Рава Лориана - Тучи над страной Солнца

-- Не знаю, смогла бы я простить, если бы меня так обманули и я узнала бы об этом, - ответила Заря.

-- Значит, не смогла бы... - сказал Инти, как то разом погрустнев, - ладно, не прощай, если не можешь, только я всё равно обязан сказать тебе правду. Уайн вовсе не разбился, упав со скалы. Он не вернулся с того самого смертельного задания, о котором ты только что говорила.

-- Значит, это ты отправил его на верную смерть?

-- Ну, не совсем на верную смерть, дело было рискованное, но он надеялся вернуться. И я надеялся, что он вернётся.

-- И каково тебе было потом, Инти?

-- А каково было моему отцу отправлять на рискованные задания меня? И лгать при этом моей матери, что я ничего особенно опасного не делаю? А каково мне отправлять на опасные дела своего сына?

-- А его мать ты тоже обманываешь?

-- Нет нужды. Она умерла.

Заря молчала, не зная, что ещё сказать. У неё перед глазами как будто мир рухнул. Инти добавил:

-- Знай, что я не принуждал его идти на смерть, он сам вызвался. Я пригласил его работать у нас точно также как и тебя, и он, поняв важность дела, сам согласился. Ради этого провалил экзамен, напутав в задачах, которые для него были что семечки, и пошёл в армию, а потом мы сделали вид, что он упал со скалы.

-- Почему... почему я не знала об этом раньше? Почему мне не сообщили об этом сразу же, как только он погиб.

-- Пока он был на связи, понятно, что я не мог об этом говорить. Точный день его гибели неизвестен, условно мы считаем человека мёртвым, если о нём нет никаких известий в течение трёх лет. Этот срок наступил как раз сегодня. Уайн сам хотел, чтобы ты ничего не знала или до того момента, как он вернётся, или до его смерти. И просил в случае его гибели передать тебе это письмо, -- с этими словами Инти вручил ей конверт, -- я не знаю, что там, но наверняка он сам объясняет, почему так поступил.

Заря вскрыла конверт и прочла:

"Любимая! Если ты читаешь это письмо, то значит, меня уже нет в живых. Прости меня за то, что ты не стала моей женой. Знай, что я любил тебя до последнего вздоха, но тем не менее отказался от счастья с тобой, потому что должен был пойти на дело, которое кроме меня, больше некому выполнить. Ты знаешь, что я смешанных кровей и с детства говорю по-испански и хорошо знаю обычаи христиан, поэтому Инти пригласил меня работать в службе безопасности. Знай, что пошёл на это добровольно, я мог бы отказаться, стать амаута, потом бы мы поженились, у нас были бы дети, но... я бы знал, что в любой момент может грянуть беда, наше государство может погибнуть, и что тогда было бы с нами и нашими детьми? Если бы власть в нашей стране захватили христиане, я, будучи амаута, был бы обречён на смерть, хорошо если в бою, а не на костре, а ты и дети, если бы избежали смерти, были бы обречены на рабство. Я могу смириться с тем, что ты станешь женой другого, но представить тебя в рабстве выше моих сил. Разве смогли бы мы быть счастливы, если бы я знал, что нам угрожает такая страшная участь? Знай, что я очень надеялся выполнить задание и вернуться живым, но я знал, что мне может не повезти. Больше ничего не могу сказать, прощай!"

Некоторое время Заря не могла справиться с овладевшими ей чувствами. С годами любовь подугасла в ней до такой степени, что она порой сомневалась, а был ли тот Уайн, которого она помнила, на самом деле? Или на блёкнущие воспоминания наложились её впечатления от книжных героев, и она стала невольно предавать Уайну их черты? До сих пор ей было как-то обидно, что он погиб так нелепо, ведь погибнуть от несчастного случая совсем не то, что умереть, совершая подвиг. Но теперь-то она знала -- Уайн жил и умер как герой, и любила его теперь больше, чем когда бы то ни было прежде.

-- Ну так что, ты простишь его? -- голос Инти вернул её к действительности.

-- Простить? -- Заря даже не сразу поняла о чём речь, потом вспомнила, что говорила не более чем четверть часа назад и смутилась, -- Но я не считаю его виноватым, наоборот, я горжусь им... мне стыдно того, что я тут наговорила. Скажи, он... может быть ещё жив?

-- В принципе может, но я всё же надеюсь, что нет.

-- Надеешься? Почему? -- вскричала Заря.

-- Потому что он был в Испании и попался там в руки инквизиции. В списках сожженных публично его нет, значит, он или умер от пыток в тюрьме, или до сих пор гниёт там заживо.

-- И нет никаких шансов вызволить его оттуда?

Инти только покачал головой:

-- Даже если бы я точно знал, что он жив и в какой точно тюрьме он находится, то и тогда бы не смог ничего поделать. Я же не обладаю всемогуществом, как порой думают некоторые.

-- Понятно... а какое задание он выполнял там?

-- Я не могу сказать тебе этого. Но если ты согласишься работать у нас и дашь клятву как зеницу ока хранить все тайны, так что не выдашь их даже под пыткой -- тогда ты узнаешь всё, тем более, что задание, которое я хотел тебе поручить, связано с этим.

-- Хорошо, я согласна.

-- Не слишком ли быстро ты передумала? Ведь треть часа назад ты отказывалась.

-- Но я... как бы это объяснить. Я боялась, что если бы Уайн был бы жив, он бы такой выбор не одобрил, а теперь я знаю, что наоборот.

-- Допустим. Но ты должна понимать, что ступив на этот путь, ты очень сильно рискуешь. Если ты попадёшь в руки наших врагов, то тебя ждут пытки и смерть, и не жди снисхождения к своему слабому естеству.

-- Но если опасность, которая грозит нашей стране, действительно так велика, то даже если я не соглашусь, но нашей страной овладеют христиане, меня всё равно могут ждать пытки и смерть на костре.

-- Тоже верно. Но всё-таки одно дело -- пассивно ждать, а другое -- идти самой навстречу опасности. Согласна ли ты на это?

-- Я согласна на всё, даже и на то, чтобы отправиться в Испанию.

-- Ну, об этом речь пока не идёт, хотя в будущем, кто знает... Но знай, что и у нас в Тавантисуйю затаились враги, способные убивать и пытать. И ради борьбы с этим врагами приходится идти на не очень приятные вещи, хотя это не то, о чём обычно думают в связи с нами, не пытки и не убийства. Ведь основная задача - раскусить своего врага, понятьего. Для этого к ним приходится входить в доверие, делать вид, что частично соглашаешься с ним... И вот, копаться в душе врага, пытаясь понять его мотивы -- это самое неприятное. А именно это тебе предстоит делать.

-- Инти, а ты уверен, что я с этим справлюсь?

-- Почти уверен. Если только преодолеешь брезгливость. Я же видел твои сочинения. Ты удивительно прозорлива, у тебя к этому изначально есть талант.

-- А нельзя ли хоть приблизительно понять, в чем будет состоять задание.

-- Приблизительно, пожалуй, можно. Ты, наверное, слышала о том, что в наше страну прибывают христианские миссионеры?

-- Конечно. Ведь перед нашей страной поставили условие -- если мы не разрешим им проповедовать, то белые люди устроят нам войну.