Евгений Сартинов - Последняя Империя. Война с Китаем

— Я не понимаю, что тут на фотографиях, — наконец сказал он. — Причем тут я и этот покойник?

— Я не буду вам пудрить мозги, Дан Лонгвей. Вы как гражданин России обвиняетесь в убийстве другого гражданина России. Сейчас мы пройдем в другую комнату, где пройдет процедура опознания вас свидетелем этого преступления.

— Свидетелем?! — удивился Лонг. — Свидетелем чего?

— Да-да. Представьте себе, у вашего преступления был свидетель. Пойдемте, Лонг.

Они вышли в коридор, где человек в форме негромко сказал китайцу:

— Руки за спину, голову вниз.

Идти пришлось не долго, в соседнем кабинете его поставили у стены, минут через пять вошли еще трое мужчин с восточной наружностью, встали рядом. Пришли еще трое людей, их представили Лонгу как понятых. Все формальные процедуры зачитывания условий опознания Лонг воспринимал словно во сне. Только когда вошел человек, пристально всматривающийся во всех сидящих, Лонг снова пришел в себя. Он явно где-то видел этого мужика, эти густые усы, пристальный взгляд из-под сросшихся бровей. Между тем свидетель, пройдя вдоль четверых представленных ему людей уверенно показа на Лонгвея:

— Вот он.

— Как вы определили, что именно этот человек приезжал в лагерь в тайге?

— Рост у него хороший для китайца.

— А еще?

— Шрам на лбу, как раз над левой бровью.

И Лонг вспомнил его! Он действительно видел этого мужика в тот самый день, когда они казнили Ксиаодана. Он же еще выдергивал их «Газель» из дорожной трясины, а потом он купил у него папоротник!

— Вам знаком этот человек? — Спросил Лонга Крайнов.

— Нет, — отрезал тот.

— Ну, что ж, это и не обязательно. Сергей Александрович, расскажите, где вы впервые увидели этого человека.

Рассказ Володина Лонг слушал очень внимательно. Ему нужно было знать, этот мужик действительно был свидетель, или просто подстава ФСБ. Но Володин рассказал все точно, и Лонг понял, что прокололся по полной программе.

— Но я сам, лично не сам убивал Ксиодана, — наконец сказал Лонг, и это было равно признанию.

— Да, сами вы не убивали. Вы просто отдали приказ убить его. А умышленное убийство в составе группы является отягчающим обстоятельством.

— Я не убивал его. Найдите настоящего убийцу.

Крайнов развел руками:

— Да где же его искать? Если только вы не подскажите. А вы у нас вот, под рукой. Так вы узнали этого человека? — Крайнов кивнул в сторону Володина.

— Да, я его видел в том районе в тот день. Не думал я только, что все обернется так вот.

— А знал бы — убил меня? — Спросил Володин.

Лонг усмехнулся:

— Конечно. Свидетелей в таких делах быть не должно.

— По крайней мере, это честно, — сказал Крайнов, и пододвинул Володину бумагу с авторучкой. — Сергей Александрович, распишитесь в протоколе, и вы можете быть свободны. Понятые — так же можете расписаться, и свободны.

Вскоре кабинете остались только трое — Лонг, Крайнов и Алексей Демиденко.

Разговор начал Крайнов:

— Лонг, мы не будем скрывать, что про вас нам известно почти все. Вы очень крупная величина в разведывательной системе китайских спецслужб. Но обвинение мы вам предъявим по уголовной статье — похищение и убийство человека.

Лонгвей был немало удивлен.

— Почему?

— Потому что доказывать, что вы шпион, глупо. Докажем, и что? Чтобы вас дали десять лет, а потом обменяли на какого-нибудь нашего бедолагу, провалившегося где-нибудь в Шанхае. А так вы гражданин Российской Федерации и по ее законам за подобное преступление получаете пожизненное заключение где-нибудь зоне в районе Архангельска.

Лонг скупо улыбнулся.

— Понимаю, — Крайнов рассмеялся. — Сейчас вы думаете о том, что сбежите из лагеря. При вашей физической подготовке я в это охотно верю. Вот только бежать вам будет некуда.

— Вы что, к этому времени уничтожите Китай? — Улыбнулся Лонг.

— Зачем, все как раз наоборот. Китай уничтожит вас. Война начнется через трое суток, и это будет очень большим разочарованием для вашего начальства.

— Почему?

— Потому что большая часть того, что вы передали своему начальству — дезинформация. Все то, что вы передавали после смерти Семенова — полная липа. Помните хитроумные карты лейтенанта Потылицына? Они были сделаны специально для вас. Ваши танки пойдут в наступление на якобы фальшивые ДОТы где их и уничтожат. После этого ваше руководство будут считать вас предателем.

Лонг вспомнил все, что он передавал за это время, и у него похолодело в душе. Если окажется, что он действительно передавал стопроцентную дезинформацию, то это воспримут именно как предательство. Лонг вспомнил рыбьи глаза своего главного патрона — Вейшенга. Да, такой разбираться не будет. Его просто заживо похоронят в очень узком гробу. Такое он сам видел лично.

— Кроме того, вы пустили в России слишком глубокие корни, — голос Крайнова заставил Лонга очнуться. — Ваша жена должна вот-вот родить ребенка, а вы очень любите свою жену.

Лонг криво усмехнулся.

— Теперь вы скажите, что она сидит в соседнем кабинете, и если я откажусь работать на вас — ее убьют.

— Господи, вы что, считаете нас за филиал гестапо? Она дома, в Хабаровске. Если не верите — позвоните ей.

Демиденко протянул китайцу мобильник. Лонг набрал нужный номер, Валя отозвалась тут же.

— Да.

— Валя, как у тебя дела?

— Лонг? А почему ты звонишь с чужого номера?

— У моей мобилы села батарея. Ты дома? В Хабаровске?

— Да, конечно. Ты когда приедешь?

Лонг покосился на хозяев мобильника.

— Не знаю. Валя, ты должна уехать из Хабаровска.

— Куда?

Лонг хотел сказать, что в Китай, но потом вспомнил про танки на другом берегу Амура, что его самого там скоро будут считать предателем.

— Куда-нибудь вглубь страны. Вас же должны уже начать эвакуировать.

— Да чего я поеду?! У мамы вон давление скачет. Она как новости посмотрит, там за сердце хватается.

— Все равно уезжай! Ты же знаешь, что наши танки уже стоят на границе!

— Тебе надо — ты и приезжай за нами. И увози куда хочешь.

— Хорошо, я приеду. Как ведет себя лисенок?

— Хулиган твой лисенок. Дерется.

Лонг расплылся в улыбке. Лисенком они называли будущего сына.

— Как Настя?

— Скучает без тебя. Слушай, эти твои командировки становятся все дольше и дольше. Мне это не нравится. Тем более, если родится сын, что я тут, одна буду крутиться?!

— Валя-Валя, не наезжай! Скоро все будет по-другому. Я от тебя больше ни на шаг не отойду.

— Ну, приедешь, я тебе это напомню. Давай, приезжай быстрее! У меня живот уже такой, словно там не один лисенок, а целая стая.

Крайнов показал Лонгу руками крест. Тот вздохнул и начал прощаться.

— Хорошо, милая. Я скоро приеду. Береги себя и сына. Настю поцелуй за меня.