Александр Афанасьев - Наступление. Часть 2

— Есть, как не есть. Семь вагонов придет — по двадцать пять. И… три КамАЗа — ну… пятнадцать за каждый пойдет?

— Нет, не пойдет. Сорок за вагон, двадцать за КамАЗ.

— Ай, как нехорошо… А еще комсомолец наверное. Комсомолец?

— Комсомолец, комсомолец. А ты начальник, где-то еще грузчиков видишь? Всех уж наняли.

— Все равно — сороковник много. Тридцать пять дам.

— За КамАЗ — все равно по двадцать.

Амангельды Бабурович тяжело вздохнул. Цены, цены…

— Договорились. Заходи…

Подтащили вагоны, Амангельды Бабурович вместе с представителем железной дороги прошелся вдоль вагонов, посмотрел пломбы, подмахнул акт. Потом кусачками начал перекусывать проволоки, которые фиксировали двери.

— Так, значит. С этого вагона начинаете. Пойдем, покажу куда. Вон… видишь? Где коробки? Вон туда. Там и вешай, и аккуратно, чтобы не сорвалось. Понял? Давай — я сейчас приду, скажу, что дальше делать.

Сам Амангельды Бабурович вышел на улицу — на противоположной стороне темной, торговой улицы, где по обе стороны — базы да тресты — стояла его шестерка, довольно новая, купленная по очереди. Предлагали ему восьмерку новую, только в серию пошла — отказался, нечего светиться. Завел машину, подогнал задом к погрузочной рампе, открыл багажник, расстелил полиэтилен. Самолично выбрал полутушу, надел рукавицы, перенес ее в багажник. Тому, этому… уважение оказать, тут не столько деньги, сколько именно уважение. Немного оттает — он ее разрубит, разложит по пакетам — завтра распределит. Уважение — оно в торговле немаловажно, тут рука руку моет и обе… ладно, молчу, молчу…

— Начальник, что дальше то делать?

Амангельды Бабурович пошел, проверил, как разгрузили, отсчитал семьдесят рублей — он расплачивался сразу, это тоже важно. Если человек хорошо поработал — вознаграждать его нужно сразу же, а не к Новому году и чем-то материальным, а не вымпелом «Передовик производства». Заработал — тут же и получи. Государство глупое, этого не знает — поэтому и бардак кругом и везде.

— Теперь эти два… Вон туда кладите. Давайте…

У ворот сверкнули фары, раздался гудок клаксона.

— Подождите… Пока не делайте ничего. Сейчас.

Амангельды Бабурович побежал к воротам, открыл — за ними были три КамАЗа, бортовые, а не такие, на которых мясо возят.

Водитель головного приоткрыл дверь.

— Мы от Юрия Михайловича.

— Заезжайте. Видите, где холодильник открытый? Туда — вставайте.

Амангельды Бабурович пробежал рысью до холодильников, когда машины только еще тяжко ворочались во дворе, разворачиваясь на погрузку.

— Значит, так. Вагоны пока в сторону, грузим машины. Я покажу что грузить.

Один из студентов института физкультуры высунулся во двор.

— Так это ж обычные КамАЗы! В них мясо — нельзя.

— Поговори!

Старший дал говорливому подзатыльник.

— Помолчи. По двадцатнику, начальник?

Амангельды Бабурович вздохнул.

— Грузите. По двадцатнику…

Когда КамАЗы выехали со двора базы — один из студентов, переминавшийся с ноги на ногу крикнул.

— Я сейчас! По маленькому!

— Сачок! — крикнули вслед и засмеялись.

Студент подбежал к забору — с той стороны стояла машина, бежевая пятерка. В заборе была дыра, и у дыры был человек.

— Что?

— Три КамАЗа, товарищ капитан. Бортовые. Мясом под крышу погрузили.

— Бортовые?

— Да, не изотерм. Только ушли. Номера…

Студент по памяти продиктовал номера…

Капитан, который никогда не работал в ОБХСС, которому и положено было заниматься подобными вещами — а работал сначала в уголовном розыске, а сейчас перевелся к генерал-майору Гурову в созданную им криминальную милицию — подбежал к машине (закупили оптом для новой службы тысячу машин только для Москвы, для советского мента одна машина на двоих — дело неслыханное), скользнул на заднее сидение.

— Погнали!

— Куда?

— Прямо! На шоссе давай! И рацию дай!

— Понял… — водитель врубил передачу.

Милиционер опустил окно в машине, выставил длинную антенну рации.

— Артек, я Двина! Машины пошли! Три бортовых КамАЗа, идут колонной, госномера… Взять под наблюдение, доложить!

— Все разгрузили? — Амангельды Бабурович, успевший соснуть ненадолго в своем кабинете, поднял голову, мысли были шальные, вялые. Здоровье подводит… днем, а потом и по ночам работать — нехорошо.

— Все, начальник.

— Сколько там… — директор базы полез в карман.

— Ну… лет десять, думаю, получите.

Амангельды Бабурович недоумевающее поднял взгляд на своего грузчика — тот держал в руках раскрытое удостоверение с красными корочками.

КамАЗы перехватили уже на выезде на шоссе — собственно говоря, больше им деваться и некуда было. Ночь — но все равно вели одной машиной.

Ночь. Свет фар, летящая навстречу дорога. Хрип Джо Дассена в дешевенькой магнитоле.

— Товарищ капитан…

— Что?

У капитана уже слипались глаза.

— А эти — куда едут?

— Их и спроси.

На самом деле — что-то неожиданное. Никак не думали, что поедут в область. В Москву — понятно, где-то разгрузиться, потом продать налево, а в область то зачем? Там что — еще какие то склады? Неужели — в госрезерв?

Да быть не может. Это кто же такое позволит — на обычных бортовых КамАЗах мясо в госрезерв везти? Хоть даже и зимой… вон погода, вчера дождь был! Такого головотяпа — за ноги да об угол…

Машина была новой, шла ходко…

— Дела… — сказал капитан, повидавший на своей милицейской жизни много всего — чтобы ты знал, молодой, раньше такая лайба, как у нас с тобой — хорошо, если пара на отдел было. И остальное… фотоаппарат друг у друга занимали.

— А как же работать?

— А так и работали…

Работали — химичили, били подозреваемых, липовали. Полно было новеньких, которые ни хрена не умели — уголовники над ними буквально измывались. Партийные, проверяющие — душу вынимали по каждому поводу. Капитан уже хотел рапорт писать, обрыдло все — тут власть сменилась, Гуров, уважаемый в министерстве практик начал создавать криминальную милицию. По американским канонам — двое полицейских, напарники. Делили так — один опытный, повидавший, второго — брали с последнего курса милицейского училища. Как объяснил Гуров — ему нужны были люди, которые еще работать не умеют — чтобы изначально учились работать правильно. За передачу опыта — доплачивают. Оружие — не только не отнимают [82] В связи с утерями и инцидентами многие милицейские начальники приказывали оружие выдавать только на задержания. Ну и что может сделать невооруженный милиционер? , даже заставляют все время носить с собой. Одна машина на двоих, причем старшему можно этой машиной пользоваться во внеслужебное время — вообще неслыханно. Через пять лет — всем бесквартирным обещают квартиры. Это конечно еще Горбач говорил, но почему-то в этот раз — капитан поверил.