Андрей Саргаев - Партизаны Е.И.В.

- Копай, чего уж там...

Красногвардейская дивизия, спешно собранная в единый кулак, готовилась встречать неприятеля неподалёку от Минска, перекрыв единственную удобную для отступления дорогу. В том, что Бонапарт пойдёт именно здесь, сомнений нет, так как участь шведского короля, избравшего путь через Полтаву, Наполеона не прельщает. Там, с юга, из-за припятских болот показывает внушительный кулак армия генерала Барклая, собранная как раз для такого случая. Французы наверняка предпочтут привычного противника сомнительному удовольствию войны с дикими ордами калмыков, башгирдов, якутов, и более цивилизованных, но очень страшных казаков. Последние, правда, есть и у Кутузова, но в меньших количествах, что внушало супостату определённые надежды...

- А почто мы не на опушке леса окапываемся? - Лопухин вытер пот рукавом, и с кряхтением распрямился. - Оттуда в случае чего и смыться можно.

- Там тоже будем, - успокоил товарища Фёдор Иванович. - Шестая линия обороны как раз там и пройдёт.

- Какая? - удивился капитан.

Толстой выпустил клубы сизого дыма и глубокомысленно заметил:

- Что ни говори, а виргинский табак куда как лучше турецкого. У того и крепости настоящей нет, да и вообще...

- Зубы-то мне не заговаривай.

- А вот не нужно спать на военном совете.

- Ты тоже спал, - парировал Иван.

- Дремал, - нехотя согласился Толстой. - Только я потом у Миши Нечихаева тетрадь с записями взял.

- И что в ней?

- План нашей победы.

- Вот как?

- Сомневаешься?

- В победе? Нет, в ней не сомневаюсь. А вот в твоей способности разобрать Мишкин почерк - очень даже.

- Не дерзи командиру, герр Иоганн. И пошевеливайся, скоро брёвна привезут.

Красногвардейцы готовились к обороне основательно. Давно уже никого не удивляло требование императора избегать встречных сражений в чистом поле и при возможности зарываться в землю, так что лопата в вооружении солдата занимала почётное место наравне с винтовкой. Закапываться - тактика известная, ещё римляне окружали себя рвами и валами, так что она не вызывала отторжения даже у старых, начинавших службу при Екатерине, вояк.

Лейтенанту Нечихаеву проще - прежние порядки он застал самым краешком, и рытьё окопов полагал чем-то само собой разумеющимся. Правда, гусарские полки готовили для другой войны, делая упор на диверсиях во вражеских тылах, уничтожении штабов, захвате и удержании переправ, но и обороне уделялось немало времени. Немногим меньше, чем минному делу.

- Что вы думаете об это позиции, Денис Васильевич? - Мишка с некоторой долей сомнения осматривал небольшой пригорок, при общей гладкости местности позволяющий хорошо видеть первую линию окопов. - Подойдёт сия точка?

- Непременно, Михаил Касьянович, - отозвался Давыдов, в отличие от большинства офицеров оставшийся в звании капитан-лейтенанта. - Как раз на пределе дальности наших винтовок, а для артиллерии вполне подходящая дистанция.

- Тогда работаем, - Нечихаев соскочил с коня и махнул рукой ожидающим в отдалении казакам. - Соломоныч, давай сюда!

Заскрипели несмазанные оси крестьянской телеги, гружёной грубо сколоченными ящиками, и лейтенант поморщился. Пожалели дёгтя, черти бородатые! Оно, конечно, понятно... развалюха одноразовая и к вечеру сгодится разве что на костёр. Но до чего же противный звук.

- Где ставить, ваше благородие?

- Займётесь разметкой, Денис Васильевич?

Капитан-лейтенант кивнул, указал ближайшему казаку на охапку заострённых колышков, сам взял большой деревянный молоток, и отправился указывать места закладки фугасов. Самое командирское занятие, тем более кому, как не флотскому офицеру, на корабле ночующему чуть ли не в обнимку с пушкой, разбираться в артиллерии? Ну, не то, чтобы всеобъемлющие знания, но нет в дивизии иных специалистов. Рассчитать зону поражения при ракетном залпе? Вот тут любой сержант справится, но предположить где французы могут расставить свои орудия... Следовательно Денису Васильевичу и карты в руки.

А Нечихаев занялся минами. Несколько человек копали ямки, а сам лейтенант осторожно укладывал в них ящики, вставлял запал, и засыпал взрывное устройство, оставляя снаружи торчащие металлические усики, возвышающиеся над землёй на пару вершков. Жалко только, порох дрянной, трофейный, но, даст Бог, его силы хватит для отправления в короткий полёт разнообразного каменного и железного хлама, в избытке присутствующего в фугасе. А там, где колышки повязаны белой ленточкой, можно не жадничать - малую толику "чёртова зелья" производства заводов княгини Лопухиной удалось выпросить у запасливого Александра Никитича Сеславина, и в сих местах наполеоновых пушкарей будут ожидать особо неприятные сюрпризы. Впрочем, им никто и не обещал выстланных красными коврами и розовыми лепестками дорог. Как однажды выразился государь Павел Петрович: "В России жёстко стелят, а спать ещё жестче".

- Михаил Касьянович, вы не могли бы отвлечься на некоторое время? - отец Станислав стоял у крайнего колышка, не решаясь ступить на размеченный под минное поле участок, и всем видом своим выражал крайнее отчаянье. - Извините, что помешал, но обстоятельства таковы, что без вашего вмешательства никак не разрешить. Понимаете, в чём дело...

- Подождите, святой отец, - Мишка обернулся к казачьему уряднику. - Справишься без меня, Абрам Соломонович?

- Да не впервой же, - тот перекрестился двумя перстами и ещё раз заверил. - Не извольте сомневаться, в лучшем виде сделаем.

- Буду надеяться. - Нечихаев отряхнул с колен приставшую пожухлую траву и поспешил к ксендзу.

Надо заметить, что католический священник в данный момент более напоминал сторожа хлебных складов где-нибудь в Тамбове или Воронеже, чем лицо духовного звания. Ранние заморозки заставили его одеть овчинный полушубок и меховую шапку, а висевший на плече старинный мушкет придавал картине дополнительную достоверность. Разве что небольшой медный образок, пришитый вместо кокарды, нарушал гармонию, а без него - вылитый русский мужик.

- Слушаю вас, пан Станислав. И здравствуйте.

- И вам здравствовать, господин лейтенант, - ксендз замолчал, немного помялся, и решительно перешёл к делу. - Видите ли, Михаил Касьянович, я столкнулся с некоторыми трудностями, разрешить которые самостоятельно никак не могу.

- Да? И каковы же они?

- Ко мне обратились с просьбой о проведении молебна, и так как батальонный священник отец Михаил находится на излечении после ранения...

- Такие вопросы находятся в ведении вышестоящего командования, пан Станислав, - перебил Нечихаев. - Обратитесь по команде.

- К кому? Наш отряд является самостоятельной войсковой единицей, а Денис Васильевич, как его командир, ещё вчера ответил, что не намерен влезать в межконфессиональные... хм... дальше он сказал совсем грубо.