Александр Афанасьев - Наступление. Часть 2

— Смотри, Виталий Михалыч. Учишь, учишь, долдонов — а все без толку. Ты же, дуботол только что конспиративную квартиру расконспирировал.

— Так он ее и так уже расконспирировал. Твой что ли?

— Мой… Вышел замуж удачно.

— Женился — сказал молодой опер Боря, не сводивший глаз с Нины.

— Э, нет, дорогой. Молод ты еще, чтобы понимать. На дамочках с такими родственными связями, на которой имеет честь быть замужем капитан Тимашук…

— Майор — машинально поправил Тимашук.

— Поздравляю. Так вот — на таких дамочках не женятся, за них замуж выходят. Верней — не за них, а за родственников их. Деньги то, поди, папе нес.

Тимашук промолчал.

— Не хочешь по хорошему. Дело твое. Тетя Клава, вы, кажется в народном контроле [77] Народный контроль — была и такая структура, в основном использовалась в политических разборках, но когда-то была полезной. состоите?

— Так точно! — старушка, бодрая еще, несмотря на годы, помнила еще времена Усатого и смотрела на майора примерно так, как люди смотрят на крыс и тараканов.

— Вот давайте и напишем… акт.

— Так… надо же трех человек.

— Сейчас вы напишете. Если надо — мы подтвердим. Потом подпишутся, если вы скажете?

— Подпишутся… — тетя Клава теперь посмотрела на Нину и едва не плюнула — у-у-у… шалава, глаза бы выдавила, чтобы не видеть паскудство.

Нина из вредности показала старухе язык. Она пока не понимала, чем ей это все грозит, но полагала что с правовой точки зрения — ничем, ведь законом трахаться не запрещено, пусть этот ублюдок — и майор милиции. Кроме того, она ощущала какую-то странную злую гордость, будто кто-то отомстил за нее, за то, что ее использовали как общественную плевательницу — вот прямо здесь и сейчас отомстил…

А оперок то интересный… вон как глаза бегают. Молодой…

Тетя Клава присела на краешек дивана, по-прежнему не заправленного, ей дали папку, бумагу и ручку она на память принялась писать акт проверки народного контроля, как это она делала не один десяток лет. Милиционеры смотрели на нее — Тимашук с ужасом, остальные равнодушно. Тимашук смотрел на это так потому, что сейчас его бывший начальник нарушал один из ключевых принципов работы министерства, за нарушение которого карали вне зависимости от погон. Что бы не происходило — во всем надо разбираться между собой, и никто не имеет право выносить сор из избы. Народный контроль не подчиняется МВД, он подчиняется Партии, и если Валерий Павлович привел сюда представителя Народного контроля — значит все решено на таком верху, что страшно даже думать. И расстреляют — его, потому что ни один из начальников не станет гасить скандал, когда дело ушло наверх по линии партии. Да и вообще не будет гасить скандал — проще отдать стрелочников и потребовать сурового наказания. А тут у него — сто тысяч, на расстрел — запросто, взятка в особо крупном.

— Готово, товарищ подполковник.

— Вот и хорошо… Боря, бери задержанную, вези пока к нам. Скажи, чтобы мне машину сюда прислали, только помогайку [78] Помогайка — ПМГ, патрульная машина. и без шума. И тетю Клаву потом завези, хорошо? Тетя Клава, вы уж извините…

— Да я… мразь эту… Да я… — старушка не играла, она и в самом деле ненавидела. Классовая ненависть, такое в последнее время и не встретишь…

— Все нормально. Не волнуйтесь, вам нельзя… Вот так. Боря, помоги. И смотри, чтобы задержанная от тебя не сбежала.

— От такого — не сбегу — Нина пошевелила плечами, чтобы продемонстрировать… ну, понятно, что женщин, таким образом, демонстрируют.

Красный как рак Боря проклял всю милицейскую работу… Если бы не эта старуха, которая вообще то не была представителем народного контроля, а была добровольной помощницей милиции, торчала у окна, да чуть что звонила, в дежурной части умучались выезжать… Когда Валерий Палыч к ней заехал и сказал, что милиции нужна ее помощь в деле Может… сначала бабу Клаву завезти, потом… нет, вредная старуха, того и гляди и на него акт напишет. А может… все-таки рискнуть. Кто не рискует — тот не только шаманского не пьет, тому и самогонки изъятой не достанется…

— Вот и хорошо. Нашли, значит, консенсус — блеснул Павел Валерьевич одним из выражений, пошедших в народ от почившего в бозе «виноградного» [79] Такую кличку Горбачеву народ дал за то, что вместо вина продавали виноградный сок. Кстати, антиалкогольная кампания была не таким уж плохим делом. генсека — давай, давай, Боря. Не стой как столб. И помогайку мне не забудь.

Когда за Борей с двумя женщинами закрылась дверь — Павел Валерьевич вернулся в комнату, в упор взглянул на своего деморализованного бывшего подчиненного.

— Что понял? — спросил он.

— А что… — огрызнулся Тимашук — только и дела, что стреляться.

— Тоже дело — замнач достал пистолет Макарова, выщелкнул обойму, бросил его на диван, он упал тяжко, увесисто, неотвратимо — давай!

— Э, Павел, ты чего? — резко сказал Терещенко — охренел в атаке?

— Нормально. Как — никак — со мной человек работал. Такое право у всех есть, хочешь — потом на меня свали. Не досмотрел.

Тимашук взял пистолет — осторожно, как голову ядовитой змеи. Тяжелый… никогда он не думал, что пистолет такой тяжелый. Восемьсот восемьдесят граммов. Нажать — просто нажать, это же так просто, приставить к голове — и нажать. И ничего не будет. Вообще — ничего.

Двое волков угрозыска внимательно наблюдали за ним.

Ничего не будет. Вообще — ни жить, ни дышать, ни… просто не будет его. Мир будет, эти ублюдки будут, которым он подносит — а его не будет.

Хрен вам! Если садиться — так всем вместе! И отвечать — всем вместе!

Пистолет со стуком упал на изгвазданный ковер.

— Понятно все с тобой — поверх денег легли листы бумаги, затем ручка — тогда пиши.

— Чего писать то? — спросил Тимашук.

— Анекдот знаешь? Приходит Чапаев в штаб, смотрит — Петька сидит и чего-то пишет усердно. Чапай к нему — Петька, ты чего пишешь? Да так… Василий Иванович, оперу вот пишу. Оперу? Опера дело хорошее. Нужное! А про меня напишешь? Напишу, Василь Иваныч, напишу. А про Анку? И про Анку напишу. А про Фурманова. И про Фурманова, Василь Иваныч напишу. Опер про всех велел писать. Пиши — генеральному прокурору Союза ССР, товарищу Рекункову Александру Михайловичу. У нас секретная директива: кто признался, сотрудничает со следствием, помог вывести на чистую воду других — в суде учтется, наказание будет минимальное по статье. Может, и химией как-то отделаешься. Написал? Дальше пиши — чистосердечное признание…

Что такое — длинное, зеленое и колбасой пахнет? Это — электричка из Москвы.

Не смешно, кстати. Плакать хочется.