Сергей Шкенев - Заградотряд Его Величества. Развалинами Лондона удовлетворен!

Санкт-Петербург. Михайловский замок. Кабинет императора Павла Петровича.

С недавних пор я начал замечать, что почти не вспоминаю о покинутом мной времени. Да, конечно жалко не дойти до Берлина и не дать последний залп из "Катюши" по рейхстагу, а потом вернуться с победой домой. Вернуться к семье, которую за столько лет стал забывать. Стираются из памяти лица, голоса, интонации. Наверное, всё больше становлюсь императором Павлом Петровичем, и всё меньше остаётся во мне от рядового отдельного полка гвардейских миномётов Павла Романова - коммуниста с тридцатого года и разжалованного задолго до войны капитана. Грустно всё это.

Мишке Варзину, попавшему в прошлое вместе со мной, немного легче - личность Михаила Илларионовича Кутузова немного посопротивлялась непрошеному гостю, а потом добровольно уступила место, оставив на прощание знания, навыки и воспоминания. Неплохой, кстати, получился фельдмаршал. Во всяком случае, в кампании против Наполеона действовал великолепно, а мелкие огрехи, неизбежные при осуществлении любых планов, опускаем и не берём во внимание.

И что бы я без Мишки Варзина делал? Энтузиазм вологодского прохиндея и бабника поддерживал любые мои начинания, от реформирования армии и до покорения Туркестана. Да и сам фельдмаршал порой выдавал идеи, способные перевернуть мир с ног на голову и сказать, что это и есть его самое правильное положение.

Но вот уже месяц, как Кутузов уехал на очередные переговоры в Турцию. Понятное дело, что Оттоманская Порта вовсе не та страна, куда во главе посольства должен отправляться прославленный российский полководец, но Михаил Илларионович сильно на меня обиделся, и решил развеять досаду небольшим путешествием. Обида вызвана отказом в командовании готовящимися к высадке в Англию войсками. Как маленький ребёнок, ей-богу.

Неужели он не может понять, что Российской Империи вовсе не нужна официальная слава победительницы и завоевательницы этих чёртовых островов? Кому надо, тот будет знать истинных победителей, но на передний план лучше всего выставить французов. Вот их пусть и ругают, обзывая цепными псами царского режима, а мы скромно постоим в сторонке. Вы видели когда-нибудь кукольника с марионетками? Всё внимание зрителей обращено на дёргаемых за ниточки раскрашенных болванчиков, а их владелец не старается привлечь восторги. Наоборот, оставаясь в тени, он довольствуется собранными с ротозеев деньгами.

Наша цель примерно такая же. Война, пусть и самая удачная, сжирает немыслимые суммы, и лишь невероятными усилиями удаётся свести концы с концами. Золота с Миасских месторождений не хватает, экспедиции на Колыму начнут приносить прибыль по меньшей мере лет через пять, нищая Европа не в состоянии покупать наш хлеб... А пенсии военным инвалидам и оставшимся без кормильца семьям? А наградные выплаты? А содержание восьми университетов?

Так что пусть французы штурмуют Лондон и совершают чудеса героизма, мы же обойдёмся снятием сливок. Как выразился недавно Бенкендорф-старший, это который Христофор Иванович, действуем по принципу - слава в обмен на наличность.

- Разрешите, Ваше Императорское Величество?

Ага, стоит только вспомнить Бенкендорфа-старшего, как тут же появляется младший.

- Заходи, Александр Христофорович. Новости из Франции?

Министр госбезопасности заметно погрустнел. И было из-за чего - донесения из Парижа и Гавра катастрофически запаздывали, и любое сообщение приходилось доставлять до Риги посыльным пакетботом, и уже оттуда по телеграфу передавать в Санкт-Петербург. На устройство нормальной связи в разорённой войной Европе у России нет средств, а у самих европейских государств их ещё долго не будет. Некоторые до сих пор грызутся, не в состоянии поделить пару каких-нибудь деревень и три болотца. Саксония, к примеру, развалилась на два герцогства, два маркграфства, одну парламентскую республику, и двадцать четыре почти независимых баронства. Какой уж там телеграф... гляди того до людоедства дойдут.

- Флот должен выйти в море сегодня утром, государь. И если ничего не помешает, то завтра мы получим первые известия.

- Дай бог, Александр Христофорович, дай бог...

- И ещё, государь, - Бенкендорф сделал многозначительную паузу. - По непроверенным и подлежащим уточнению данным, цесаревич Николай Павлович уговорил капитана Нечихаева и отправился с ним в сомнительную экспедицию.

Вот что мне в наследнике нравится, так это рано появившаяся способность принимать самостоятельные решения и добиваться их осуществления. Мальчик далеко пойдёт. Так что не стоит осуждать его инициативу - история моего мира показала, что как раз её русским императорам всегда недоставало. Я имею в виду разумную инициативу.

- Александр Христофорович, ты понимаешь, что Марии Фёдоровне знать об этом вовсе не обязательно?

Бенкендорф понимающе улыбается. Умнейший человек, прославленный позднейшими историками как сатрап и душитель свобод. Впрочем, другие мне сейчас и не надобны.

- Её Императорское Величество твёрдо уверена, что Николай Павлович находится при штабе Тучкова. Написать ей письмо, государь?

- Чьим почерком?

- Любым.

- Пока не нужно. А Нечихаеву дадим очередное звание. Куда это годится, что великим князем простой капитан командует? Майор, пожалуй, будет в самый раз.

Спустя два часа Бенкендорф ушёл, оставив после себя едва уловимый запах сгоревшего пороха и несколько папок с бумагами. Это у нас называется "кратким экстрактом голоса народа". Ведомство Александра Христофоровича тщательно изучает поступающие на высочайшее имя письма и прошения. а ко мне уже попадают те из них, которые невозможно решить в рабочем порядке. Изобретения, например, или многочисленные прожекты канала между Волгой и Доном. Тех только за прошлый год поступило больше тридцати штук.

Не обходилось, разумеется, и без курьёзов. Совсем недавно саратовский купец первой гильдии Моисей Ильясович Прохорчук предложил использовать в качестве двигателя морских и речных судов особую машину, работающую на невидимой эфирной субстанции. Всё бы ничего - чем бы дитя ни тешилось, лишь бы не руками, но изобретатель попросил выделить из казны семьсот тысяч рублей, гарантируя результат не более чем через пятнадцать лет.

Поначалу я и собирался отмерить купчине эту самую пятнашку с отбыванием в военно-строительном батальоне, но обязательное в таких случаях тщательное расследование удивило. Оказалось, что господин Прохорчук изобрёл электродвигатель и ветрогенератор, и уже подумывал над устройством электрической лампочки. Семьсот тысяч, конечно, не дали, но вот уже месяц. как в Московском университете появился новый декан нового электротехнического факультета. Может быть что-то получится, и первые "лампочки Ильясовича" загорятся в домах намного раньше?