Григорий Рожков - Американец. Неравный бой

– Чего ты такой хмурый, как туча прям! Что стряслось, друг? – Аверьянов, чутко следивший за моральным состоянием всех солдат охраны посольств, прочувствовал и мое состояние. За все те дни, что мы просидели здесь, в этих стенах, наши отношения с Аверьяновым стали по-настоящему дружескими.

– Ты ведь знаешь, откуда я пришел? – Вопрос ошеломил товарища старшего лейтенанта, и он почти минуту молчал, просто глядя мне в глаза.

– Знаю, – медленно, по буквам произнес Леха.

– Седьмого декабря одна тысяча девятьсот сорок первого года ранним утром силы морской авиации японского флота нанесли сокрушительный удар по военно-морской базе США – Перл-Харбор… – Друг вздрогнул. – Утоплены четыре линкора, десяток кораблей тяжело повреждены, на аэродромах базы уничтожены почти две сотни самолетов. На земле и воде погибли две с половиной тысячи американских военнослужащих…

И тишина. Я молчу, и Леха молчит. Прошло минуты две, прежде чем сидящий рядом товарищ смог вновь заговорить:

– Эмм… Этот ужас произошел у вас? Там?

– Да.

– Боишься, что подобное случится… – Короткий взгляд на часы, и секунда промедления. – Случилось здесь?

– Да.

– Майкл. Я, может, удивлю тебя, но… Тот самый Перл-Харбор по заказу американцев строили японцы. Это достоверная информация. Тебе известно, что мы и американцы активно торгуем с Японией? – Резкая перемена с угрюмо-подавленного состояния на бодрое меня удивила.

– Ну конечно… Кое-что мне об этом мире известно. Но все же я далек от точной информации о политических взаимоотношениях крупных держав.

– Не беспокойся. В Японии дураков нет, у них сейчас есть все, мы, – стучит себя в грудь Леха, – даем им все. Топливо, ресурсы, технологии. Их народ трудится на наших островах и строит лучшие морские базы. Они производят лучшую радиотехнику, и мы ее покупаем. Ты лично рискнул бы ввязаться в войну против тех, кто тебе всеми силами помогает?

– Нет. Леша, я все прекрасно понимаю. Я же не дурак какой, вижу кое-что. Но тревога не уходит. Муторно на душе. Отчего так, понять не могу. Эх, жаль, Серега с остальными в город уехал.

– Отбрось терзанья и развейся! С братом твоим и друзьями все будет в порядке. Они все при оружии, да и товарищ подполковник с ними. Охрана посла Советского Союза – дело серьезное… Подпишут сегодня договор, и все. Через неделю прибудет смена. Домой поедем отсюда, а там и на фронт… – Успокаивающие речи друга не возымели эффекта, и я смог лишь криво ухмыльнуться в ответ. – Ох, что-то я увлекся. Ты, кстати, собирайся, через полчаса прибудет транспорт, поедешь с ребятами смотреть на французскую армию.

– Чего? Руководство договорилось о проведении инспекции?

– Лучше! Генерал де Голль, оказывается, сам предложил посмотреть на то, как живется французскому солдату. – Такие вести меня радуют. Это очень даже интересно – сами предложили! Я очень даже за. – Я-то чего тебя искал, сообщить эту весть хотел. С тобой могут поехать еще шесть человек. Из моих ребят бери Джулая, Кабайлова и Лопатина. Не хочу этих массовиков-затейников видеть! Хуже горькой редьки надоели… И вообще – выше нос, товарищ первый лейтенант!

Через полчаса к воротам посольства подъехали две машины – несуразный, страшненький, с выпяченным вперед двигателем штабной автомобиль «Лаффли» и здоровый, монстроподобный бронированный грузовик знаменитой фирмы Берле.

Охрана конечно же никого не пустила и вызвала дежурного офицера – Аверьянова, а тот сразу пригласил меня и Кейва. За воротами мы встретили французского майора, который уверенно шагнул вперед и вопреки уставу первым отдал честь и представился:

– Commandant Philippe Leclerc, 2e régiment de spahis marocains! [68]

Ни хохо себе хохо! То сам де Голль нас встречает, а теперь – Леклерк в качестве сопровождения прибыл! Ай красота!

– Майор Филипп Леклерк, Второй полк марокканских спаги. – Кейв говорит быстро и четко.

– Первый лейтенант Майкл Пауэлл, первый батальон рейнджеров армии США.

– Старший лейтенант Алексей Аверьянов, первый батальон войск особого назначения НКВД СССР.

И Кейв затараторил, представляя нас офицеру. Молодец сержант, не знал, что он так хорошо французским владеет. Когда подошли наши бойцы, майор как-то странно на них посмотрел и обратился к нам с Лехой:

– Сэр, майор интересуется, почему ваши люди не вооружены. Он говорит, что врага можно не опасаться, но местных бандитов в округе Касабланки – предостаточно.

Ага, так я и поверил. Бандиты конечно же! Майор ведь в курсе дела о беглецах. И приказ у него, наверное, – беречь как зеницу ока всех иностранцев. Вон сколько в грузовике белых фуражек легионеров – человек десять, не меньше.

– Ну, раз предлагает, то отказываться не станем… Кейв, иди вместе со всеми, приоденься подобающим образом… Пусть союзники удивятся… – Отдав команду бойцам вооружиться, остаюсь один на один с Леклерком – Леха к тому моменту уже ушел обратно в посольство, оставив следить за воротами и гостями бойцов охраны.

Когда к воротам вернулись бойцы – французов можно было брать тепленькими, их жабы повесились от жесточайшего приступа зависти… Наш пафос и выпендреж сработал на все сто процентов!..

Первыми к машинам вернулись энкавэдэшники: у всех в наличии ППШ в «обвесе» (у Кабайлова даже подствольник установлен), в кобурах по пистолету, все в бронежилетах, касках, защитных очках, перчатках, наколенниках и налокотниках. Забитые боеприпасами, медикаментами и прочими важными расходниками подсумки разгрузок тяжело висели на ремнях. У Джулая даже рюкзак за спиной есть. Только что там у него – не знаю…

Вот тут легионеры, лениво наблюдавшие за нами из грузовика, повставали со своих мест и молча уставились на невиданное раньше чудо – бойца спецназа в полной выкладке. Леклерк выпучил глаза и невольно хохотнул. Удивленные лица союзников вызывали чувство глубочайшего удовлетворения. А уж когда пришли рейнджеры, у которых все снаряжение было аналогично советскому, только вот стрелковое оружие американское, да еще и ручной пулемет есть, и базука, – майора проняло по самое не хочу. Он медленно, явно подбирая слова, заговорил, глядя на меня как на безумца, а Кейв начал переводить:

– Сэр, майор спрашивает – не хотим ли мы наведаться в штаб Роммеля прямо сейчас?

– Хотим. Но сделаем это потом. Когда настанет время… – Широко улыбаясь, я чувствовал себя победителем. Хотя в глубине души мне все еще было тревожно… Что-то должно было случиться…

Марокко. Касабланка. Площадь Вади Аль-Махазин.

10.00 по местному времени

Семиэтажное белоснежное здание отеля «Звезда Марокко» на площади Вади Аль-Махазин привлекало взгляды всех, кто хоть раз бывал в Касабланке. Любой уважающий себя европеец, посещавший Касабланку перед войной, наряду с осмотром исторических и культурных достопримечательностей города обязательно ехал смотреть на отель класса люкс. Взглянуть на сверкающий золотом, богато отделанный фасад, на мраморные дорожки, петляющие меж вечно цветущих клумб, на восхитительно украшенную резьбой по дереву арку, претворяющую центральный вход. Построенный в 1937 году отель должен был стать главным отелем города. По первоначальному замыслу в шикарные номера отеля должны были заселяться представители высшего света, приехавшие на отдых со всей Европы. Для официальных встреч или переговоров в здании отеля были предусмотрены два конференц-зала: большой – располагавшийся на втором этаже здания, и малый – на пятом. До начала войны в «Звезде Марокко» успели побывать немногие богатые люди, но все они однозначно были удовлетворены качеством обслуживания и комфортом отеля.