Дмитрий Бондарь - У всех разные игрушки

– Мне очень нравится, когда люди хорошо зарабатывают, – возразил Пьер. – Но дело в том, что за эти три года прибыль компании упала на шесть процентов, при росте выручки на четыре процента. Это разве заслуги? За что вы платите деньги людям, которые ничего не делают?! Дивиденды лишь вдвое превысили их совокупный доход. Акции потеряли в цене с начала года шесть процентов. Основной доход от компании получают не ее владельцы, а те, кто ею управляет – наемные люди! Причем управляет в последнее время абсолютно бездарно! Это вообще слыханное ли где-нибудь дело?

– О! В самом деле? – мой финансист сумел меня удивить, я даже перестал крутить педали. – Все так плохо? Признаться, я не смотрел отчетность за последние… несколько кварталов.

– Именно, – обрадовано подтвердил Пьер. – Вы не читали отчетность, а это стоило бы сделать!

– Ну, старина, у меня же есть ты. Ты прочел, вывел их на чистую воду. Теперь мне стоит поговорить с ними обоими. Я уверен, что у них есть, чем оправдать свои цифры. Но даже если они ничего не скажут, боюсь мы будем стоять перед выбором – либо продолжать оплачивать их услуги, либо они уйдут к… тому же Ли Кашину. В том, что наемный персонал начинает хорошо зарабатывать нет ничего плохого, бизнес разрастается, владельцу уследить за ним все труднее. Да и все меньше становится нас, владельцев. Поэтому если часть полномочий и часть прибыли перенаправляется к тем, кто реально зарабатывает, то я только приветствую этот процесс. А вообще, знаешь, что?

– Что?

– У меня появилась неплохая мысль. Нам стоит учредить фирму, которая займется выявлением по всему миру таких "золотых голов". Нужен некий резерв талантливых кадров. Если некто заработает мне сто миллионов, и заберет себе десять – черт возьми! Я хочу видеть такого человека в своей команде! И мне наплевать, на каком языке он говорит, какого цвета у него кожа и какой разрез глаз. Наплевать! Гвидо!

Секретарь показался на пороге через три секунды, словно стоял все время рядом с закрытой дверью.

– Запиши в свой магический блокнот: в вертолете подумать о том, кому поручить "охотников за головами"?!

– Охотников за головами, сир? – секретарь изобразил бровями непонимание.

– Да, именно так! Тому или Луиджи?

– Хорошо, сир! – Гвидо что-то черкнул в блокноте и скрылся за дверью.

– Я бы не стал поручать это дело Тому или Лу, – осторожно произнес Пьер.

– Почему?

– В последнее время между ними есть какая-то напряженность. Вроде ревности что-то, понимаете? И если вы поручите это одному из них, второй будет вставлять палки в колеса и мешаться изо всех сил.

Это было для меня новостью. Мне по-прежнему казалось, что моя команда работает слаженно, как часы.

– Вот как?

– Вы бы поговорили с ними, Зак?

– Гвидо!

На этот раз дверь открылась сразу.

– Найди завтра время для телефонной конференции с Томом и Луиджи. Полчаса, не больше. И уведоми их, чтобы у обоих не оказалось неотложных дел, согласуй все. Спасибо.

– Что вы им скажете, Зак? – спросил Персен, когда мы вновь остались одни.

– Я скажу, что в моей машине по зарабатыванию денег нет места взаимной неприязни и либо они за полчаса в моем присутствии решают все свои претензии, либо пусть оба проваливают к чертям! Что там с бюджетом?

Мне изрядно надоела тема и я был рад переключиться на другую.

Мы с Пьером обсудили бюджет, который он должен был представить на рассмотрение Совету Андорры – недавно учрежденному органу из двадцати трех депутатов от разных коммун и городов, подправили пару статей и внесли предложение о выпуске государственных пятилетних облигаций на пятьдесят миллионов франков.

– Теперь остался Халаиб, – тяжело вздохнул Пьер, закрывая папку с проектом бюджета.

– Нашли?

– Да, нефть там точно есть. Вот только… известно это не только нам. В Халаибе и Хартуме были замечены парни из канадской International Petroleum Corporation. Вряд ли они оказались в такой дыре просто так.

– IPC? Даже не слышал о таких. Нужно озадачить Тома – пусть выяснит о них все! Хотя… это неважно. Если в Хартуме и Каире прознали о нефти – территорий нам не видать. Информация достоверная? Вы проверяли?

– Конечно. Вот подтверждения из независимых источников, – Пьер положил передо мной две газетные вырезки и листок с переводом.

Я пробежал глазами по тексту.

– Это не дезинформация?

– Нет, Зак, я так не думаю. Слишком все официально. Если вы посмотрите на фотографию, то увидите, что Судан на встрече представлял сам Омар аль-Башир. Мы подбирали к нему ходы, но… канадцы оказались быстрее.

– Понятно. Что ж, жаль. Нужно закрыть проект "Халаиб". – Я немножко еще подумал, барабаня подушками пальцев по столу. – Да, Пьер, закрывайте всю деятельность в Судане и Египте.

– Мы отступим? – Персен выглядел очень удивленным, ведь, кажется, ему еще ни разу не приходилось видеть, как мы что-то бросаем. – А нефть?

– Мне не нужна была нефть, Пьер. Мне хватит русской нефти. Мне нужна была земля с нищим населением неподалеку от Персидского залива, чтобы контролировать морской путь в Европу через Суэцкий канал. Понимаете? Сколько там той нефти? А представляете, сколько можно заработать всего лишь на однопроцентном движении рынка на биржах? Если в том районе появится что-то вроде пиратской республики – это здорово помогло бы нам манипулировать ценами на биржах. Появись они возле танкеров в нужное время, и можно было бы толкать котировки фьючерсов в нужную сторону. А ответственность – на Египте и Судане. Халаиб был просто создан для такой операции! Земля с неопределенным территориальным статусом, полуголодные аборигены, масса оружия. Помните, как сказал аль Башир по поводу военного захвата власти?

– Он что-то говорил? Диктаторы объясняют свои поступки?

– Иногда. Но подождите, Пьер, я вспомню, мне очень понравилась фраза. Что-то вроде "демократия, не способная прокормить свой народ, не имеет права на существование". Золотые слова! Нефть – это была только причина для разговора с суданцами и египтянами. Только она имела смысл, если бы о ней знали только мы и они. Но теперь, когда туда засунули свое жало канадцы, нужно уходить. Жаль, – еще раз повторил я. – Но работать спокойно они нам не дадут.

Пьер оставался сидеть на месте, хотя, кажется, мы обсудили все. Он сидел и молчал.

– В чем дело, Пьер?

– Мне не нравятся такие методы, – сказал банкир. – Это нецивилизованно. Средневековье какое-то!

– Вот как? И в чем же оно средневековье? Посмотрите на эти полки, – я показал пальцем на книжный шкаф. – Видите? Они все забиты мемуарами о точно таких методах. И ничего!

– И все-таки я не одобряю.

– Бросьте, Пьер! – Я выбрался из-за стола и сжал его плечи. – Вы же видите: единственный раз, когда мы попытались воспользоваться опытом предыдущих поколений, у нас ничего не вышло! Наверное, вы правы, это не наша стезя… Но так было соблазнительно и красиво! Лу уже набрал полторы сотни чернокожих головорезов. Эх… жаль. Но мы больше не станем испытывать судьбу. Ступайте, Пьер, впереди еще много работы. И забудьте о Халаибе, будто его и не было.