Рава Лориана - Тучи над страной Солнца

-- Боже!

-- Так что если тебе дорога твоя жизнь, ты в первую очередь должен желать ему смерти.

-- Значит, он хотел меня убить...Но за что? Я же христианин!

-- А разве он, будучи умным человеком, не мог не понять, что ты против убийств и прочих подлостей? Он ведь раскусил тебя куда раньше, чем ты его.

-- Ты умеешь читать в наших душах, как в раскрытой книге, -- ответил с уважением Томас, -- хотя будучи священником, я обязан уметь это делать лучше тебя. Но Андреаса я вовремя не раскусил. Да и ты.... признаюсь честно -- ты меня видишь насквозь, но при этом ты для меня остаёшься загадкой. Я слышал о тебе много дурного, но теперь я не верю в это. Про тебя говорили, что ты ужасно развратен, но вчера ты постыдился даже произнести вслух грязные слова Андреаса в отношении Кипу. Ты богат и знатен, но при этом не алчен и не корыстолюбив, ибо если бы испанский чиновник обнаружил бы мешочек с драгоценностями, он бы прикарманил бы их, никому не показывая. Мне кажется, Инти, душой ты чище многих христиан, однако Христа в своё сердце принять не желаешь. Почему?

-- Гм....А по-твоему, любой честный человек должен стремиться стать христианином?

-- Ну...да.

-- Но ведь ты знаешь, сколько преступлений совершила Церковь и какой кровавый хвост за ней тянется? Да, ты христианин, с детства привык, что каковы бы ни были преступления священников, всё равно без христианской веры никуда, но мы здесь привыкли к иному. Ведь нам удалось организовать нашу жизнь лучше, чем в христианских странах.

-- Об этом я судить не могу, я видел только Тумбес.

-- Уверяю, что жизнь внутри страны не хуже, чем здесь, а кое в чём даже и получше. Тумбес -- богатый город, однако развращающее влияние торговли тут всё-таки чувствуется. Впрочем, за оставшееся время я могу тебе показать и другие её части.

-- Зачем тебе так утруждать себя, Инти?

-- Ну мне всё равно нужно будет уехать отсюда в Куско, так что мне не сложно взять тебя с собой. А тебе лучше посмотреть страну, чем тупо скучать под стражей. К тому же я знаю, что у вас, европейцев, в обычае писать трактаты о землях, которые вы посетили. А ты - человек правдивый. И если до вашего мира дойдут хотя бы крупицы правды о нашей стране -- это многого стоит. Тогда будет много меньше желающих воевать с нами.

Брат Томас взглянул в окно. Город выглядел вполне мирно. По улице прошла женщина с маленьким ребёнком, привязанным за спиной. "Христиане ворвутся в этот город, будут грабить и жечь, насиловать женщин и протыкать шпагами маленьких детей", -- вспомнил Томас слова Инти. Нет, этого нельзя допустить...

-- Хорошо, я напишу, что Андреас умер от лихорадки. Только... если Ватикан надумает прислать сюда других миссионеров, и они узнают от кого-нибудь правду -- что тогда?

-- Если это будут люди вроде тебя -- тогда я уговорю их молчать. Если же вроде Андреаса -- тогда в зависимости от обстоятельств. Но ты можешь постараться устроить дело так, чтобы нам не присылали миссионеров хотя бы в ближайшие несколько лет.

-- Но как я могу это сделать? Ведь это от меня не зависит.

-- Я понимаю. Однако ты можешь изложить дело так, что незнание наших обычаев тебе сильно мешало, и что на подготовку нужно потратить несколько лет. К твоему мнению не могут не прислушаться. А кроме того, скорее всего и подготовку поручат тебе, так что ты можешь влиять на многое. Подлых и опасных людей просто проваливать на экзаменах по подготовке, а честным и чистым рассказывать правду.

-- Увы, я не думаю, что честных и чистых будет много, да и к тому же едва ли я буду решать, кто годен для миссии, а кто нет. А если к вам потом прибудут суперподготовленные миссионеры, вы не окажетесь против них бессильны?

-- Нет. Как бы они ни были умны и хитры, а уговорить наш народ отдать нашу землю на поругание врагу они не смогут. Наша земля -- наша мать.

В ответ монах лишь растерянно улыбнулся. А потом добавил:

-- У меня есть одна небольшая просьба -- прежде чем мы покинем Тумбес, я хотел бы увидеть Зарю. Можно?

-- Можно. Но зачем тебе?

-- Я хочу попросить у неё прощения. Я чувствую себя виноватым перед нею -- ведь если бы не мы с Андреасом... если бы мы не прибыли в Тумбес, то ей не пришлось бы так рисковать собой. И выдерживать пытки... Скажи, она совсем оправилась после случившегося?

-- Да, она жива и почти выздоровела. Можешь её увидеть прямо сейчас. Поднимись по этой лестнице.

-- Спасибо тебе, Инти.

Замирая от непонятного трепета, брат Томас поднимался по лестнице, приготовился постучать, но... Заря сама распахнула перед ним дверь.

-- Здесь не так уж плохо слышно, -- сказала она, -- так что я знаю, о чём вы говорили с Инти. И я очень рада тебя видеть, Томас.

-- Прости меня, Заря. Ведь если бы я понял, что за негодяй Андреас хоть немного раньше, не случилось бы тех бед, какие случились.

-- Ты ни в чём не виноват, Томас. Во всяком случае, передо мной. Наоборот, я благодарна тебе, что ты спас мне жизнь. И не только мне. Я же знаю, чтоты думал об Инти тогда, но ты всё же решился к нему пойти.

-- Заря, скажи мне, почему ты решилась пойти на столь трудное и опасное дело?

Девушка улыбнулась как-то устало:

-- А ты, Томас? Почему ты не стал сидеть где-нибудь в тихой обители, писать богословские трактаты, а отправился миссионерствовать в чужие земли?

-- Потому что счёл это более нужным для людей.

-- Вот и я тоже сочла, что защита безопасности нашего государства куда важнее, чем тихое сидение над книгами в Обители Дев Солнца.

Они глядели друг на друга с пониманием, и чувствовали себя так, точно они на самом деле брат и сестра. Легкая усталость обволакивала их подобно невидимому покрывалу. Потом Томас решился спросить о самом главном для него:

-- Заря, скажи мне.... Теперь, когда ты уже не должна изображать христианку, ответь мне честно, что ты думаешь про нашу веру. Она тебе кажется ужасной?

-- Томас, ты теперь знаешь, что я -- Дева Солнца. И у нас всем образованным людям положено прослушать курс "Критики христианства". И прочесть разбор библии. А после этого очень трудно воспринимать ваше священное писание всерьёз, -- Заря опять улыбнулась.

-- Да, я слышал о некоем нечестивом жреце, который написал книгу, где насмеялся над священным писанием. Всё моё сердце возмущалось этому! Как можно быть столь нечестивым! Но теперь, я думаю, что у него наверняка были какие-то причины... Может быть, христиане чем-то сильно обидели его?

-- Да, -- ответила Заря, -- христиане растерзали его невесту, объявив её ведьмой.

-- Ужасно! -- ответил Томас, -- в который раз убеждаюсь, что мы во многом сами виноваты.

-- Дело не в том, что христиане нанесли ему эту обиду. Он разобрал книгу, которую вы называете Ветхим Заветом, и показал, что многие, почти все из тех, кого вы зовёте "праведниками", совершали весьма дурные поступки. А значит, у вас, христиан, принято брать пример с дурных людей. В этом, помимо дурных законов, видимо, и причина ваших дурных нравов.