносцы. Для тех, кто шел из Фландрии, дорога вела из Брюгге в Реймс и Шалон, а оттуда — в район крупнейшей из ярмарок, город Труа. Сразу к югу от Труа пилигримы двигались вдоль участка реки Сены, а затем направлялись по дорогам в Италию. Такой маршрут предоставлял крестоносцам преимущества перемещения по хорошим дорогам (впрочем, зимой они представляли собой лишь полностью залитые грязью колеи), где было возможно купить еду, остановиться для молитвы и отдыха.

Гораздо более легким путем для перевозки объемистых грузов были реки — так что, вероятно, часть поклажи крестоносцы перевозили именно этим путем. Но большая часть армии все же передвигалась верхом, пешком или в повозках, зачастую двигаясь вдоль рек, по которым на лодках перевозилось их имущество. Ниже Шатильон-сюр-Сен дорога проходила по местности, покрытой густыми лесами, где на торговцев часто нападали грабители. Впрочем, в случае с крестоносцами само количество людей защищало их от ограблений. Там, где Сена переставала быть судоходной, все перемещавшееся по реке снаряжение приходилось переносить на сухопутный транспорт. Далее к югу дорога шла по известняковому плато, а затем по возвышенностям и долинам до Дижона. Дальше она продолжалась вдоль другой речной артерии — Соны, углубляясь в Бургундию.

Эта дорога пересекала 12 миль обширных владений аббатства Клюни, которое наряду с Сито было одним из самых могущественных и авторитетных религиозных центров средневековой Европы. Часть рыцарей из Северной Франции владела землями, на которых имелись небольшие монастыри клюнийцев, так что они могли воспользоваться возможностью посетить само главное аббатство. Церковь в Клюни была основана в 909 году, перестроена в 1088-м и в последний раз освящена в 1130 году. Величественное строение в 161 ярд длиной веками оставалось крупнейшим на христианском Западе. Ее размеры и великолепие служили образцом для всех религиозных общин. Клюнийцы прославляли Господа богатыми украшениями, роскошными фресками и изысканной скульптурой. Огромные хоры церкви Клюни освещались множеством канделябров, а увенчанный золотой дарохранительницей алтарь сиял драгоценными камнями. В отличие от строгих цистерцианских обителей, клюнийцы не скрывали своего благосостояния и славились долгими службами, а также обильными трапезами и добрым вином. Будучи покровителями монастыря и воинами Христа, крестоносцы были встречены с особой благосклонностью. Молитва облаченных в черные рясы монахов (традиционный цвет их одежд) сопровождала путников на юг. Прежде чем повернуть в Альпы, дорога проходила через Лион и Вьен {18} 18 Вьен — город на юго-западе Франции на реке Роне. (Прим. перев.) . В обычные времена торговцы и путешественники должны были выплачивать традиционную дорожную пошлину местным владетелям, чтобы пройти через Альпы — однако рыцари Христовы освобождались от уплаты таких сборов. Виллардуэн переходил Альпы через перевал Мон-Сени, который ныне закрыт для колесного транспорта с ноября по апрель. Маловероятно, чтобы в Средние века устойчивый поток торговцев и путешественников отваживался двигаться по его крутым обрывистым тропам в течение всего года. Впрочем, летом условия здесь были сравнительно неплохими, так что в 1202 году путешествие прошло без проблем.