Александр Богатырёв - Два дурака на чемодан алмазов

— Мы говорили, что он безумен. — извиняющимся тоном вставил свой комментарий Семён Венедиктович.

Вообще-то, и после первых же слов у Григория закралось такое же подозрение. Но он всё равно решил хоть что-то, но вытрясти с этого типа. Саквояж он не стал открывать. Клиент был явно не того качества.

С превеликим трудом, Григорий из него вытянул, что готовился сей хмырь к своей диверсии давно. И возмущали его всякие люди, которые «своим нечестивым телом, пачкают чистый небесный свод». Что это значило, пришлось выяснять отдельно.

Оказалось, что сего «божьего посланника», «инструмента божьего промысла», «меча в руках Ангела», больше всего бесили воздушные шары, которые регулярно запускались на поле Воздухоплавательного парка. Возмущали люди, которые на этих шарах поднимались в небо. И этот шизик решил этому если не воспрепятствовать совсем, но хотя бы помешать.

Как хорошо знал к тому времени Григорий, рядом с тем полем, размещался Учебный Воздухоплавательный Парк — военное учебное заведение Русской Императорской Армии. И служил тот УВП для подготовки офицеров-аэронавтов воздухоплавательных частей. Ясное дело, что там запускались аэростаты и даже, как говорили, готовились некие дирижабли.

По сути, это учебное заведение стало прообразом будущих Военно-Воздушных Сил России. Пока что, там обучали воздушной разведке с аэростатов, азбуке и телеграфному делу. Но также производили и аэрофотосьёмку. Первую в России.

И вот эти «пачкуны небес» так возмущали пойманного «божьего человека». Также стало более-менее ясным, что никакого отношения к старому знакомому из Британского Королевского Географического общества, этот придурок не имеет.

Григорий, вытянув из задержанного всё, что было возможно, откинулся на стуле и долго обескураженно размышлял что с ним делать. То, что отпускать его нельзя, было ясно как день. Ведь он не только порезал крыло мотодельтаплана, но и стрелял в него. И чудо, что не попал в пилота. И если просто отпустить — он наверняка попытается всё повторить. Ибо в мозгу у него горит синим пламенем факел Праведной Борьбы Против Сил Сатаны. Что бы ни случилось с ним, всё будет истолковано ЗА это дело. В пользу него и его продолжения.

Отдавать в руки полиции и военных — так те его сгнобят и вообще в порошок сотрут. Так как дело государственное и попахивает политикой.

С другой стороны — человек откровенно больной.

Не найдя ничего лучшего, Григорий решил посоветоваться с братом. Когда он вошёл в комнату, где сидели ожидающие его вердикта сыскари, те подскочили со своих мест и вытянулись по стойке смирно. Григорий глянул на них мрачно, но на немой вопрос ответил.

— Дело сложно, господа! — к тому, что я подозревал, этот человек, возможно не имеет отношения.

Григорий специально выделил слово «возможно».

— Но для того, чтобы отмести все сомнения, нужна проверка. У специалиста. — продолжил он. — Нужно удостовериться со всей очевидностью, что он действительно сумасшедший, а не ловко им прикидывается. Вам известны такие специалисты?

Господа офицеры недоуменно развели руками.

— Ясно! Пора вызывать брата. Он у нас как раз медициной сейчас занимается.

К удивлению сыскарей, Григорий подошёл к некоему странному устройству, стоящему на столике, и нажал на кнопку на его поверхности. Раздался гудок.

— Это радиотелефон, господа. — «пояснил» Григорий, чем ввёл присутствующих в ещё большее недоумение. Ведь они имели дело только с обычным телефоном, где нужно сначала крутить ручку, потом болтать с «барышней», и только после этого та барышня соединяла с абонентом.

В отличие от того, обычного для них, этот прибор был больше похож на узенький брусок. С кнопками.

«Брусок» тоненько загудел и через пяток секунд раздался голос Василия.

— Слушаю! Что случилось?

— Приветствую тебя брат! — сказал Григорий. — у меня тут господа сыскари.

Данная фраза тут же указывала Василию на то, что к тому, что говоришь надо отнестись осторожно.

— Они нашли, с божьей помощью, того самого диверсанта. Но есть проблема.

Григорий сделал небольшую паузу, прежде чем продолжить.

— Я с ним поговорил. И у меня создалось впечатление, что человек болен.

— Чем? — тут же без паузы, в своём стиле краткости, задал вопрос Василий.

— Псих. — также кратко ответил Григорий.

— Ясно. — снова не стал вдаваться в многословие Василий. И слегка задумался.

— То есть, — через длинную паузу ответил он, — нужно освидетельствование у психиатра? Чтобы он чётко сказал, псих он или имитирует?

— Именно так.

— Ясно.

Спустя ещё один длительный период задумчивости, Василий выдал.

— У меня есть некоторые связи… Уже. Но прямо сейчас мне бы не хотелось тревожить почтенную публику. Только с утра. Ты сейчас на квартире?

— Да.

— Хорошо. Давай решим так: сейчас вы там его как-то приспосабливаете, чтобы он не сбежал или вам же не нашкодил, а я прибываю завтра часам девяти утра и мы отвозим его к нужному человеку.

На следующее утро приехал Василий. И вид у него был несколько обескураженный.

Григорий тут же заметивший эту особенность, прицепился.

— И что ещё случилось?

Василий оглянулся на сыскарей и с несколько извиняющимся видом сказал на санскрите.

— Ты не поверишь, но на весь Санкт-Петербург нет психиатрической клиники. Есть просто больницы. И никакой Кащенко здесь, к сожалению, ещё не отметился.

— И что делать? — помрачнел Григорий

— Тащим туда, куда возможно. Я тут нашёл в больничке одного специалиста.

Через час кружения по улицам и улочкам, прибыли к больнице. Вынесли «свёрток» и протащили его туда, куда указали усталые санитары.

— Он буйный. — предупредил Григорий. — Чуть не убил человека. Случайность спасла.

Санитары поблагодарили и начали уже по-своему паковать пациента.

Пришёл и врач.

То, как он действовал, сильно позабавило Григория.

Он подошёл к связанному, вытащил у него кляп и пару секунд слушал, что он скажет.

Потом отвернулся и с безразличным видом вынес вердикт.

— Да, господа. Наш пациент. Но, смею вас огорчить… Заранее предупреждаю, что надежд на выздоровление очень мало.

— Но как же там медикаменты… Галоперидол, аминазин… — брякнул Григорий, из-за чего Василий посмотрел на того как на врага народа. Врач же, услышав слово «медикаменты» вкупе с неизвестными названиями тут же оживился. Пришлось Василию разочаровывать эскулапа.

— Сожалею. Но мой брат судит по тому, чего на данный момент нет в Европе. И в Европах не известно.

— Но вы, откуда-то знаете? — справедливо возразил врач.

— Да. Знаем. Но это медицина не европейская. А более… Продвинутая.

Врач прищурился и Василию пришлось тут же дополнять.