Грегори Киз - Империя хаоса. Тени Бога

– Эта убийца спасла вам жизнь. Но я хотела бы знать, не ваши ли единомышленники убили Ирину только для того, чтобы подорвать мой авторитет? Это очень похоже на вас.

– В таком случае вы меня совершенно не знаете. – Голос Меншикова изменился. – Послушайте, Адриана, у нас вами общие враги: Голицыны, Долгорукие, староверы. Мы должны держаться друг друга, а не устраивать баталии. У меня есть план, я уверен, он выгоден нам обоим.

– Меншиков, у нас действительно есть общие враги, но и вы мой враг. Своими интригами вы сами накинули петлю себе на шею, и потому вы глупый враг. Те, кто перешел на вашу сторону, пусть с вами и остаются, это их решение, но Елизавету отпустите, и немедленно. Пока вы этого не сделаете, я с вами ни о чем больше разговаривать не буду.

– Я не отпущу Елизавету. Это моя единственная гарантия, что вы меня не убьете.

Как и обещала, Адриана ничего ему не ответила, а только улыбнулась зловеще и взмахом руки прервала связь магических зеркал.

– Я должна ее освободить. У нас есть пятнадцать минут на то, чтобы придумать, как это сделать.

– И что потом?

– Продолжим свой путь с теми, кто остался нам верен. Нам принадлежит большая часть кораблей. Этот бунт меня не остановит. Если они хотят остаться в этой богом забытой глуши, это их дело. А мы освободим Елизавету и двинемся дальше.

Адриана создала вокруг них световой вихрь, свела на нет гравитацию, и они опустились на землю плавно, как перышко.

Охрана Меншикова заметила их слишком поздно. Это только подтвердило догадки Адрианы: Меншиков не умел пользоваться эфирными духами. Он действовал не с позиции силы, а руководствуясь своим невежеством и высокомерием.

Пули, приближаясь к ним, меняли траекторию движения, флогистон не причинял никакого вреда. Потоки расплавленного серебра, выбрасываемые пистолетом Фаренгейта, разбивались о них, превращаясь в пену, как волны о нос корабля. Один за другим, беззвучно погибли больше десятка солдат – сторонников Меншикова. Джинны, заполнившие пространство, останавливали любое движение воздуха, которое человек воспринимал как звук.

Не поднимая шума, продолжая оставаться невидимыми, они приблизились к комнате, где находился Меншиков. И все же один из его телохранителей что-то почувствовал, он поднял вверх голову и увидел странное колебание воздуха. Это стоило ему жизни, а Меншиков прикрылся Елизаветой как щитом и выхватил крафтпистоль.

– Покажитесь, или я убью ее. Я лягу в могилу только с ней.

Адриана рассеяла скрывавший их световой вихрь. Лицо Меншикова исказилось, но самообладания он не потерял. Трусом Меншикова никак нельзя было назвать.

– Я нарушу данное слово, – сказала Адриана. – Я буду с вами говорить, для вашего же блага. Отпустите Елизавету и идите с миром. Предупреждаю, я могу довести до кипения вашу кровь, не причинив вреда Елизавете. И я сделаю это, если вы будете упрямиться.

– Вы в любом случае меня убьете.

– Если бы я хотела отнять у вас жизнь, я легко могла бы сделать это и раньше.

– Отправляйся в ад! – выкрикнул Меншиков и спустил курок.

Елизавета услышала звук и замерла.

Но ничего не произошло. Адриана улыбнулась.

– Лучше бы вы, князь, вместо магического оружия взяли самый обычный пистолет. С обычным пистолетом мне труднее справиться.

– Да знаете, я просто пошутил, – произнес Меншиков растерянно. – Я не хотел причинять Елизавете никакого вреда. – Он сник, крафтпистоль выпал у него из рук. – Это все была шутка, – пробормотал он. – Меншиков просто клоун.

– Эркюль, отвяжи Елизавету от этого болвана.

Д'Аргенсон подошел к цесаревне и разрезал веревки Елизавета разрыдалась и бросилась к ним. Эркюль отошел от Меншикова, и тот сразу же выпрямился и гордо вскинул голову.

– Теперь вы можете меня убить, если хотите, – торжественно произнес он.

– Хотите избежать наказания? Но я не хочу облегчать вашу участь. Пусть падут на вашу голову страдания жен и детей тех, кто бессмысленно погиб, защищая вас. Пусть они гадают, почему я дьявол, как вы меня им представляете, взяла не вашу жизнь, а жизни дорогих их сердцу людей.

В глазах Меншикова сверкнул луч надежды:

– Так вы даруете мне жизнь?

Адриана лишь рассмеялась. Она продолжала смеяться, обняв Елизавету и направляясь назад к кораблю, продолжала смеяться, поднимаясь на палубу.

Они были на полпути к цели, когда с ней заговорил Уриэль.

"Что-то приближается", – сказал Уриэль.

"Что?"

"Не могу дать этому объяснение. Я плохо ориентируюсь в материальном пространстве, мне трудно определить расстояние и размеры. Что-то приближается, сильное и смертельно опасное".

Адриана открыла глаза, видящие в пространстве эфира, и начала всматриваться в ночное небо. Сквозь толщу облаков был виден свет звезд, бесчисленные вихри действовавших во Вселенной сил образовывали замысловатые узоры, похожие на рисунок персидского ковра. Море было совершенно спокойным, лишь слегка колыхалась его поверхность. Также спокоен был воздух, хотя действовавшие в нем силы и образовывали характерную рябь.

И все же она заметила у самого горизонта, там, где должны были возвышаться горы, нечто не совсем обычное – странный сгусток мрака.

– О боже! – выдохнул Эркюль.

Адриана заморгала, заставляя включиться свое обычное зрение, и посмотрела в ту сторону, куда был устремлен полный ужаса взгляд Эркюля.

Из-за гор, чернее самой ночи, надвигался мрак, в центре его полыхал, закручиваясь спиралью, огонь и потоками проливался на землю.

– Господи, что это?

Адриана остолбенела, с трудом облизала пересохшие губы и выдавила:

– Мы говорили об этом. Это изобретение Сведенборга – машина тьмы. Ты был прав, Эркюль, все это было лишь ловушкой, чтобы задержать нас до прибытия этой машины.

Адриана схватила Эркюля за руку и сжала ее. После гибели Ирины они соприкоснулись впервые. Эркюль не ответил на ее пожатие, но и руку не выдернул.

– Как приятно в кои-то веки оказаться правым, – пробормотал он.

Стоявший рядом отец Кастильо принялся горячо молиться.

– Огонь!

Оглторп чувствовал себя Зевсом, мечущим молнии. Хотя холм, на котором находилась его боевая позиция, мало походил на Олимп. Строй "красных мундиров" редел, но они продолжали осыпать бойцов Континентальной армии градом пуль. Пули ударялись в стволы столетних дубов и гикори, вбуравливались в жирную, плодородную землю, но солдаты оставались целыми и невредимыми: деревья, в диаметре достигавшие восьми футов, служили надежным укрытием.

– Ишь как прут! – выкрикнул Парментер.

Оглторп кивнул и выглянул из-за дерева. "Красные мундиры" смыкали ряды, закрывая бреши, оставленные погибшими товарищами, и шли по открытому полю, не видя солдат Континентальной армии, спрятавшихся на склонах холма. Бойцы Оглторпа – индейцы, следопыты, солдаты маркграфства перебегали от дерева к дереву и выискивали наиболее доступные цели.