Константин Калбазов - Бульдог. Экзамен на зрелость

– Не поверю, что тебе не было известно о том, что турки остановились и решили дать бой. Не поверю и в то, что у тебя недостало времени прийти на помощь драгунам. Отсюда и вопрос – отчего не снесся с Румянцевым и не обговорил дальнейшие действия? Иль решил, что вышел в поход за добычей? Так ошибся ты, атаман. Сильно ошибся. Еще нечто подобное повторится, – Петр обвел всех присутствующих недобрым взглядом, – виновный будет болтаться в петле.

Сказать, что у него было плохое настроение, все равно что ничего не сказать. Впереди был штурм Очакова, а его армия уже потеряла две с половиной тысячи солдат. Разумеется, он не рассчитывал лишь на наличные силы. В настоящее время шло пополнение полков рекрутами и организация их обучения. Высвобождающиеся части направлялись к местам боевых действий. Так что вопрос с пополнением решался, не без того. Но все одно – подобные бездумные потери ему не нужны.

– Ладно, господа военный совет. С тем покончили. Сегодня получил донесение от Миниха. Христофор Антонович докладывает, что по пути в Крым им сожжена Алешковская Сечь. Особого сопротивления он не встретил. Казаки сдались после непродолжительного пушечного обстрела. – Угрюмый взгляд в сторону кошевого атамана. Не скоро простит ему Петр порубанных драгун. – Ласси докладывает, что вышел к Азову и приступил к осаде. У крепости стоит турецкая эскадра. Но его превосходительство не сомневается, что сможет решить вопрос с Азовом должным образом. Что же, теперь и нам более ничто не мешает выдвинуться к Очакову и наконец взять его.

Всем было известно, что в армии нет ни единого осадного орудия. И тем не менее никто и не подумал высказать свое мнение. Петр любил разводить тайны на ровном месте, как любил пускать в ход и разные новинки. Поди пойми, что он задумал на этот раз. Но задумал, это точно. Воображение всех будоражила странная рота капитана Аничкина. К слову заметить, артиллериста, вот только без единой пушки.

Господи, какие же благодатные места! Чистый воздух, наполненный дурманящим запахом разнотравья. Вокруг простираются горные луга и леса, перемежаемые отвесными скалами и огромными каменными валунами. На фоне голубого неба вершины гор выделяются особо, притягивая взор. Зрелище незабываемое и завораживающее.

У ног бурлит стремительный поток Тертера. Вода в реке холодная и прозрачная. Она настолько чиста, что ее можно пить без раздумий и опасений, что для выросшего на равнине несомненно покажется весьма странным. Не принято пить из рек и речек, потому как вода там грязная. Вот если ручей, а лучше ключ, то дело иное. А тут широкий поток, манящий к себе кристальной чистотой и обещанием прохлады.

Впрочем, несмотря на летнюю пору, здесь не очень-то и жарко. Вообще, места очень интересные, зимой не холодно, летом не жарко. А уж что такое жара, за прошедшие месяцы Алексей успел узнать хорошо. Даже Англия с ее вечно сырой погодой ему казалась куда более благословенной землей, чем владения персидского шаха.

Хотя нет. К горным районам это не относилось точно. Конечно, перепады дневной и ночной температуры были значительными и доставляли некоторое неудобство. Но все же чувствовал он себя в этих краях гораздо лучше, чем на равнине или на том же Туманном Альбионе. Один только воздух чего стоит – звонкий, прозрачный, опьяняющий.

Погрузив руки в холодную воду, Алексей плеснул себе на лицо и грудь, отчего в очередной раз перехватило дыхание. О-ох! Хорошо-то как! За ночь он слегка отек, сказывалась непривычка к такому климату, но теперь застоявшаяся было кровь снова бодро побежала по жилам. Самого же Савина охватило ощущение, что он готов своротить вот эти самые вековые горы.

– Амин, иди есть, все уже готово.

Ага. Амин – это он, Алексей. Савин здесь не своей волей, а по приказу государя, переданному, разумеется, не кем иным, как Ушаковым. Грязное досталось Алексею дельце, не без того. Но, с другой стороны, у кого оно может быть чистым на военной службе? Можно подумать, что офицер, командующий отрядом при подавлении крестьянского бунта или при захвате какого города, намного чище его.

А вот пользы для России от деятельности Алексея куда как больше. В этом он уже успел убедиться. Тут и Саглино, секреты которого Алексей одно время оберегал. Именно его заботами и заботами его товарищей саглиновские умники преспокойно выдавали на всеобщее обозрение в год по чайной ложке. Причем сведения дозировались таким образом, что несомненную пользу от этого в первую очередь получала именно Россия.

Принимал он участие и в организации бунтов ткачей, и в снабжении ирландцев и шотландцев оружием. Эдакий ответ Петра на нахальство, с которым европейские державы суют свой нос в российские дела. Имей Алексей возможность разорваться на части, то принял бы участие и в событиях, развернувшихся на территории Франции, Испании и Швеции.

В немалой степени именно заботами офицеров Канцелярии безопасности на сегодняшний день Европа погрязла во внутренних проблемах и не представляет угрозы для России. Им остается только время от времени бросать косые взгляды на восточного медведя. Но сделать что-либо они пока не могут.

Вот и здесь Алексей оказался не просто так. Если он все сделает так, как надо, то России удастся избежать войны на два фронта. А ведь она не за горами. Надир-шах уже собрал свою армию и двинул ее к Прикаспийской губернии.

Первый и самый решительный удар он собирается нанести по Апшеронскому полуострову. Его цель – Баку. А вернее, бакинская нефть, которая сегодня приобрела столь весомое значение. Именно по этой причине персидский шах вступил на землю Карабаха. Это самый короткий путь, от озера Севан, где в последнее время и находилась персидская армия.

Нет, Надир-шах вовсе не опасался козней со стороны турок, недавних противников. Просто в последнее время он был вынужден, как разгневанный лев, метаться по Персии, усмиряя то и дело возникающие бунты. Сначала на юге, а потом опять пришлось вернуться в Закавказье, чтобы приструнить начавших было поднимать голову грузин и армян.

Тем временем между Турцией и Россией началась война. Молодой русский император оказался весьма нахальным и задиристым. Прекрасно зная, что Надир-шах ждет удобного момента для того, чтобы ударить по прикаспийским территориям, Петр Второй ввязался в войну с Турцией. Что это, глупость? Или самоуверенность, рожденная улыбнувшейся ему два года назад удачей? Может, все дело в том, что он решил наконец осуществить давнюю мечту русских царей и выйти-таки к побережью Черного моря, а заодно и избавить южные рубежи от постоянных набегов крымчаков?

В любом случае, данное обстоятельство как нельзя лучше отвечало чаяниям самого Надир-шаха. Он уже давно хотел вернуть прикаспийские территории, уступленные русским его предшественником. Богатые, надо заметить, земли, которые никак не будут лишними для шаха, постоянно испытывающего нехватку в деньгах.