Василий Звягинцев - Большие батальоны. Том 1. Спор славян между собою

При этих словах и Президента, и Мятлева опять передёрнуло , но Фёст не обратил на это никакого внимания. При всей врождённой лёгкости характера он за последние пару лет приобрел ранее несвойственные ему черты, в том числе и злопамятность. Не захотел Президент в то время, когда всё обстояло гораздо проще, можно было обойтись без серьёзного хирургического вмешательства, принять здравые советы и предложения — пусть теперь не обижается. Тогда захотел ручки чистенькими сохранить, а другим теперь пачкаться? Как говорил один из приятелей Ильфа и Петрова, прототип О. Бендера: «Ну, я не Христос».

— Скажи товарищам, Миша, отчего ты не захотел наше с Людмилой предложение принять, от целого миллиона евриков отказался?

— Да что тут говорить? Ну, действительно, все люди, которые могли бы поучаствовать в намеченном тобой мероприятии , уже были кем-то задействованы как раз для организации тех беспорядков , о которых здесь было сказано. И деньги были получены и розданы. Не мог же я на ходу всё переигрывать? Даже несколько тысяч плакатов с лозунгами на противоположные поменять… Тем более я ведь не организатор…

— Ты — вторая половинка тезиса, только «вдохновитель», — усмехнулся Журналист.

— И это неправильно. Я, в общем-то, над схваткой. И то, что я брал деньги и там, и там, и там, ничего особенного не значит. Зарабатывать никому не запрещено, и все мои действия, по сути, столь же правомерны, как и ваши. Я на самом деле считал, что вы со своими обязанностями не справляетесь, даже авторитаризм ваш — беззубый, а России нужна настоящая демократия… И ничего больше. Оппонируя вам, я действующих законов не нарушал. Более того — в какой-то мере исполнял свой гражданский долг.

— Как генерал Власов, — негромко сказал Журналист.

— В том и беда, что слишком часто законотворчество опаздывает, — заметил вроде бы рассеянно слушавший спор людей из постороннего ему мира Чекменёв. — Если бы у нас до семнадцатого года было чёткое, юридически оформленное понимание разницы между «демократическими взглядами» и «антигосударственной деятельностью», всё могло бы сложиться совсем иначе. И особенно — у вас. Соответственно — во всём остальном мире. К примеру, получи Гитлер и его подельники за свой «Пивной путч» не по году тюрьмы, а по бессрочной каторге, а прочие «штурмовики» — хоть по десять… Но это дело прошлое. Я думаю, нет нам особой необходимости развивать дискуссию. Давайте лучше Фёдора Фёдоровича послушаем, он военной составляющей нашей проблемы занимался, как генштабисту и положено.

Фон Ферзен вышел на место Тарханова, похлопывая по ладони складной лазерной указкой, что однажды привёз ему в подарок из другого мира Ляхов-Секонд. Она барону чрезвычайно нравилась и очень помогала на лекциях. И к картам и схемам, развешанным по стенам, не нужно слишком близко подходить, и цвет луча можно менять, и диаметр — то в точку его сводить, то расширять, показывая не отдельные объекты, а целые районы и абзацы текста.

Вот и сейчас он немедленно её включил и обратился к плану Москвы.

Суть его доклада сводилась к расчёту сил и средств, необходимых для наведения порядка в городе, при тех-то и тех-то условиях. Исходя из признаний, сделанных бывшим начальником одного из главных управлений МГБ Стацюка, реально мятежники опирались только на одно специально подготовленное к вооружённому захвату власти подразделение «Зубр», устроенное по типу детской игрушки «Лего». То есть оно существовало как бы только в сфере представлений его анонимного главкома, в реальности воинского формирования с таким названием, местом постоянной дислокации, определённым числом личного состава, штатным вооружением и средствами усиления вовсе и не было. Было ядро кристаллизации , учебный батальон вроде бы вполне аполитичного ведомства.

Не зря даже Мятлев, по идее осуществлявший контроль и надзор за всем силовым блоком государства, ничего о нём не слышал. Это, конечно, вчера инициировало у Леонида Ефимовича вспышку комплекса неполноценности, от которого его очень удачно и вовремя отвлекла Герта. Но, с другой стороны, он не мог не восхититься красотой замысла, как при разборе хитроумной шахматной задачи, что в своё время регулярно публиковались в журнале «Наука и жизнь». Такого, конечно, не мог придумать ни сам Стацюк, ни кто-либо из его подчинённых. Не знал Мятлев в министерстве таких офицеров — гениев комбинации и одновременно убеждённых врагов существующей власти.

На самом деле в распоряжении мятежников была целая разобранная армия, обитающая в компьютерных файлах, но состоящая из вполне конкретных взводов и рот. Батальонных структур, усложняющих механизм на порядок и расширяющих круг посвящённых, у «Зубра» не предусматривалось. Все его мнимые подразделения реально имели место, входили в состав самых разных частей и подразделений армейских спецназов, в том числе и ГРУ, ВДВ, особо подготовленных ОМОНов и СОБРов. Плюс к этому — разнообразные ЧОПы, которые при наличии подходящей «крыши» (а куда уж лучше — целый Главк министерства), вполне могли содержать внутри себя особого рода боевые единицы. И — разного рода клубы, пейнтбольные, охотничьи, военных реконструкторов и тому подобные.

Много чего интересного можно найти или создать в пятнадцатимиллионном городе, даже не привлекая подкреплений со стороны. Вышеупомянутая Венгрия, к примеру, во время Второй мировой войны насчитывала меньше десяти миллионов населения, а имела армию, достаточно успешно воевавшую против СССР на стороне Германии до последнего дня. И сохранила достаточно кадров, чтобы через десять лет, стремительно мобилизовавшись, больше двух недель вести в Будапеште уличные бои против регулярных дивизий Советской Армии. С этим «подпольным войском» не справились ни собственная армия, ни МВД и АВХ [99] АВХ — «алламведелми хиватал» — с 1945 до 1956 г. наименование органов госбезопасности ВНР. .

Штаб, имея полный комплект комсостава, мог объявить «всеобщую мобилизацию», и по условным сигналам боевые группы, не вступая в непосредственный контакт, в течение полусуток могли занять определённые дислокацией и текущими приказами места и тут же приступить к выполнению элементов единого плана. До последнего момента рядовые бойцы и младшие офицеры понятия не имели, что служат в части «двойного назначения», а потом получали подкреплённый волновым импульсом приказ, не выполнить который не могли физически. Не требовалось ни «боевого сколачивания», ни совместных манёвров — каждый исполнитель получал расписанный по минутам график действий, а старшие командиры лишь занимались корректировкой взаимодействия, исходя из требований могущей непредсказуемо меняться обстановки.