Татьяна Сорокина - Мыколка

Его Императорское Величество удивленно посмотрел на князя.

— Хм, действительно, говорит по-французски, честно говоря, мне до сих пор не верилось, в то, что рассказал Александр Христофорович.

— Всемилостивейший государь, — обратился князь Андрей к государю, — ныне Николай уже греческим языком овладел, готовится к экзаменам в гимназии.

Император изволил усмехнуться.

— Князь, скажу вам откровенно, когда в первый раз граф Бенкендорф просил за вас, я был близок к тому, чтобы отказать вам в вашей просьбе. Но, сейчас мне кажется, что это была бы ошибка, поэтому я выполню ваше желание, и в ближайшие дни, вы сможете получить в моей канцелярии рескрипт о записи вашего сына в пятую часть родословной книги Энской губернии.

Князь вскочил со стула и поклонился вместе с сыном.

— Ваше Императорское величество, у меня просто нет слов — начал он.

Но император жестом остановил его и продолжил:

— Князь, вы наверно не знаете, но два месяца назад в Петербурге появился французский дворянин барон де Жюссак, очень знатный фехтовальщик и стрелок. Он был представлен ко двору французским послом. Когда в свете узнали о его талантах, начались просьбы их продемонстрировать и представьте себе, все наши записные вояки ему проиграли. Насколько я понял, ваш сын хорошо фехтует и стреляет?

— Да всемилостивейший государь, — отвечал князь, — фехтует шпагой и саблей.

— Как вы думаете, сможет он противостоять французу? — тут же спросил Николай Павлович.

Шеховской осторожно сказал

— Государь, я не видел, как фехтует этот барон, и не могу, поэтому определенно утверждать, но поверьте моему опыту, я еще не видел, чтобы кто-нибудь фехтовал так, как это делает мой сын.

— Ну что же князь я вас понял. Сейчас вы можете быть свободными, как я уже говорил, через два дня можете получить мой рескрипт. Когда ваш сын получит свидетельство об образовании, я распоряжусь о зачислении его в Лейб-гвардию, и он должен будет отбыть на Кавказ. А пока оставайтесь в Петербурге, возможно, вы мне понадобитесь, и пусть Николай обязательно продолжает экзерсисы в фехтовании.

Уже темнело, когда к особняку на Большой Миллионной начали съезжаться гости. Резные венские сани, запряженные парой коней, приносили многих известных личностей столицы. Но вот к парадному подъезду подъехали огромные парные сани, на которые гости смотрели с завистью, потому, что в отличие от легких санок, в которых они приезжали, эти были устланы медвежьими шкурами. Из саней, откинув меховой клапан, выбрался еще седой, но еще крепкий мужчина в гусарском мундире, и бережно помог выйти, закутанной в меха девушке. Та огляделась, блестящими от любопытства, глазами и под руку с отцом прошествовала к дверям, где их с поклоном встречал дворецкий.

Когда они, раздевшись, вошли в небольшой хорошо протопленный зал, в котором уже стояло и сидело несколько гостей, дворецкий громко представил их.

— Подполковник гвардии в отставке Вершинин Илья Игнатьевич с дочерью.

Большая часть гостей, недоуменно переглядывались, а хозяйка салона княгиня Голицына уже торопилась навстречу новым знакомым.

— Добрый вечер ваше Превосходительство, рада видеть вас у себя, — заявила она на ходу.

— И я рад вашему приглашению ваше Сиятельство, вот только до сих пор в замешательстве нахожусь, в чем причина этого приглашения? — отвечал Вершинин.

— Ах, Илья Игнатьевич, просто один мой хороший знакомый рекомендовал вас, как хорошего хозяина и удачного торговца, что совсем не вяжется с вашим боевым прошлым, вот и захотела вас пригласить, может, вы сможете поделиться с нами секретами вашего процветания?

Но Вершинина, уже закаленного подобными речами, было не смутить.

— Евдокия Ивановна, так вы, что считаете, что мне надо было, в нищете прозябать, — в ответ прямо спросил он.

— Ну, что вы Илья Игнатьевич, я совсем не хотела задеть ваши чувства. Мне просто интересно, как вы смогли добиться таких хороших результатов в своей сельской деятельности. Не многие дворяне могут похвастать такими успехами.

Тут княгиня решила, что слишком гонит лошадей и резко сменила тему.

— А это ваша дочка подполковник? Господи, какое очаровательное создание! Как вас зовут милочка?

— Меня зовут Екатерина ваше Сиятельство, — покрывшись легким румянцем от волнения, — отвечала девушка и ловко сделала книксен.

— Ну, поделитесь дорогая, как вам понравилось в Петербурге? Ведь ваш папа первый раз вывез вас из провинции?

— Ой, у меня так много впечатлений! Действительно, после нашего села, здесь совсем другой ритм жизни. Такая суета и столпотворение на улице. У меня в первые дни жутко болела голова, я даже не могла заниматься математикой!

Наступило молчание. Княгиня, не ожидавшая ничего подобного, почти разинула рот от удивления.

— Помилуй бог, подполковник, неужели ваша дочь занимается математикой? — наконец, недоверчиво воскликнула она.

Вершинин, добродушно улыбаясь, развел руками.

— Сам не понимаю, что на нее нашло, вот уже третий месяц, сидит и изучает книги. Сейчас вот потребовала учителя ей найти, потому, что в своих чтениях уже до алгебры и геометрии дошла, а я ей в этом плохой помощник.

Евдокия Ивановна уже другими глазами посмотрела на девушку. Она сама, увлеченная математическими изысками в первый раз встретила женщину, которая бы разделяла ее увлечение.

— Катенька, скажите, — неожиданно мягко обратилась она к ней, — а что заставило вас увлечься цифрами.

Та замялась, и уже вконец залившись румянцем, сказала:

— Мне просто понравилось и все.

Отец, прекрасно знавший, откуда дует ветер, благоразумно молчал. Княгиня же в восторге воскликнула

— Илья Игнатьевич, ну, зачем вам тратиться на учителя, я с удовольствием стану заниматься с вашей дочкой. Мы сейчас с ней уединимся, посекретничаем, и я вам уже скажу определенно, есть в этом смысл или нет. А вас я сейчас. чтобы не скучали, познакомлю с главой департамента внешних сношений МИДа коллежским советником Яворским Николаем Петровичем, вы с ним можете обсудить некоторые ваши проблемы торговли, и многое другое.

Она ловко подхватила Катеньку под руку и в сопровождении Вершинина подошла к ломберному столику, за которым сидели трое гостей, и сказала:

— Господа имею честь вам представить подполковника гвардии в отставке Вершинина Илью Игнатьевича, Николай Петрович, поручаю вам, как старожилу моего салона шефство над ним. Надеюсь, вы найдете, о чем поговорить. А пока я вас оставлю на некоторое время.

И взмахнув краями платья, удалилась в свои покои, крепко держа, попавшую в ее руки, жертву.

Первая неловкость встречи прошла, Вершинина пригласили присесть, и Яворский непринужденно поинтересовался у нового знакомца, чем он занимается, и каким образом прослышала про него неутомимая княгиня.