Вячеслав Дыкин - Гусариум (сборник)

Утро было изумительное – солнечное июньское утро. И день оно обещало ясный. Выехав из Вязьмы, фургон, «ауди» и микроавтобус съемочной группы взяли курс на Максимково. Там Катя присмотрела нужный пейзаж – имелся холм, на который выедут всадники (привет от фильма «Властелин колец»), имелся поворот дороги, на котором оператор снимет несущихся гусар крупным планом. На холм наползала рощица. В ней нужно было стоять с лошадьми и ждать сигнала.

– А вы по тропке езжайте, – напутствовал местный житель, примкнувший по знакомству к съемочной группе. – Вон там, за поворотом, примите влево, и тут вам будет просека. По просеке метров двести, и там уже сквозь деревья увидите поляну. И с поляны – как раз рощицей на холмик…

– Понял, – сказал Яшка. – Ну, Катюша, мы пошли. Гусары, за мной.

Все наездники уже были одеты, в меру подгримированы, Таня – с черненькими усиками. Никита поправлял на лошадях вальтрапы и очень суетился, желая угодить. С седловкой вообще вышла нелепица, о которой ни Яшка, ни Катя заранее не подумали. В хозяйстве наездников-сальтоморталистов было много всякого добра, не было только обычных седел – хотя бы спортивных. Да и на что они людям, умеющим брать барьеры, стоя на конской спине и радостно улыбаясь? Решили, что и нарядных вальтрапов хватит – и хорош цирковой, не умеющий проскакать полтораста метров без седла и стремян!

Взяли на пятерых наездников и одного конюха шесть лошадей, включая тяжеловоза Маську. Его огромная бледно-рыжая морда чем-то понравилась Кате. Игорек предложил выпоить Маське фуфырь «Бородинского», но Катя отвергла идею.

Кто ж мог знать, что на тяжеловоза положил глаз Никита?

Катя что-то втолковывала оператору и вслед гусарам не глядела. Яшка на вороном Рубине шагом поехал по тропе, не оборачиваясь, ребята и Таня – следом. Замыкал кавалькаду Мишаня, а он был глух на левое ухо – результат давней драки и перелома челюсти. Вот и вышло, что он не услышал Маськиных шагов.

Повернув в нужном месте налево, Яшка окинул взглядом кавалькаду и охнул. Никита, счастливый как дитя, трюхал сзади на Маське, держась за гриву, и полностью соответствовал принятому у наездников определению: как собака на заборе.

– Стой! – крикнул Яшка и подъехал к психу со справкой.

Псих покорно выслушал нагоняй и обещал вернуться к съемочной группе. Но пять минут спустя оказалось, что Никита всё же едет следом. Аргумент был простой:

– Он меня не слушается!

И точно – Маська вел себя, как всякая нормальная лошадь: куда все – туда и он. А поскольку тяжеловоза взнуздали только недоуздком, то и управлять им было мудрено.

– Черт бы тебя побрал, – сказал Яшка. – Эта холера ведь за нами и на холм попрется. Слезай, привяжи его к дереву и стой с ним, пока мы тебя не заберем.

– К какому дереву? – спросил псих со справкой.

Наездники уже были на просеке, она оказалась десятиметровой ширины, и деревьев вдоль нее стояло – ну, тысячи три по меньшей мере.

– Вон к тому, – распорядился Яшка. – Кончайте ржать. Человек задал конкретный вопрос…

Оставив Никиту, проехали метров двести и действительно увидели просвет между стволами. Послав лошадей напрямик через кусты, выбрались на поляну. Вот только рощицы и холма за ней не обнаружили.

– Мы рано вылезли, – догадался Влад. – Проедем еще немного вперед…

Но впереди оказалась ложбина, поросшая еловым сухостоем.

– Стой, стой, стой! – зазвенело сзади. Минуты две спустя кавалькаду нагнал Маська.

– Упустил… Ну что ты с психом станешь делать?.. – риторически спросил Яшка.

– Уволить, – подсказал Игорек.

Никита меж тем гнался за Маськой с криками: стой-стой-стой! И прибежал-таки к наездникам.

– Веди его в поводу, если привязать не в состоянии, – распорядился Яшка. – Ну, мы, кажется, заблудились. Сейчас позвоню Катерине…

Но мобильник странным образом вырубился, хотя с вечера был заряжен. Второй мобильник имелся у Влада, но и он показал лишь тусклый экран.

– Нужно выехать на холм, чтобы они нас увидели, – предложил Мишаня. – А мы их.

– А где он, холм? – спросил Влад. – Это тебе не холм! Это вообще болото какое-то…

– Ребята… – прошептал Игорек. – Вы посмотрите… Нет, вы посмотрите…

– Что еще? – Яшка повернулся к Игорьку. Тот вертел головой, стараясь взглядом указать на ужасные несообразности. Яшка не сразу понял, в чем дело, а когда до него дошло – рот сам собой приоткрылся.

Уже когда выводили коней из фургона, Яшка предупредил наездников: чертовы скоты могут обалдеть от природы и, стряхнув всадников, рвануть на поиски приключений, так чтоб смотреть за ними строго. Потому что ловить ошалевшего коня по всем окрестностям – радость сомнительная. Конь-то будет, захмелев от кислорода, носиться, взбрыкивать и радоваться жизни, презирая оклики и грозные обещания. А ты-то будешь гоняться за ним на своих на двоих, не зная местности, проигрывая в скорости и не имея даже веревки, чтобы набросить петлю ему на шею.

Природа была именно такая, от которой можно было временно лишиться рассудка и вечно запертому в цирке коню, и городскому человеку: солнечное и душистое июньское утро. Воздух был свеж и прохладен, но прохладой хмельной, которую хочется вдохнуть в себя, впустить в душу – и замереть от восторга. Зелень вокруг была еще молодая, чистейших оттенков, чуть ли не сияющая. И чуть колыхались высокие луговые травы, и Таня затосковала о венке из ромашек…

А та листва, которая испугала Игорька, уже словно пылью покрылась, сделалась тусклой и даже на вид жесткой.

– Вот, вот… – Влад ткнул пальцем в березу, одну-единственную на краю ложбины. Среди свисающих веток было несколько совершенно желтых.

– Ребята, это только мне кажется? Или вы тоже видите? – спросил он.

Вскоре заметили и опавшие красно-желтые листья на земле, и поспевшие орехи на лещине. Проехав по краю ложбины, нашли дикую яблоньку, покрытую плодами.

– Это что же, выходит, получается? Осень? Сентябрь? – Яшка глазам своим не верил, однако не одни глаза изумляли – и нос опознал осенние прелые запахи.

– Яша, возвращаемся назад! – вдруг заорал Мишаня. – Назад, слышишь? Это зона! Это просто какая-то зона! Помнишь, по телику показывали?

– Назад! – подтвердил Яшка. – Мишаня, ты последний ехал, разворачивайся. Соображай! Да психа не забудьте! Никита, залазь на Маську!

Псих со справкой оглядел наездников каким-то совсем бессмысленным и туманным взором.

– Идиот, ты чего ждешь? – напустился на него Игорек. – Решил тут остаться? Ну, живо! Живо!

Никита вскарабкался на тяжеловоза и сел, свесив длинные ноги самым непотребным образом – они болтались, как у тряпичной куклы. Но наездникам было не до смеха. Кавалькада поспешила назад – туда, где за кустами была просека. Но ее не нашли, хотя потерять целый коридор десятиметровой ширины и примерно трехкилометровой длины затруднительно. По Яшкиным соображениям, где ни сверни и куда ни сунься – просеки не минуешь. А вот же сгинула, проклятая.