Юрий Валин - Запах снега

Едва успел отпихнуть обмякшее тело, — лезли, мешая друг другу, еще двое. Лит, подхватив копье мертвеца, отскочил подальше. Вовремя, — умный «крестовый» не стал протискиваться в щель между обломками, оббежал вокруг. Пришлось огреть его копьем плашмя. Взвизгнул, голову в плечи вжимая, выставил свое копье. Но Лит уже вплотную прыгнул, — перехватывать копье некогда было, — сжимая под самым наконечником, ударил как кинжалом. Хоть и левой бил, силы хватило. Повалился «крестовый» с копьем под грудиной. Из-за камня еще один боец возник. И двое копейщиков разобрались, кому первому врага колоть. Ну, хитрить некогда…

Рубил Лит двумя руками, почти не разбирая куда метит. Главное, не дать им дух перевести. Удары могучие, быстрые. Воины пятились, копьями старались ужалить. Под градом углежоговых ударов лопнул их единственный щит, но «крестовые» и не думали бежать. Рычали яростно, кололи. Обожгло руку, но Лит шел вперед, рубил. В один миг стало легче — двое «крестовых» осталось. Тут же Лит достал одного, руку перешиб. Уцелевший безумно бросился вперед, копье, как на кабана наставил. Споткнулся, завалился на сторону, из широкой раны на спине брызнула кровь.

— Жив, лесной пролетариат? — Ёха, держа глефу наперевес, ухмылялся. Под ноздрями ссохшаяся кровь темнела, но морда довольная, будто в свои шах-маты корову выиграл.

— Жив, — пробормотал Лит. — Только шапку потерял. И горло скребет.

— Дым такой. А шапку найдем…

— Чего замерли?! — окликнул сверху злой голос. — К Ква давайте. Там сейчас главное.

— Идем, — с готовностью откликнулся Ёха. — Это Бемби. Сверху прикрывал. Только стрел мало…

Лит кивнул, глядя на лежащего в двух шагах «крестового». Этому стрела пронзила грудь. Метко.

— Ходу! — Ёха уже метнулся вдоль склона. — Даешь полную победу над религиозным культом!

…Довелось Литу глянуть, как настоящие бойцы дерутся. Разрозненная толпа, с десяток солдат, несколько мастеровых и непонятных полуодетых мужчин, пыталась атаковать двоих чужаков. Чужаки, Квазимодо и Крыс, отбивались, прижатые к осевшему склону. Орали «крестовые», летели копья, выл, мешая всем, сидящий на камне воин с отрубленной по локоть рукой. Крыс, в почерневшем, и словно нарочно подранном на лоскуты балахоне, прикрывал себя и товарища щитом. Согнувшийся Квазимодо, пританцовывал, зловеще ухмыляясь. В правой руке у него был тесак, в левой — дага. Зияла пустая глазница, балахона и куртки на одноглазом не было, лишь разлохмаченная меховая безрукавка, под которой тускло блестела короткая кольчуга.

Лит мимолетно удивился — надо же, шпион тайком броню таскает. Вот хитромордый.

Оказалось, удивляться иному нужно. Квазимодо непредсказуемо метнулся из-под защиты щита. Не вперед прыгнул, а вбок, хотя даже и не смотрел в ту сторону. Взмах тесака отвел наконечник копья, блеснуло жало даги, зазевавшийся копейщик получил укол подмышку. Он еще только качнулся, а одноглазый уже отступил под защиту, успев еще полоснуть по лицу и мастерового, нелепо размахивающего коротким багром…

«Крестовые» взревели. Судя по всему, ловились они на шпионские фокусы уже не первый раз. Трупов под ногами валялось уйма, камни и склон скалы были щедро забрызганы кровью. Будто стадо свиней здесь забивали.

Примерно так оно и было. «Крестовые» отчаянно и глупо полезли вперед, и выяснилось, что это не они врагов в кольцо замкнули, а одноглазый с товарищем толпу возле себя держали. В один миг оба оказались в гуще «крестовых». Копья и мечи здесь пользы приносили мало, все пихались щитами, били ногами и тесаками, пытаясь свалить пронырливого шпиона. Но валил он, — вертелся, словно окунь на сковородке, жалил во все стороны разом. Больше не убивал, — подрезал, вспарывал, калечил… Лишенные командира «крестовые» так же глупо шарахнулись-откатились назад. Повалился еще один, — Крыс ударил между лопаток коротышом обрубленного копья.

Момент был удобный.

— С ходу! — прошипел, не оглядываясь, Ёха. Он бежал впереди, и Литу даже кивать смысла не было.

«Крестовые», попытавшиеся построиться и оттащить за спину раненых, полностью сосредоточились на одноглазом и Крысе. Лишь мастеровой, подбиравший камни и без особого успеха швырявший их в лазутчиков, поднял голову и недоуменно уставился на бегущих.

— Даешь в фарш! — завопил Ёха, пролетая мимо метателя, словно того и не было. Глефа северянина поддела по ребра высокого копейщика, полоснула по шее соседнему…

Завизжавшего метателя камней, на всякий случай срубил Лит. Череп попятившегося человечка лопнул перезрелой тыквой. Лит успел стряхнуть с топора липкое, потом закрутилось такое, что и вспомнить трудно…

…Трещали древки копий и доски щитов. Мелькали оскаленные в вопле рты, взмахивали окровавленные руки. Лит спотыкался о неподвижные и пытающиеся ползти тела, рубил сам, отбивал удары. Вроде и немного народу убивало друг друга в тумане никак не желавшего рассеяться вонючего дыма, а попробуй, уберегись. Литу еще брат силой и советом помогал, а нормальным людям хуже приходилось. Оттого и дохли изобильно…

…Когда Ёха глефу потерял, Лит могучего «крестового» все-таки достал, и хребет перерубил. Тут у самого топорик выбили, пришлось грудь в грудь сойтись с бородачом в распоясанной рубахе. Лит толстое запястье перехватил, узкий длинный нож от себя отвести пытался. Бородач силился топор из руки углежога вырвать. Лит себя в хилости никогда не подозревал, но у бородача ручищи как клещи оказались. А ножичек-то прямо к глазу тянулся, медная накладка на рукояти ох как хорошо видна. Думал Лит уже выдраться-отскочить пока не поздно, — пусть топор на время берет, если так приглянулся инструмент. Но бородач дрогнул, разом повис на Лите. Бормотнул что-то, брызнув из волосатого рта розовой кровью, и повалился в ноги углежогу. Топор Литу пришлось в левую руку перехватить, правая шибко онемела. Успел глянуть — из спины бородача торчал венчик белого оперения арбалетного болта. Ага, очень вовремя прикрыли…

…Последнего «крестового», что под руку попался, Лит уже у берега догнал. Да собственно и не догнал, уж очень шустро воин Светлого удирал. Пришлось рискнуть, метнуть топор. Воин рухнул как подкошенный, только кожаный шлем слетел, впереди павшего хозяина запрыгал. И вроде кончилось разом всё: нет криков и воплей, только горящая кузня трещала, запускала искры снопами…

— Странно, — сказал Квазимодо. — Неужели все? Я прикидывал — еще с десяток рыл где-то должен быть.

— Так когда полыхнуло, пожгло их всех, — Крыс, прогулявшийся вдоль подножья скалы, вытирал наконечник копья.

— Тех я посчитал, — пробормотал Квазимодо, болезненно морщась, и попытался подвигать левой рукой.

— Подрезали? — обеспокоился Крыс. — Давай замотаем.