Роман Грибанов - Цена ошибки

28 октября, 02–15 московское время, 00–15 время местное. Дания, остров Зеландия. К востоку от Слагельсе. Через 8 часов 15 минут после начала конфликта.

Капитан Гриссом, внезапно проснувшись, долго не мог понять, где он. Жутко болела левая нога, и по этой боли он, наконец, сообразил, где находится. Он лежит в здании полицейского участка местечка с чудным названием Киндертофте, в Дании, на острове Зеландия. Нога у него болит, потому, что он, приземлившись на мелководье в озере Сорё, вывихнул её, когда, барахтаясь в прибрежной грязи, судорожно избавлялся от пытавшегося утопить его парашюта. Ногу ему вправили датские полицейские, приехавшие по сообщениям местных жителей ловить советских парашютистов. Вместо этого им пришлось спасать американских пилотов, нашли всех, правда особой помощи им до утра не оказали, так, перевязали раненых оператора РЭБ и стрелка и уложили их до утра спать прямо в полицейском участке. Хорошо, хоть одеялами всех снабдили, можно было снять мокрую и грязную форму, повесив ее тут же в комнате сушиться. Как объяснил им полицейский врач, сделавший раненым и ему обезболивающие уколы пантопона, их просто ночью некуда везти. На Копенгаген и Оденсе упали ядерные ракеты, и в ближайших к ним городам датчан, где были хоть какие-то медицинские центры, сейчас точно не до лечения легкораненых американцев. Везти их дальше тоже невозможно, единственная дорога на материк, которая работает ночью, проходит через Оденсе, и что с ней, станет ясно только утром. На вопрос Гриссома, связывались ли подобравшие их датчане с хоть каким-то командованием ВВС НАТО, врач ответил, что пытались, но безрезультатно. Короче, им надо выспаться, а утром, они решат, что им делать. И вот сейчас, капитан Гриссом, проснувшись от того, что действие обезболивающего проходит, не мог сообразить, что его так тревожит. Ну точно! Выстрелы, явно из автоматического оружия. Гриссом начал судорожно одеваться, сиплым спросонья голосом, будя остальной экипаж и пытаясь нашарить в темноте (света не было во всей Зеландии со вчерашнего вечера) сырую кобуру с пистолетом, висевшую вместе с формой на никелированной спинке его кровати. Внезапно дверь в комнату резко распахнулась, и мощный свет нескольких фонарей ударил по глазам полуодетых летчиков.

Старшина второго взвода четвертой роты сто восьмого гвардейского парашютно-десантного полка, оглядев своих бойцов, довольно улыбнулся. Все здесь, никто не поломался и не потерялся. Меньше десяти минут назад их выпускающий, получив от пилотов Ан-8, летевшего одним из первых в колонне троек на высоте пятьсот метров, команду, открыл хвостовую аппарель и они, под крики "пошли, пошли, братишки" посыпались двумя потоками в ночное датское небо. Ориентиры им были указаны заранее, к западу от озера Сорё, севернее автострады Е-20. Собравшись после высадки, командир роты приказал их взводу прочесать маленький городишко, стоявший возле шоссе, и заодно прихватить любой автотранспорт. Выбежав на площадь перед кирхой, десантники увидели грузовичок и маленький автобус, стоявший перед зданием с вывеской, которое оказалось местной полицией. Выскочивших из здания четверых полицейских, пытавшихся поднять свои пистолеты, старшина положил тремя очередями. Командир взвода послал его с одним отделением прочесать полицейский участок, второе отделение быстро осмотреть дома в округе, сам же остался рядом с автомашинами. Разжившись длинными фонарями у лежавших на ступеньках полицейских, старшина стал методично обшаривать здание, пинками открывая двери.

— Ух ты, а это что за клоуны? Полуодетые американцы в грязной, до конца не просохшей форме, действительно мало походили на бравых пилотов USAF, которые еще вчера садились в свой "бафф" на авиабазе Уайтмэн. Услышав русскую речь, капитан Гриссом стал интенсивнее дергать свой кольт, застрявший в сырой кобуре.

— Хэндс ап! Заорал старшина, переводя ствол своего АКС на замерших полуодетых людей в американской летной форме. Замерших, кроме одного, в форменной куртке на голое тело, который упорно лапал кобуру, висевшую вместе со штанами на спинке его кровати. Старшина уже было хотел пристрелить этого придурка, но в последний момент заметил на его куртке капитанские погоны.

— Турсунбаев! Скомандовал старшина, кивнув головой на капитана, продолжая удерживать остальных американцев на мушке. Здоровенный казах, чемпион их батальона по самбо, молча кивнул, закидывая автомат за спину, и скользнул плавным и одновременно стремительным движением к капитану Гриссому. Рраз! И капитан оказался на полу, крича от боли в вывихнутой правой руке.

— Кольт… 1911А1. Прочитал Турсунбаев надпись на пистолете, наконец-то покинувшем многострадальную кобуру.

— Возьми себе, на память. Будешь девкам показывать, хвастать, как американский самолет сбил, и у его командира пистолет отобрал. И выводи этих клоунов, пусть поднимают своего и выходят на улицу, мы остальные комнаты проверим. Добродушно посмеиваясь, сказал старшина.

— Гоу, гоу, вашу мать! Подталкиваемые дулом автомата, ошалевшие от таких кардинальных перемен члены экипажа "баффа", поддерживая воющего от боли своего командира, вывалились на улицу. Над притихшим Киндертофтом с ревом проходила следующая колонна троек Ан-12, заходя на выброску второго эшелона десанта.

Одновременно с этими событиями произошли следующие: аэродром Торструп, штаб датской бригады быстрого реагирования в Вординборге и штаб первый Зеландской мотопехотный бригады в Лайре получили по ракете с атомной боеголовкой, по десять килотонн каждая. Город Фредерисия, на полуострове Ютландия, где находился штаб и тыловые части единственной датской мотопехотной дивизии, подвергся налету целого полка бомбардировщиков Ил-28 польских ВВС. Кроме того, вчера вечером на маленькую Зеландию уже упало почти одна мегатонна — кроме Копенгагена, по триста килотонн получили позиции ЗРК "Найк-Геркулес" возле Когё и Хиллеред. В наиболее сложном положении оказались части самого боеспособного соединения армии Дании — датской бригады быстрого реагирования в Вординборге. Командование бригады, получив сообщение о десанте на остров Лолланн, начало принимать меры к отражению десанта. В тот момент, когда на Вординборг упала ракета с ядерной боеголовкой, один танковый и один механизированный батальон уже почти закончили переправу паромами на мыс Фаро острова Богё. А разведрота бригады уже подходила к Сакскёбингу на Лолланне. В итоге оба батальона бригады вступили в бой без связи с командованием, да еще и без артиллерийского дивизиона, который попал под удар вместе со штабом. И в результате без подкреплений, потому что переправа через Фаробрёме не осталась не замеченной воздушной разведкой ОВД и через полчаса паромы оказались под ударом девятки Як-28Б. Вместе с переправляющейся на них противотанковой ротой бригады быстрого реагирования. И когда, часом позже, началась высадка основного морского десанта на сам остров Зеландия, с кораблей ВМФ ГДР, Польши и Балтфлота СССР, противостоять ему оказалось некому. Два батальона бригады быстрого реагирования на острове Лолланн оказались втянуты в бой с отвлекающим десантом ГДР, вдобавок без зенитной артиллерии и прикрытия с воздуха под непрерывными атаками бомбардировщиков ОВД они быстро теряли боеспособность. Оставшийся мотопехотный батальон оказался без командиров, комбат и начштаба батальона погибли вместе со всем штабом бригады, когда над Вординборге вырос ядерный гриб. Пока батальон приводил себя в порядок, на побережье Зеландии успел высадиться почти весь первый эшелон десанта, полк советский морской пехоты, усиленный артиллерийским дивизионом ННА ГДР и польским танковым батальоном. Первая Зеландская бригада датской мотопехотной дивизии тоже ничего не успела сделать. Сначала ее штаб подвергся ракетно-ядерному удару, потом подразделения бригады оказались втянуты в ночной бой с высадившимися двумя полками седьмой гвардейской воздушно-десантной дивизии. Командир сводного десанта, заняв Слагельсе почти без боя, оставил захваченные паромы и саму переправу через Большой Бельт под охраной всего одной роты, все остальные силы бросил в район Лайре.