Дмитрий Шидловский - Самозванцы

В отличие от Янека Крапивин гордился своей формой. Он явно считал себя пришедшим в армию Российской империи всерьез и надолго. Бывший подполковник ФСБ, судя по всему, был чрезвычайно доволен тем, что вновь смог надеть военный мундир. И хотя звание штабс‑капитана соответствовало в его мире только капитану, Крапивин ни в коей мере не чувствовал себя обделенным. Жизнь снова обрела смысл: старый вояка вновь ощутил себя включенным в армейскую систему, получил четкую задачу, осознал себя как часть огромной военной машины, призванной защищать самое дорогое на свете – Россию.

Отношение к Крапивину у Янека было двойственное. Для мальчика‑поляка русская армия была армией оккупантов. Неважно, шла ли речь о царской армии, квартировавшей в покоренной Польше, или о советской группе войск, танками удерживавшей Польскую Народную Республику в социалистическом лагере. Крапивин же волей случая являл собою представителя обеих этих сил: бывший офицер КГБ, а ныне штабс‑капитан царской армии – живое воплощение угнетателей Польши.

Но в то же время сила и боевые навыки этого человека внушали Янеку уважение, особенно после того, как Басов рассказал ему об экзамене, который выдержал Крапивин в Академии Генштаба.

Услышав эту историю, Янек твердо решил, что обязательно научится у дяди Вадима его боевому искусству.

Но сегодня даже самые радужные мечты и самые дерзкие планы не радовали Янека. Басов покидал Петербург. В своем желании он был непреклонен. Он сделал для своих подопечных все, что мог, и намеревался выехать в Париж еще до Крещения.

В прощальный вечер друзья заказали себе отдельный кабинет в ресторане «Астории». Крапивин и Янек явились в точно назначенный срок. Басов, одетый в дорогой элегантный костюм, сообщил им, что Чигирев присутствует на каком‑то важном приеме и просил начинать без него.

Когда официанты подали первую смену блюд и удалились, а Басов с Крапивиным осушили по первому бокалу вина «за удачную поездку», Янек спросил:

– А все же, дядя Игорь, как вас искать в Париже?

– Я же оставил адрес, – ответил Басов.

– Но это координаты почтового отделения, – заметил Крапивин. – Адрес‑то у тебя там будет?

– Да, где вы остановитесь? – добавил Янек.

– Я нигде не останавливаюсь, – усмехнулся Басов. – Не обижайтесь, я серьезно. Такой уж я непоседа. Я и в одном мире долго сидеть не могу, а вы меня спрашиваете о постоянном адресе. Даже вам в ближайшие годы такая роскошь не светит. Сами понимаете, о чем я. Но обещаю, что, возвращаясь в этот мир, я обязательно буду справляться о вашей корреспонденции.

– Так ты хочешь уйти в другое время? – переспросил Крапивин.

– Может быть. Я же не привязан к этому миру, как вы. Могу и попутешествовать.

– Значит, тебе плевать на то, что здесь произойдет, – оскалился Крапивин. – Ты даже не хочешь попытаться ничего изменить.

– Мне не плевать, но пытаться менять я ничего не хочу, – ответил Басов. – Просто рукой не остановишь горного потока. Ты мог бы уже это усвоить. У тебя был опыт.

– Мне не повезло, – сумрачно возразил Крапивин. – Кстати, во многом мне помешал ты.

– И ты знаешь почему. Я тебе уже объяснял, почему я вмешивался. Согласись, как только твои замыслы перестали угрожать тому миру, я ушел с твоей дороги.

– Да. Но сейчас‑то ты не будешь вмешиваться?

– Обещаю, что не вмешаюсь… Ситуация такова, что сделать ее хуже вряд ли получится.

– Пожалуй, ты прав, – согласился Крапивин после небольшой паузы. – А ведь и не скажешь, что все плохо. Ходишь по городу – блестящая столица великой империи. Разговариваешь с офицерами – великолепные специалисты, патриоты. Беды‑то вроде ничего не предвещает.

– То‑то и оно, – вздохнул Басов. – Семена катастрофы часто вызревают на фоне внешнего благополучия.

Дверь кабинета открылась, и на пороге возник Чигирев‑старший.

– Приношу свои извинения, – легко поклонился он и присел к столу. – Я должен был задержаться у супругов Пистолькорс. Вы знаете, успех оглушительный. Надо признать, Игорь, ты неплохо подковал меня по вопросам жизни в саванне. Мои россказни про африканских дикарей хочет выслушать буквально весь Петербург.

– Разумеется, – усмехнулся Басов. – Здешний высший свет так устал от однообразия. А тут что‑то новое, оригинальное, неизбитое. Еще пару месяцев популярности тебе гарантированы.

– Да мне и не нужно пару месяцев, – гордо объявил Чигирев. – Мне бы еще пару недель. В пятницу мадам Пистолькорс обещала представить меня Анне Вырубовой.

– Что‑то знакомое, – наморщил лоб Крапивин.

– Фрейлина императрицы. Ближайшая сподвижница Распутина, – заметил Басов. – Перед тобой открываются неплохие перспективы, Сергей. Поздравляю!

– Ах, эти. – Крапивин брезгливо поморщился. – Хлопнуть бы этого Распутина побыстрее, глядишь, и революцию предотвратить удастся.

– Не скажи, – покачал головой Чигирев. – У революции куда более глубокие корни. Одним убийством Распутина ее не предотвратишь.

– И ты туда же, – огрызнулся Крапивин.

– О чем ты? – удивился Чигирев.

– Да вот Игорь мне только сейчас говорил, что Российскую империю уже не спасти.

– Ну, это ты хватил. – Чигирев повернулся к Басову. – Почему же не спасти? Россказни коммунистов! Хочешь, я тебе статистику приведу? Экономика на подъеме. Страна в мировых лидерах и в военном отношении, и в культурной сфере. Становится все больше образованных людей. Россия стоит на пороге создания гражданского общества…

– Экономика здесь ни при чем, – прервал друга Басов. – Экономические неурядицы приводят лишь к экономическим революциям. К социальным революциям приводят противоречия социальные. А в социальном плане Российская империя прогнила. Ладно, ребята, не хочу я об этом больше говорить. А то снова все переругаемся. Давайте лучше выпьем за нас, хороших. А еще за то, чтобы всем нам целыми в грядущей переделке остаться.

Они сдвинули бокалы с вином.

– Убивали меня уже однажды, – заметил Крапивин. – Мы ведь в каком‑то роде бессмертные. Хоть это радует.

– Умирать, даже если знаешь, что все равно останешься жив, – дело неприятное, – ответил Басов. – Так что экспериментировать с этим не советую.

– Да и задачу свою хотелось бы выполнить, – добавил Чигирев. – Ведь если не выживем, вход в этот мир для нас будет закрыт. Кстати, Вадим, мог бы я у тебя немного поучиться стрельбе?

Крапивин внимательно посмотрел на Сергея.

– Отчего же, – медленно произнес он. – Приходи.

– И я, – подал голос Янек. – Можно, я тоже буду учиться у вас стрельбе, дядя Вадим?

– Ну хорошо, – довольно усмехнулся Крапивин. – Мужчина должен уметь владеть оружием.

– Ты бы лучше на латынь подналег, – укоризненно посмотрел на мальчика Басов.