Рава Лориана - Тучи над страной Солнца

-- Так зачем же меня вызвали? От меня ждут свидетельских показаний?

-- Нет. Я хочу предложить тебе работать у нас.

Если бы Заря предварительно не села, она бы, наверное, упала от неожиданности.

-- Но почему я?

-- Тому есть несколько причин, а ты сама-то как думаешь?

Вспомнив только что подслушанный диалог, Заря ответила:

-- Наверное.... наверное потому что я учила английский язык, а его у нас почти никто не знает.

-- Верно. Со временем это нам очень может понадобиться, поэтому я просил Радугу обучить как можно больше девушек, жаль, что упорной в учёбе оказалась одна ты...

-- Ты знаешь Радугу?

-- Конечно. Именно она рекомендовала мне тебя. Конечно, она хотела, чтобы ты стала её помощницей, но если ты предпочтёшь работу у нас, то она будет не в обиде.

От удивления Заря не могла вымолвить ни слова. Радуга, добрая старушка, оказалась связана с Инти? Но как? Почему? Да она и обитель-то покидает редко... Инти, тем временем продолжал:

-- Прежде чем предлагать кому-то работу, мы стараемся узнать о человеке побольше, так что я знаю о тебе многое. Знаю о твоих родственниках и что близких контактов ты с ними не поддерживаешь, что для нас немаловажно, знаю, что училась ты прилежно, но близких подруг у тебя не было... Я даже читал некоторые твои сочинения, и вижу, что ты порой умеешь тонко схватить суть там, где другая бы отделалась общими словами. Это для нас немаловажно.

-- А про Уайна ты тоже знаешь?

-- Да. И это тоже одна из причин, по которой я выбрал тебя.

-- То есть, зная, что я много лет храню ему верность, можно не опасаться, что я увлекусь кем-то другим, и ради него пренебрегу служебным долгом?

-- Ну, точно за такое невозможно поручиться, но это да, важно. Вроде бы у тебя нет причин отказываться, но, конечно, окончательный выбор за тобой. Если ты откажешься, то за это не последует никакого наказания, к нам идут только добровольно.

-- Я не знаю, что мне ответить. Чтобы выбрать, я должна знать, что последует за моим выбором. Я знаю, что... что служба безопасности необходима, иначе наше государство может погибнуть, а наша страна будет захвачена врагами, но я знаю, что вам ради спасения нашей родины приходится... приходится убивать, лгать и делать другие нехорошие вещи. Я, наверное, просто не смогу... даже если мне прикажут, и я буду уверена, что это нужно сделать, я всё равно не смогу убить человека!

-- Да, нам и вправду приходится иногда убивать, но это далеко не каждый день и даже не каждый год. Если преступник находится в нашей стране, то его можно арестовать и судить, на его ликвидацию мы идём только если он за границей и при этом его деятельность может стоить многих жизней. Ведь мы в случае неудачи тоже можем потерять десятки наших людей.

-- Это похоже на торговлю! - возмутилась Заря.

-- Да, торговлю со смертью. Малейший промах -- и наши люди гибнут, хорошо если в бою, а не в застенках инквизиции. Но не бойся за свою совесть -- мы убиваем только тех, у кого самого руки обагрены невинной кровью, а кроме того, женщине я никогда не дам приказа убить, ибо это слишком противно их природе -- они должны давать жизнь, а не отнимать её. Конечно, может случится, что тебе придётся убивать, спасая свою жизнь или честь, но не думаю, что в такой ситуации пролитая кровь ляжет тяжёлым грузом на твою совесть.

-- А Горного Льва вы правда убили?

-- Правда. Он сговаривался с испанцами, они ему обещали престол Тавантисуйю, а он -- отдать её на растерзание и поругание завоевателям. Так что если бы мы не сделали этого, кто знает, что стало бы с нашей страной. Может, её бы уже не было даже на карте... -- помолчав немного, Инти добавил, -- Знаешь, порой я завидую простым людям, которые уверены, что наше государство прочно, как гранит, и не может его ничто сокрушить. Но мы-то знаем, что его судьба порой висит на волоске, и только от нас зависит, сумеем мы его спасти, или нет.

-- Как же так? -- удивилась Заря, -- Ведь наши амаута учат, что наше государство, благодаря мудрым законам Солнца, является самым прочным. Разве они говорят неправду?

-- Они говорят правду, но не всю. Наше государство является самым совершенным из существующих на земле, и отсюда с необходимостью следует, что рано или поздно все остальные народы должны будут со временем принять наш образ жизни, а европейские державы, хоть и кажутся могучими, на самом деле подобны деревьям, изъеденным червями. Да, таковы необходимость, но наряду с необходимостью существует и случайность, и как раз мы должны уберечь нашу страну от роковых случайностей.

-- Но разве я, слабая женщина, могу сделать тут много?

-- Некогда именно женщина спасла наше государство, сумев предотвратить смерть Манко Юпанки. А если бы тогда его убили заговорщики-испанцы, кто бы тогда возглавил восстание через три года? А разрозненное восстание без вождя было бы заведомо обречено на неудачу. Конечно, Вилькапампа всё равно могла бы просуществовать ещё десятилетия, может, потом и удалось бы поднять восстание вновь... но если бы этого не случилось, и Вилькапампе рано или поздно пришёл бы конец. Да и в любом случае, чем дольше испанцы топтали бы нашу землю, тем дольше пришлось бы залечивать нанесённые ими раны, а они могли дать не успеть залечить, и ждало бы нас то будущее, которое уготовил нашему народу де Толедо...

Вот так необезвреженный вовремя заговор мог привести нашу страну к гибели. Хотя теперь наше положение куда прочнее, но всё равно.

-- Значит, предсказания наших амаута стоят немногого?

-- Да нет, почему же... Вот скажем лекарь, которому дали задачу -- оценить состояние здоровья того или иного больного, может примерно предсказать, сколько тот проживёт, однако все его предсказания пойдут прахом, если на следующий же день в этого человека вонзят кинжал, ведь этого предсказать он не может. Однако отсюда никак не следует, что искусство врачевателей ничего не стоит.

-- Да, теперь я поняла.

-- И каков твой выбор?

-- Не знаю... я знаю, что раскрывать заговоры необходимо, но ведь работая у вас, мне придётся лгать, а ведь меня с самого детства учили, что это дурно.

-- Ты осуждаешь нас за это?

-- Не знаю. С одной стороны, я понимаю, что это необходимо, но... сама я так, наверное, не смогу.

-- Девочка, пойми, мы на войне, а на войне военная хитрость допустима. Вот, например, если партизан, которого в плен захватили враги и под пыткой заставляют выдать военные тайны, будет говорить, что он ничего не знает, разве он станет от этого презренным лжецом?

-- Ну врагам ещё можно лгать, но ведь вы не только врагам вынуждены лгать. Вот скажем, если кто-то пошёл на смертельное задание и не вернулся, что вы говорите его родным?

-- По- разному. Если можно, то правду, но без подробностей, если нельзя... то тогда да, приходится их обманывать.