Робин Грейди - Бесстрашная

– И все?

– Все произошло с его благословения, – пояснил Алекс. Картер так же сильно хотел, чтобы его протеже многого достиг в спорте, как сам Алекс нуждался в движении вперед. – Он подарил мне талисман, который должен был служить напоминанием о времени, проведенном вместе с ним, и о вере, которую он вложил в меня. Он сам изготовил медаль, в центре которой выгравирована цифра «1». Я всегда беру ее с собой, когда выхожу на гоночный трек.

Алекс невольно поежился, вспомнив, что в день перед аварией, после получения сообщения от Анабель, он забыл положить талисман в нагрудный карман костюма. Больше подобное не повторится.

– Медаль много значит для тебя.

– Простой кусок металла мне дороже, чем все кубки и трофеи, завоеванные на чемпионатах мира.

Он служит напоминанием не только того, чего Алекс достиг в этой жизни, но и того, что он оставил за дверью прошлого, которую не собирался больше никогда открывать. Картер сказал ему, что, когда необходимость в медали отпадет, он должен передать ее другому человеку. Черт, он скорее согласится расстаться со своим сердцем. Он никогда не отдаст медаль, как и не бросит гонки.

– Когда ты виделся с ним в последний раз?

У Алекса перехватило дыхание. Этого он вспомнить не мог.

– Мы поддерживаем связь.

– По электронной почте?

Он на мгновение задумался и кивнул:

– Чаще всего.

Либби внимательно посмотрела на него, словно стараясь прочесть то, что скрывали его фразы между строк, но потом передумала:

– А другие представители клана Вульфов тоже съезжали с катушек, прежде чем встать на правильный путь?

Один Бог знает, через что им всем пришлось пройти.

– Второму по старшинству из нас – Лукасу – пришлось несладко. Он не знает, кто его мать. Его подкинули к дверям поместья Вульфов, когда он был еще младенцем. Наш отец относился к нему с особым презрением. Немудрено, что, став взрослым, он попортил кровь не одной женщине, играя с ними без всякого сожаления. Тем не менее в своем последнем письме Анабель написала, что наш бессовестный плейбой нашел наконец свою единственную любовь. – Его насмешливая улыбка озарилась теплом. – В это невозможно поверить. Видимо, речь идет о необыкновенной девушке.

И снова мысли Алекса обратились к женщине, сидящей напротив. Похоже, он тоже встретил необыкновенную женщину. Хотя сам он прежде никогда не задумывался о женитьбе. Занятость, активный образ жизни, переживания детства… у него был миллион причин, чтобы не спешить расстаться с жизнью холостяка. Когда дело касалось женщин, он всегда вел себя крайне осмотрительно. Он никогда не обещал того, что не сможет дать. Не то что мерзавец, бросивший Либби.

– А Джейкоб? – спросила она. – Ты не пытался разузнать о нем после того, как он убежал из дому?

– Он… ему надо было побыть одному и проанализировать случившееся.

Она слегка наклонила голову, пытаясь внимательнее изучить выражение его лица.

– Такое ощущение, что вы пережили нечто ужасное.

Алекс стиснул зубы. Он очень хотел быть предельно откровенным, но он никогда еще ни с кем не обсуждал этот отвратительный эпизод своей жизни. Но теперь, сидя с Либби в кафе…

– За год до отъезда Джейкоба произошел… несчастный случай, – сказал он. – Были предъявлены обвинения.

Она побледнела:

– Серьезные?

Официант положил на стол счет. Алекс быстро выписал чек и поспешил встать.

– Не хочешь прогуляться?

– С удовольствием.

Пять минут спустя они шли по набережной, любуясь игрой высоких волн. Он обнял Либби за талию и мягко спросил:

– С тобой все нормально? Ты не против подобной близости воды?

Она кивнула, откидывая назад пряди волос, распушенные свежим бризом.

– Я люблю здесь гулять. Просто сейчас у меня не очень много времени. – Она крепче прижалась к его плечу. – Мы говорили о Джейкобе.

Алекс снова задумался, и внезапно все воспоминания, которые он старательно пытался стереть из своей памяти, прорвали надежный барьер защиты и полились из щелей подсознания, наполняя его сердце чувством былого страха и горечи. Оглядываясь назад, он с трудом мог осознать, как им тогда удалось выжить – детям клана Вульфов. Наверное, это был их главный фамильный секрет. Когда вокруг бушевал ураган бесчеловечности, сумасшествия, когда совсем близко подкралась смерть, они оставались сами собой и верили в свою силу – как бамбук.

– Мой отец был ужасным человеком, – начал он, глядя на шумные волны, разбивающиеся о берег, – что становилось совсем невыносимо, когда он пил. А пил он часто. Он бил нас всех. В ту ночь…

Ему было трудно говорить. Не стоило заходить так далеко.

Либби вздрогнула, ужаснувшись собственного предположения.

– Алекс, твой отец ведь никого не убил?

– Он совершил грех, равносильный убийству. – У Алекса свело живот. Воспоминания окутали его липкими лапами холода. Он сделал глубокий, долгий вдох и выдохнул слова, которые, как он считал, навсегда останутся внутри его. – Он изнасиловал мою сестру.

– Анабель?

– В тот день он ездил верхом. И еще много пил. Когда Анабель вернулась домой, он сказал, что она одета непристойно. – Алекс вспомнил ее короткую юбку, высоченные каблуки и аккуратный макияж. Она выглядела гораздо старше своих четырнадцати лет. Скорее она напоминала женщину, прекрасно знающую себе цену. Но правда состояла в том, что Анабель была невинна. До того самого вечера, когда ее честь была поругана навсегда. – Наш отец накинулся на нее, достал стек для верховой езды… – Закрыв глаза, Алекс попытался прогнать из головы образ, о котором слышал от полицейских. Он не смог закончить фразу. Не смог побороть стыд. За отца и за себя.

Либби вскрикнула, прижав пальцы к губам:

– Бедная девочка!

Алекс внимательно всмотрелся в ее глаза. Либби даже не догадывалась, какую страшную вину он чувствовал за произошедшее. Он любил Анабель больше всех остальных сестер и братьев, но он предал ее, перестал уделять ей должное внимание, тогда как обязан был присматривать за ней. Слава богу, домой вернулся Джейкоб.

– Джейкоб попытался защитить ее и оттолкнул Уильяма, – продолжил он. – Мой отец отлетел назад и ударился головой о ступеньки. Он умер, не приходя в сознание.

– Но ведь это была самозащита.

– Суд полностью оправдал Джейкоба, но тяжесть поступка начала медленно разъедать моего брата изнутри.

– А ты когда-нибудь обсуждал это с Анабель?

– Кому это надо?

Он выпалил последнюю фразу довольно резко, и Либби удивленно заморгала, прежде чем ее взгляд приобрел прежнюю уверенность, и она сделала еще одну попытку довести его до конца в своей откровенности.

– Ведь есть что-то еще, Алекс? – тихо спросила она. – Ты что-то не договариваешь?