Василий Сахаров - Тропы Трояна

— Так-так, — мои пальцы пробарабанили по столешнице. — А что случилось с потомком династии Ашина, которого твои предки спасли?

— Он стал одним из нас, женился и у него были дети, которые стали частью Гэрэй. Поэтому его кровь есть почти у каждого нашего родовича.

— И в тебе?

— И во мне.

В горле пересохло, и я потянулся к кувшину с напитком, но взвар остыл, и пить расхотелось. Кроме того, рядом появился Бравлин Осока, который улыбался, значит, закончил разговор с Кедрином. Ну, а раз так, то и мне пора закругляться и я задал Кулибину последний вопрос:

— Что ты знаешь о чудесных дорогах, по которых ходили древние герои?

Парень моментально сник и втянул голову в плечи. В его взгляде промелькнул ужас, а душа вздрогнула, и он пролепетал:

— Вождь, откуда ты про них знаешь? Зачем они тебе? Забудь про них.

— Не спрашивай меня об этом, Девлет, а отвечай.

— Я не могу.

— Можешь, — вновь я применил свои способности ведуна, слегка повысил голос и потребовал: — Отвечай!

Пленник, который вскоре станет одним из моих воинов, понурился и прошептал:

— От спасенного сына кагана мы узнали про заветные пути колдунов и чародеев. И наши шаманы несколько раз пытались выйти на эти дороги. Но неудачно. Они возвращались назад и рассказывали ужасные вещи, а затем лишались разума и угасали…

— Это понятно, — я оборвал его. — Тебе известно, где входы на эти дороги?

— Да, и один из входов на реке Саксагань, где мы сейчас кочуем.

— Ты отведешь меня к нему.

— Но…

— Никаких но, воин. Возражений я не приму. И чтобы тебе было полегче на душе, то вот что я тебе скажу. Когда вы встанете под мою руку, то твои сородичи не будут знать нужды, а ты возвысишься. Ведь вы хотели найти на Руси заступника — вот и нашли.

— И как ты меня возвысишь, вождь варягов? Вывезешь Гэрэй в Венедию? Так мы не хотим покидать Дикое Поле.

— Нет. Ваш род нужен мне в степи как опора, но об этом поговорим потом. Пока же, ступай к своим воинам и объясни им, что теперь их жены, дети, сестры, отцы и матери получат еду, а сами они будут вооружены отличными клинками, а не тем старьем, что у них было вчера.

В сопровождении варягов Девлет ушел, а я подозвал Бравлина, который сел на место степняка и выдохнул:

— Теперь нам известно про ромеев столько, что им несдобровать.

— Хорошо. Как Кедрин?

— Ничего не утаил. Вот только про Зальха ему мало известно. Он знает, что латиняне где-то неподалеку, но где именно прячутся паладины, даже не слышал.

— Ну и ладно. Не знает он, значит, знает протопоп Исаак. Готовь воинов, три десятка. Ночью наведаемся к ромеям. Ну, а сейчас выпусти в город своих разведчиков и варогов, пусть присмотрятся к подходам и отходам, да боярину Брагину подарок пошли и пусть он расскажет, где и сколько стражников в эту ночь выставит.

— Боярин может заартачиться.

— Этого не будет. Он из простолюдинов и очень хочет возвыситься. Сейчас он начальник городских стражников, но его мечта стать киевским тысяцким. Опять же ромеев он не любит, так что серебро возьмет.

— Понял.

Одобрительно кивнув варягу, который вскочил на ноги, я размял спину и подумал, что надо выспаться, ибо ночь впереди беспокойная и кровавая.

— Ну что, готовы? — я оглядел своих соратников.

— Да, — короткий кивок со стороны Поято, пожелавшего возглавить один из десятков.

— Дружинники рвутся в бой, — следом откликнулся Хорояр.

— Мои бойцы уже рядом с домом, — дополнил товарищей Бравлин Осока.

Я оглянулся на Валентина Кедрина:

— А ты, что скажешь?

— Сделаю все, как договаривались, не сомневайся, — дак слегка поморщился и огладил рукояти своих метательных ножей, которые покоились под темным плащом.

— Вот и ладно, — мой взгляд скользнул по темному узкому проулку, где накапливалась ударная группа, и я продолжил: — Повторяю еще раз. Перед подворьем ромеев стража из киевлян и нам их тревожить не надо. Идем через потайной ход, который неподалеку. Там живет мелкий торгаш из Галича, который на самом деле является шпионом императора, и вместе с ним в доме всегда сидит парочка бойцов, а помимо того он держит собак. Псов опасаться не стоит, их возьмет на себя Валентин, а дальше, как планировали. Захват дома, ворота на запоре и караул из пяти воинов на месте. Затем по потайному ходу проникаем на постоялый двор ромеев и всех режем. Спафарий Вран сейчас в городе, так что насчет него не переживаем. Допрашиваем только протопопа Исаака — он крови боится, особенно своей, и выходим на латинян. Конечно, если они неподалеку. Ну, а потом как получится. Если прижмем паладинов и вырежем по-тихому, то притянем мертвецов к ромеям, подожжем жилой терем и даже если развалины раскопают, то получится, что католики подрались с ортодоксами, а мы ни при чем.

— А если паладинов не возьмем? — спросил меня Поято.

— Нет, так нет. Сделаем свое дело и подпустим ромеям красного петуха.

— А стражников рядом точно больше нет?

— Сведения точные, наш человек гривны не зря получает. Еще вопросы есть? — Молчание. Вопросов нет, и я киваю Валентину Кедрину: — Вперед, волк.

Запахнувшись в плащ, дак двинулся к забору нужного нам дома, который находился примерно в двухстах метрах от постоялого двора ромеев. Время заполночь и темно, словно в пещере. Луны и звезд не видно. Летняя духота и по пустынной улочке крадется переметнувшийся на мою сторону убийца, а следом за ним вдоль высокого забора двигаются самые лучшие бойцы дружины: варяги, пруссы и русичи. Блин на! Прямо заговорщики или конфиденты из какого-нибудь приключенческого романа восемнадцатого века, плащи, маски, кинжалы, арбалеты и атмосфера таинственности. И это могло бы быть смешным, если бы я наблюдал за действием со стороны, и оно не касалось меня. Ну, а поскольку в этой группе я основной заводила, то даже улыбки нет, ибо воины моего поведения не поймут и не оценят, так как для них все всерьез.

Кедрин подошел к ограде, и за ней глухо зарычали сторожевые псы, здоровенные волкодавы, не хуже тех, что у меня в Рароге и Чаруше обитают. Убийца прижался к бревнам, и я почуял, как он выпускает свою волчью суть, а затем собаки жалобно заскулили и вскоре замолчали.

— Можно идти, — прошептал Валентин. — Путь свободен. Псы не помеха. Не трогайте их, и они будут молчать.

Я похлопал дака по плечу и подал знак дружинникам. Один из них встал рядом с Кедрином, а следующий слегка согнулся за его спиной, и пошло движение. Третий воин становится на спину второго, а потом на плечи первого. Далее цепляется за вершину забора, перебирается на другую сторону и тихо свистит. Норма. Никого нет. Продолжаем претворять задумку в жизнь. Четвертый пошел! Пятый! Шестой! Ну и так далее.