Йен Уотсон - Альтернативная история
- Название:Альтернативная история
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Азбука, Азбука-Аттикус
- Год:2012
- Город:СПб
- ISBN:978-5-389-03472-3
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Йен Уотсон - Альтернативная история краткое содержание
Что случилось бы с нашим миром, если бы однажды история сошла с известного пути? Может быть, в исламизированной Европе остались бы слабые и малочисленные анклавы христианства?
Или Адольф Гитлер увлекся дирижаблестроением вместо разжигания чудовищной воины?
Или Владимир Ленин сбежал от эсеровского мятежа в Одессу?
Или Католическая церковь подвергла дарвинизм беспощадной судебной расправе?
А бомба, не попав по Хиросиме, заставила бы Японию капитулировать?
Двадцать пять исторических развилок. Двадцать пять великолепных рассказов, написанных знаменитыми мастерами жанра
Альтернативная история — весьма древний и почтенный жанр, даром что фантастика. Еще в «Истории Рима» Тита Ливия подробно и всерьез рассматриваются события, которые могли последовать, вздумай Александр Македонский повести свои армии не на восток, а на запад. Вот бы Рим обрадовался… С тех давних пор ни ученые мужи, ни писатели-фантасты не отказывали себе в удовольствии поставить очередной мысленный эксперимент на тему «Что было бы, если?..» В настоящей антологии собраны рассказы, авторы которых виртуозно жонглируют вероятностями и создают новые реальности, неизменно притягивающие читательское внимание. Здесь вы найдете произведения, созданные признанными мастерами жанра, такими как Стивен Бакстер, Джеймс Мороу, Фриц Лейбер, Марк Лэйдлоу, Гарри Тертлдав, Иэн Маклеод и другими. Некоторые рассказы написаны специально для этого сборника.
Альтернативная история - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
В отличие от «Титаника», «Вильгельм» не переломился надвое. Он просто резко накренился на правый борт, а затем медленно, но неумолимо исчез в пучине. Пока он тонул, я провел совещание с лидерами нашего парламента, и мы вскоре приняли решение, которое я даже десять часов спустя все еще хочу назвать просвещенным. Мы будем спасать любого — не важно, британца или немца, — кто сумеет забраться к нам на борт самостоятельно, но при условии, что он согласится отказаться от своей национальности, принять документы, на основании которых был создан Адаленд, и клятвенно пообещать избавиться даже от мыслей перенести войну из внешнего мира в нашу плавучую суверенную и нейтральную страну. Как оказалось, каждый моряк, выслушав предложенные условия, немедленно с ними соглашался, хотя, несомненно, многие будущие граждане попросту говорили нам то, что мы хотели от них услышать.
Не имея оснащения для лечения тяжелораненых, мы были вынуждены оставить их кораблям сопровождения, и даже тех несчастных, кто отчаянно хотел присоединиться к нам. Я еще не скоро забуду покачивающиеся на волнах тела погибших в сражении у Тринидада. Даже майор Батт и полковник Уир никогда не видели такой бойни. Мальчик — все они были еще мальчишками — без нижней челюсти. Другой мальчик с обгоревшими руками. Парнишка-англичанин, чьи оторванные ноги плавали рядом, похожие на весла. Немецкий моряк с вывалившимися кишками, обмотавшимися вокруг его талии наподобие жуткого спасательного пояса. Перо дрожит у меня в руке. Я не могу больше писать.
29 октября 1914 года
10° 35′ с. ш., 38° 11′ з. д.
Каждый день, будь он ясным или пасмурным, Великая Война пережевывает и выплевывает еще десять тысяч чьих-то сыновей, а иногда намного больше. Если десятки плывущих на «Аде» здоровых англичан, ирландцев, валлийцев и шотландцев сейчас высадятся дома и репатриируются, большинство из них наверняка окажется в траншеях. Зверю войны нужна пища. Да и сотни молодых мужчин, поднявшихся на борт «Титаника», чтобы обосноваться в Нью-Йорке, Бостоне, а может, даже на Великих Равнинах, тоже слишком уязвимы, потому что, несомненно, уже через несколько месяцев президент Вильсон пошлет миллионы янки на Западный фронт.
Вот так и получилось, что среди нашего населения зародилось согласие насчет нынешнего катаклизма. Подозреваю, что мы пришли бы к такому же мнению, даже если бы нам не довелось стать свидетелями морского сражения. В любом случае Великая Война не для нас. Мы искренне надеемся, что участвующие в ней нации получат от бойни все, что их душам угодно: честь, славу, приключения, избавление от скуки. Но я думаю, что мы прекрасно обойдемся без всего этого.
Вчера я созвал срочное совещание с моим одаренным заместителем, мистером Футрелем, моим уравновешенным государственным министром мистером Эндрюсом и мудрым военным министром майором Баттом. Решив, что Южная Атлантика совершенно неподходящее для нас место, мы взяли курс на северо-запад, к Центральной Америке. Даже не представляю, как мы сможем пройти через канал.
Миссис Уайлд заверила меня, что мы что-нибудь придумаем. Господи, как я обожаю свою жену! В январе мы ждем наше первое дитя. Должен признать, счастливое событие застало нас совершенно врасплох, поскольку миссис Уайлд сорок шесть лет. Очевидно, наше дитя — это знак судьбы.
15 ноября 1914 года
7° 10′ с. ш., 79° 15′ з. д.
Удивительно, но у нас получилось! Благодаря бриллиантовой тиаре миссис Астор, рубиновому ожерелью миссис Гуггенхайм и дюжине других подобных безделушек мы сумели подкупом, бартером и лестью проложить путь от одного конца Панамского перешейка до другого. Шлюзы в канале были шириной всего сто десять футов, и наш плот в них едва помещался, но все же нам удавалось в них втиснуться.
«Ада» плывет на юго-запад, направляясь к Галапагосским островам и голубым водам за ними. Я понятия не имею, где может закончиться наше путешествие. Возможно, на соблазнительном Таити, или на историческом острове Питкэрн, или на Паго-Паго, или на Самоа, но сейчас это меня не особенно волнует. Главное, что мы избавились и от Belle Époque, [13] Belle Epoque (фр.) — прекрасная эпоха, условное название периода в истории Европы между 1890 и 1917 гт.
и от темной глади. Впереди простирается Южный Тихий океан с его тайфунами и всем прочим.
На Панамский залив опускается ночь. При свете электрического фонаря я читаю «Оксфордскую книгу английской поэзии». Три строфы из Джорджа Пила, кажется, подходят к нашей ситуации. В присутствии королевы Елизаветы старый воин снимает шлем, который «в жилище пчел теперь преображен». Неспособный более сражаться, он предлагает служить ее величеству по-другому.
Кто королеву любит — тем хвала,
Проклятье тем, кто зла желает ей.
Богиня, не препятствуй сей мольбе:
Он был твой рыцарь и служил тебе! [14] Перевод С. Шоргина.
Сонет называется «Прощай, оружие» — чувство, на которое ветераны сражения при Тринидаде откликнулись с восторженной симпатией, хотя отнюдь не по тем причинам, что оценил бы по достоинству мистер Пил. Прощайте, невежественные армии. Auf Wiedersehen, ужасный «Кронпринц Вильгельм». Adieu, глупый «Гуд хоуп». Здравствуй и прощай.
Я капитан чудесного плота, а скоро стану еще и отцом. Под моим попечением более двух тысяч пилигримов, и в настоящий момент все они в безопасности. Незнакомые звезды блестят на еще более незнакомом небе. Эрдельтерьер полковника Астора и пекинес мистера Харпера воют на яркую горбатую луну. Море сегодня спокойно, а я очень счастливый человек.
перевод А. НовиковаКен Маклеод
САЙДВИНДЕРЫ
1
Трафальгарские ворота
В Сохо [15] Сохо — торгово-развлекательный квартал в центральной части лондонского Вест-Энда.
я купил килограмм апельсинов — в это время года в Ковент-Гардене [16] Ковент-Гарден — район в центре Лондона, в восточной части Вест-Энда, на центральной площади ранее здесь находился фруктовый и овощной рынок.
их не сыскать, — прошел по Уитком-стрит, свернул на Пэлл-Мэлл и добрался до площади. Моему взору предстали ворота — бетонный хендж, [17] Хендж — тип доисторического архитектурного земляного сооружения, по форме представляет собой почти круглую или овальную площадку, окруженную земляным валом со входами.
загораживающий устье Данканнон-стрит. Очередь оказалась невелика: всего лишь хвост по четыре человека в ряд на тротуаре между Национальной галереей и церковью Святого Мартина. Я простоял в ней пару часов, предаваясь чтению последней книги Амиса в мягкой обложке. Перевернув последнюю страницу, швырнул томик Пингвина молодому художнику-торопыге весьма потрепанного вида за секунду до того, как мне бы пришлось бросить книжку в корзинку для досмотра.
Интервал:
Закладка: