Пётр Макаров - Часовщик

Сидим, торгуемся. Сделать надо много и быстро, рук же рабочих мало.

‑ Да на кой тебе, боярин, такие сараи? Неужто жить там будешь?

‑ А ты, Ерема, мне усадьбу добрую до весны поставишь? Да ратников на стену? Усадьбу летом ставить будем, а сараи эти ‑ времянка.

Я решил плюнуть пока на прогрессорство в механике, а заодно и не выпендриваться по поводу большого и удобного дома, пока. Ставить будем сначала именно сараи ‑ жилой склад‑блокгауз, да кузницу. Не так жалко, если пожгут, а отбиться, что вдвоем, что впятером здесь вряд ли получится. Мужички, рупь за сто, опять в лес смоются, и правы будут. Вот и мы так же поступим по весне, если налетят. А дальше посмотрим.

Как это так, "не кочегары мы, не плотники"? И то, и другое, и еще лесорубы, углежоги, кузнецы и строители. Будто в конец прошлого года вернулся ‑ так же работаем, а вокруг нас стены ставят. Небольшой сарай‑кузня. Блокгауз ‑ сарай побольше. Кухня внутри, в той части, где пол земляной. В основном же, полы блокгауза ‑ из грубо обтесанных, только чтоб не спотыкаться, бревен. Он весь из таких бревен, даже непривычная местным плоская крыша. Зато более‑менее прочно и, выскочи сейчас какие‑нибудь разбойнички вроде моих нынешних холопов, можно попробовать отбиться. На крыше ‑ люк, и что‑то похожее на стенку с бойницами, от стрел должно спасти. Правда, приходится регулярно выгребать из получившейся коробки снег. Но это ненадолго, простенькие стропила уже заготовлены, осталось поставить, да покрыть крышу. Иначе, по весне зальёт нас. Да и от стрел уберечь должно.

По вечерам, отужинав, распределяем наряды назавтра. Не одни мы с Васькой ‑ холопы тоже участвуют. Сначала дичились, теперь вроде отошли ‑ как я им сказал, что земли нарежу, да "хозяина" увидели за работой. Ну и общий котел сближает. Хотя ни о каком равенстве речи нет ‑ иначе мигом на шею сядут, или просто прирежут. Хоть эта троица и недолго поразбойничала, а глаз да глаз за ними нужен. Поэтому в ночные караулы ходим по очереди мы с Василием, а холопы спят в запертой снаружи комнате. А с утра ‑ всем за работу. Рубить лес на стройку и будущий уголь, вывозить, собственно строить. Поочередно с Васькой работаем в кузне, взяв молотобойцем кого‑нибудь из холопов. Товар нужен, как воздух ‑ только оборонять поместье должно не меньше десятка воинов, не считая крестьян, иначе можно сразу прописываться в лесу. А еще нужно поддержать и расширить деревню, да и для завода люди потребуются.

За всё время одна радость ‑ при попытке впарить деревенским пробный образец железного плуга оказалось, что народное радио уже донесло весть о них и сюда. И когда только успели? Ведь летом только на пробу отдал, еще и не испытано ничего толком. Попытался прояснить, откуда дровишки ‑ и вовсе в осадок выпал. Я‑то полагал, по весне пробную вспашку сделают бета‑тестеры. А они что удумали ‑ все втроем осенью взяли да и сравнили свои старые плуги с моими пробными. Не поленились, прошли по хорошему клину на недавно заброшенных полях. А потом растрепали ‑ мол, плуги чуть не сами землю режут. Пришлось моим ‑ уже моим! ‑ крестьянам объяснять, что предполагалась еще отработка конструкции, потому и дал лишь троим тогда, и здесь только один сделал, а не малую серию.

‑ А работой возьмешь, боярин? Это Николай, самый, похоже, пронырливый и азартный из всех вольных. Азартный‑то азартный, но считать умеет. И под новое поле лес у него выжжен уже, и дом такой по осени поставил, что не одного меня завидки берут.

‑ Работой, Никола? Возьму, коли ты мне до урожая триста пудов руды поставишь, откуда скажу. Пробные раскопы я сам сделаю, а дальше твоя работа.

‑ Триста пудов... не многовато ли? Сам говорил, его еще поправлять и поправлять, плуг‑то.

‑ Потом дороже будет, меньше чем о пятистах и говорить не буду. А то и вовсе деньгами. Твой‑то я править три года буду бесплатно, только показывай, как тебе лучше сделать. Хотя, можем и по иному сговориться ‑ ты весь год нас пятерых кормить будешь.

‑ Если б по осени руду возить, я бы взялся. Ведь еще и дорогу пробить надо будет, верно? А по теплу у меня в поле дел не в проворот.

‑ Давай тогда летом двести, а еще сто пятьдесят до снега. По осени, как дожди пойдут, возить тяжко, всё проклянешь, как телегу из грязи вытаскивать будешь.

‑ Ты ж говорил, триста пудов?

‑ Триста, это если летом. Мне руда вообще сейчас нужна, к осени стройку в поместье закончу ‑ своих холопов на раскоп погоню.

‑ Пашке на Никишке ты так дал.

‑ Так и они мне сколько помогли ‑ и кузню ставить, и с этими плугами советовали. Да что я с тобой спорю ‑ Егор, холоп мой, в кузне‑времянке землицу щупал, как оттаяла, так едва не облизывался. Дам, пожалуй, ему и плуг ‑ с тобой пока сторгуешься, топор отковать можно.

‑ Не горячись, боярин, возьму у тебя плуг, согласен я. Просто цена велика, да выигрыш непонятен пока. А Егорка, пока к нашей земле приспособится, сколь времени пройдет. Он с Литвы, здесь по‑другому всё. Так что, двести летом, да сотню осенью?

‑ Уломал, кровопивец. А Егорке я еще один сделаю, чтоб ты нос не задирал. По рукам?

‑ По рукам.

Ф‑фу, тяжкое это дело ‑ ручными молотами крицу выбивать. Пока деревенским кузнецом был, пользовался молотом на блоках, но здесь времянку делать не стал. Очень уж не доверяю я сырой, хоть и зимней, древесине. Так что отбиваем пока железо по старинке, хорошо хоть холопы есть, не одни мы с Василием упираемся. Еще бы горн человеческий, а не времянку. Пока мы старые запасы расходуем, вывезенные с прошлой моей кузни.

‑ Едут, боярин! Оружные, трое, при заводных конях!

Кому это интересно, приспичило? Купцы с обозом ходят, воевода что ли, поглядеть на мои дела решил?

‑ Обустраиваешься, гляжу, Олег Тимофеевич? Что ж зимой‑то?

‑ Как иначе, Семен Андреевич, без этих времянок совсем жить невозможно. Летом уж усадьбу ставить буду, да и сколько той зимы осталось ‑ весна, считай, на носу.

Сидим мы с Семеном на улице, трапезничаем в походном стиле. Показал я ему дом ‑ позвал бы, мол, да уж очень неуютно там. Сами мол, только ночуем. Вроде бы, малость отошел Семен Андреевич ‑ расстались‑то мы с ним не очень хорошо. Хоть и выложил я ему аж шесть рублей, с кровью от планов оторванные, а всё одно ‑ досадно. Нет, ругани не было, но вот осадочек, похоже, оставался. Он рассчитывал, что кузнец в его деревеньке работать будет ‑ а тот на третий год сам в помещики навострился, да еще всё железо из кузни вывез. Правда, за два года плату внес ‑ те самые шесть рублей.

‑ Был у меня гонец от соседа. Радость у нас ‑ княгиня мальчиком разродилась.

‑ Какая княгиня?

‑ Московского великого князя Василия Ивановича жена. Иваном княжича крестили.

‑ Хоть и пост ‑ а по такому поводу и в пост грех не выпить. Ну, за здоровье Ивана Васильевича!