Луиза-Франсуаза - Серпомъ по недостаткамъ

После чего я отправился в гостиницу просто спать, Березин – пошел в портовую мастерскую "следить за ремонтом", а Леонтьев пошел "гулять" с целью "пообщаться с народом и узнать про местное сельское хозяйство".

Спалось на берегу после шторма в море очень неплохо: продрыхнуть (с одним небольшим перерывом на ужин) мне удалось до следующего утра. Ну а часов в семь, когда сил на спанье больше не осталось, я, слегка перекусив чем бог послал (ресторан в гостинице в такую рань не работал, но на кухне мне пару бутербродов с холодным отварным мясом все же сделали), отправился "осмотреть город". В сопровождении двух вооруженных казаков, ожидавших меня в холле ("Иван Михайлович сказали без охраны не гулять").

Посмотреть было на что: всем своим видом этот небольшой (под сто тысяч народу, как я узнал позже) город давал понять, что он не просто так, а Столица. Причем – Столица Приличного Государства Не Хуже Других. Вот, скажем, Петербург – тоже столица, и улицы там вымощены деревянными плахами – а пахнет все же сортиром. А два шага в сторону от центральных проспектов – так вообще трущобы какие-то. Тут же мало того, что все мостовые вымощены каменными плитами, и тротуары с каменными же бордюрами (очень хорошая, между прочим, защита пешеходов от неадекватных водителей – один такой чуть колесо не сломал, но меня телегой не переехал), так ещё и везде по краям улиц видны каменные же щели ливневой канализации. И неливневая, похоже, тоже имеет место быть – воздух чистый. В Ресифи я на берег тоже сходил – так там "запах большого города" присутствовал – а тут нет.

За небольшую денежку (кинул в кружку для пожертвований серебряный доллар) мне позволили подняться на колокольню местного храма имени святого Франциска, откуда весь город был виден как на ладони, после чего пришлось вернуться в гостиницу за мотоциклом: в ширину-то Монтевидео был метров пятьсот, но в длину тянулся явно на несколько километров.

Покатались мы (на этот раз сопровождающим у меня вызвался быть лично Иван Михайлович Головин) часа три: уж больно город был непохож на Царицын и все было очень интересно осмотреть. А ближе к полудню решили осмотр прервать и пообедать. Но – не удалось.

Едва мы подъехали к гостинице, нам навстречу выскочили Леонтьев с Мухониным:

– Как хорошо, что вы вовремя вернулись. Александр Владимирович, нам неожиданно предложили тут неподалеку купить поместье, десятин так в восемьдесят тысяч. И недорого, хозяин просит всего семьдесят пять тысяч франков – объяснил мне причину такой несколько неожиданной встречи Станистав Викентьевич.

– Недалеко – это где? И кто предложил?

– Если тут используют испанские лиги, то всего верстах в двадцати пяти, а если португальские – то все равно верст до тридцати будет – пояснил Петр Порфирьевич. – Станислав Викентьевич за завтраком стал хозяина гостиницы пытать насчет местных урожаев, цен на землю – вот какой-то местный господин и сказал, что у него-де приятель как раз продает. Сначала убежал, не доев завтрак, а вскоре прибежал снова и к приятелю своему на разговор и позвал.

– И что?

– Ну, сходили – это рядом, напротив муниципалии тутошней, секретарь чиновника какого-то и продавал. Он от тетки поместье вроде как наследством получил, но пока собирался сам помещиком стать – поместье-то крестьяне тутошние и обнесли. Даже, говорит, гвозди из стен выдрали. Ну а нам-то земля нужна, не гвозди…

– Мы как раз сговорились поехать посмотреть. У них, у местных, перерыв в работе днем, сиеста – так у него часа три свободных есть. Думали, сначала сами съездим, посмотрим что к чему – но уж лучше с вами.

Поскольку переговорщики сами мотоциклом "не владели", за руль сел один из молодых "механизаторов", ну а на втором мотоцикле (в коляске которого и был размещен "продавец", некий сеньор Леонардо) за водителя остался я. До "поместья" по одометру оказалось двадцать семь километров, которые мы проехали даже чуть меньше чем за час. Мощеная камнем дорога закончилась где-то в километре от центра города, но и грунтовка была очень неплоха: широкая, с канавами по бокам и не очень изъезженная. И понятно почему: суда по встречному трафику основным средством местного передвижения были ноги.

Уже на полдороге сеньор перестал дрожать от страха перед техникой и стал долго и пространно объяснять, что продает он поместье исключительно дабы обрести благосклонность папаши сеньориты его души. Я, конечно, испанский перед этим учил очень усиленно, и поэтому некоторые слова понимал – но далеко не все, и за точность перевода не поручусь. Вдобавок Мухонон с нами поехал не просто так: местные говорили даже не на испанском, а на удивительной смеси испанского и португальского – но бывший суперкарго понимал и это наречие, благодаря знанию обеих языков.

Место оказалось довольно неплохим: через поместье протекала парочка небольших речек и пяток больших ручьев, причем не пересыхающих на лето, как удалось выведать у окрестных крестьян, к тому же в этих ручьях водились массово местные зверюшки, именуемые "койпу" – или, как мне сказал Леонтьев, болотные бобры – а они-то уж точно без воды не живут. Земля же – уже по наблюдению Станислава Викентьевича – была весьма плодородной, так что смысл ее приобрести – был.

– Ну и сколько вы хотите получить за эту землю – слово "поместье" я не употребил специально.

– Вам, сеньор, я сделаю огромную скидку. Вы поймите меня правильно: мне нужно всего лишь предстать в достойном виде перед старым пердуном. Деньги – они такой вид придают, и это несомненно. Но если вы согласитесь вместо части денег отдать мне вашу замечательную машину, то я соглашусь на шестьдесят пять тысяч французских франков – судя по всему, цены в франках были вызваны флагом "Чайки".

– Машины эти сложны, трудны в обслуживании и требуют специального топлива. Мы, конечно, можем вас научить всем этим знаниям и умениям, да и достаточно топлива оставить но… Шестьдесят тысяч и мотоцикл – или давайте говорить исключительно о деньгах.

Бюрократы всех стран – братья навек. А уж в одной-то стране – вообще близнецы. Так что секретарю главного канализатора Монтевидео понадобилось на подготовку всех нужных для продажи поместья документов всего три часа. Ну а то, что мне для обеспечения темпа пришлось потратить пару сотен франков – не в счет. Так что уже следующим утром из трюмов были выгружены трактора, мотоциклы и прочая техника, которая тут же приступила к перевозке запасов бензина, сельхозинвентаря, стройматериалов и прочего добра в уже мое поместье, получившее странное для испаноговорящих граждан название Koljoses Lope de Vega. Лопе де Вегу народ местный – включая именно народ, а не интеллигенцию – знал (в городе было четыре очень неплохих – в смысле архитектуры – театра), но сообразить обругал я его или похвалил – не смог. Решили считать, что похвалил – и еще через два дня уже лично алькальд вручил мне паспорт. Уругвайский – оказывается, что вложивший в экономику страны больше десяти тысяч долларов США (точнее, тысячи британских фунтов) имеет право на гражданство.