Марик Лернер - Совсем не прогрессор

— Не боись, не проверка это. Без маленького улета не получится. Или герыч предпочитаешь? Могу и укол организовать на раз-два. Гашиш лучше: если постоянно не употреблять, психической зависимости не будет. И со стороны не видно. Можно и проглотить, но тогда эффекта ждать долго. А нас время поджимает.

— Что получится? — беря сигарету и крутя ее в пальцах, переспросил Сашка.

— Увидишь, — довольно захихикал майор. — Теперь непременно узнаешь. Не каждому дано, да у тебя получится.

Они сидели и молча курили. Вместо нормального состояния эйфории почему-то страшно медленно тянулось время. Будто застыло. Зато Сашка прекрасно слышал, что во второй комнате кто-то находится. Дыхание доносилось сквозь совершенно не мешающие толстые стены. Потом сосед странно забубнил, и Сашка сам себе кивнул с удовлетворением. Тот самый псих. Правильно он подумал, есть связь с его командировкой. Разобраться бы еще в происходящем.

От майора воняло гуталином и едким потом, и вообще он стал страшно противен. О чем Сашка и не преминул тому сообщить.

— Эк тебя разобрало, — озабоченно сказал Хамзатов. — Видимо, пора. Повернись, помогу рюкзак надеть. Теперь ты мне.

— С какой стати? — удивился Сашка. — Сам корячься, он маленький. И вообще мы на брудершафт еще не пили, и ничем не обязан.

— Глаза закрой, — зло приказал Хамзатов и, убедившись, что указания выполнены, пихнул его вперед.

Ощущение было очень странным — будто сквозь вату продирался. Медленно и с усилием.

— Все, — сказал смутно знакомый голос, — разуй глазки и брось груз.

Сашка автоматически избавился от рюкзака и осмотрелся. Камеры не было. Он стоял посреди совершенно незнакомой задрипанной кухни. По углам кое-как сваленные вещи, хлипкий стол с деревянными табуретками и ободранные обои. На стене еще одна картина с дверью. На этот раз роскошной. Обита коричневой кожей, и ряды медных заклепок.

В грязное окно, не мытое годами, были смутно видны длинные ряды стандартных блочных пятиэтажек. Почему-то его больше всего поразило — второй этаж. Неплохо сиганул из подвала.

Кроме него и Хамзатова в комнате находились еще двое. Хорошо знакомый капитан Попов Илья по общеизвестной всему управлению МВД кличке «Как бы», с которым они неоднократно тренировались совместно. Он служил в группе быстрого реагирования «Медведь» и сам по габаритам вполне мог заменить медведя. Причем по жизни был страшно добродушен, но только не в рабочей обстановке. Если уж их группу посылали брать очередного товарища, забывшего про закон, тот при малейших признаках неподчинения ловил таких плюх, что стоило потом Илье показаться, как подследственный начинал срочно писать добровольные показания. Капитан ко всему еще был неглуп и готов своих бойцов в обязательном порядке прикрыть при залетах.

Второго он видел в первый раз. Совсем молодой белобрысый парень, наверняка после училища.

— Вот ты и узнал, — загоготал майор, — поздравляю с попаданием в другую вселенную.

Сашка посмотрел на Илью. Тот кивнул.

— Ага, ты как бы влип. Как и вся наша компания. Ничего приятного.

Сашка молча развернулся и, не сдерживаясь, ударил раскрытыми ладонями по ушам веселящемуся Хамзатову. Майор всхлипнул и заткнулся. Добавил под ложечку и брезгливо отступил, давая возможность упасть.

— Браво, — удовлетворенно заявил Попов. — Меня тоже тянуло, но субординация как бы не позволила. С меня бутылка.

Сашка посмотрел на него неприятным взглядом и выдал все, что он помнил из армейского лексикона, одной длинной фразой.

— А можно еще раз, я запишу? — взмолился Попов.

— Пошли вы все со своими играми, ищите другого идиота, — заявил Сашка, отпихнул с дороги парня и двинулся на выход, хлопнув наружной дверью.

— Останови его, — прохрипел майор.

— Да ни за что! Мне как бы интересно, сколько времени пройдет, пока дойдет. Спорим, даже со двора не выйдет? А, Петруха?

— На пятерку. И если уйдет, я за ним не побегу.

— Договорились.

— Придурки, — промычал, с трудом поднимаясь, Хамзатов.

Подошел к окну и, с трудом дыша, посмотрел вниз. Сашка как раз вышел из подъезда и решительно направился к дороге. На третьем шаге резко затормозил и остановился.

— На что это он уставился?

— Там плакат вчера повесили: «Николая Романова на царство!» — любезно пояснил молодой.

Хамзатов посмотрел на него диким взглядом.

— Понятно, не тот. Почти сто лет прошло. Не то внук, не то правнук. Нам откуда знать?

Сашка резко развернулся и направился в глубь двора, к машинам. Долго ходил вокруг, потрепался с возящимся возле одной хозяином и, покрутив головой, осматриваясь, направился к дороге.

— С тебя пять рублей, — довольно сказал Петруха.

— Хрен. Это он как бы к ларьку намылился.

— Но ведь не двор!

— А где здесь забор? — очень логично поинтересовался Попов. — Если к дороге выйдет — тогда да, я проиграл. Но он как бы умный. Посмотрит и вернется.

— Вы ведете себя совершенно безответственно, — с угрозой в голосе сказал майор. — Я обо всем доложу.

— На здоровье. Очень меня сейчас волнует выговор. Все равно или посадят, или полкана вручат. — На нервной почве Илья даже перестал бесконечно повторять свои «как бы». — Хотя нет. Космонавтам дают Героя Советского Союза, а мы, пожалуй, покруче будем. А промежуточные мелочи никого волновать не будут. Победителей не судят. Хочешь — иди и приведи его обратно, употребляя весь наличный авторитет. — Он хохотнул. — Говорил же, надо людей хоть минимально подготовить. Кидать в речку для обучения плаванью хорошо не всегда. Люди — они разные. Кто утонет, а кто и в морду треснет. Нет, все забавляешься. Это тебе не Петруха…

— А что я? — возмутился тот. — В первый раз в жизни эту гадость пробовал, вот и обрыгался.

— Шел бы отсюда, начальник, — серьезно посоветовал Попов, — а то вернется и повторит номер на бис. Он сейчас злой. И по делу. У него дети дома, и просто так исчезать не рекомендуется. Не вздумай вечером не появиться и не забрать. А я пока объясню, что к чему. Заодно и успокою. О! Идет обратно. Ну, кто был прав? Подходящий товарищ. Даже обдолбанный соображает. Есть с кем в разведку идти.

Сашка ссыпался по ступенькам, прыгая через две в отвратительном настроении. Очень хотелось кого-то порвать, причем всерьез. Он им, в конце концов, не мальчик и в дурацких розыгрышах участвовать не напрашивался. Шутки решил Хамзатов шутить. Пусть скажет спасибо, не прибил вконец. И черт с ним. В начальники он не рвался, а переведут рангом пониже — так и хрен с ними со всеми. Больше времени останется на личные дела. Уволить все равно не посмеют. Письменного приказа не было, и придраться не к чему.

В глубине души он прекрасно знал: на таком уровне юморить никто не станет. Во всем этом идиотизме наверняка есть какой-то непонятный смысл, и сейчас его совершенно не ко времени сорвало демонстрировать отношение. Все сразу наложилось — и нервы, играющие с утра от «афганца», и непонятные обещания вперемешку с полуприкрытыми генеральскими угрозами, и гашиш. Давненько он этими вещами не баловался. Собственно, и не вспоминал даже после госпиталя. Все хорошо в меру, а он свою прекрасно знал. Одно дело погулять в компании таких же солдат после дела, совсем другое — когда у тебя семья и дети.