Александр Богатырёв - Два дурака на чемодан алмазов

Отдельно договорились с воздухоплавателями. Всё-таки формально, это поле было их. Но так как все были заинтересованы в этом полёте, то не только разрешили, но и предоставили своих людей для наблюдения. Особенно после того, как Василий с Григорием подробно расписали возможности применения самолётов в боевых условиях. Командующий воздухоплавателями, видно не только будучи энтузиастом полётов человека, но и учуяв перспективу выйти в генералы, причём очень даже быстро и круто, не только согласился, но и изъявил живейший энтузиазм.

Оно всегда так — когда устремления души, вдруг совпадают со стремлениями чисто материальными и тщеславными, делают из человека просто титана.

Утром, на поле стояло декоративное ограждение, отделяющее поле для зевак от взлётно-посадочной полосы дельтаплана, а также изрядное число жандармов, самого живописного вида. С шашками. Эти следили, чтобы никто не пытался перелезать через шнур с красными флажками, обозначавшими ограждение.

Когда братья подъехали к полю, там, видно собравшиеся затемно, толпились самые разномастные горожане. Эти, завидев приближение героев подняли ор и кинулись было, к бричкам, но тут же были остановлены полицией. Впрочем, как и было обговорено.

Василий и Григорий, чуя, что сейчас именно что творится история, не стали сразу слезать с брички, а каждый толканул с неё речугу.

Чтобы народ не передёргивало, Григорий умерил количество эпитетов, сохранив общее ура-патриотическое содержание.

Тут, видно, не были ещё знакомы с речами знаменитых демагогов и вообще с принципами открытыми знаменитым социопсихологом 19–20 вв. Ле Боном. [11] Достоверно известно, что с трудами Ле Бона был знаком такой хмырь 20-го века, как Гитлер. Видать оттачивал своё ораторское мастерство по его трудам. Кстати, сии принципы актуальны и посейчас. Так что к концу коротенькой речи, народ разве что из башмаков от восторга не выпрыгивал. Что явно свидетельствовало о том, что иммунитета к подобному у них ещё нет и очень долго не предвидится.

С брички было хорошо видно, что отдельно от всей толпы, организовано что-то типа трибуны с креслами для Высоких Гостей. Гостей было приглашено много, но, видно, что не все из Высоких решили прибыть «на балаган». Так что каких-то сверкающих мундиров не наблюдалось. Хотя, Василий тут же толкнул брата локтём и обратил внимание на уже прибывших.

— Видишь того дядичку марксоподобной наружности? — очень строго спросил он у Григория на санскрите. — А также чуть дальше того худого, с гордой осанкой и слегка печальным взором.

— Кудрявого что-ль?

— Вот! — удовлетворённо кивнул Василий. — Первый, это Дмитрий Иванович Менделеев, а второй Александр Блок. Не вздумай как тогда, что-нибудь брякнуть артефактного!

Брат тут же оскалился припоминая конфуз с доктором в больнице.

— Дмитрий Иванович вообще очень много помогает. И местному Парку и вообще уже мне успел помочь. — добавил Василий.

Первым делом, как сошли, тут же поспешили к трибуне, здороваться со всеми Высокими. Василий, так как большую часть приглашал он, представлял их Григорию. Так что процесс несколько затянулся. Тем не менее, к сильному удивлению Григория, среди прибывших кроме вышеназванных, оказалось много реально исторических личностей. Что ему жутко польстило. Однако вида он постарался не подавать.

Отдельной стайкой, но тоже вне ограждения, стояла группа дам и энтузиастов, помогавших в ремонте аппарата и вообще в производстве и сборке. Этих привилегированных, видя, что часть мест на трибуне для Высоких пустует, попросили занять их, что им ещё больше польстило.

Глядя на сияющие глазищи дам, Григорий вскользь заметил, что не только первый самолёт будет российским, но и первая женщина-пилот. Василий тоже бросил взгляд на энтузиастов.

— Представь себе, что просьб сделать пилотом от баб поступило в два раза больше, чем от мужиков.

— Ого!!!

Меж тем, техники Воздухоплавательного Парка сгрузили мотодельтаплан и быстро его собрали. Подцепили и присоединили к двигателю здоровенный бак с топливом.

Памятуя о недавнем происшествии с «первым диверсантом», собранную конструкцию ещё раз придирчиво осмотрели на предмет огрехов и повреждений.

Огрехов в сборке и повреждений не нашли.

— Братишка! Твои орлы бдят? — опасливо покосившись на толпу зевак спросил Василий на санскрите.

— Ещё как! Я дал дополнительные указания. Наняли ещё группу серьёзных мужиков. Так что всё путём!

Василий кивнул и демонстративно стал застёгивать кожаную куртку. Куртка была чёрная. Сшитая по специальному заказу. Пока что в облегчённом варианте. Без серьёзного утепления, так как погоды стояли не холодные.

Застегнул на все пуговицы, застегнул ремешки на вороте, подняв его так, чтобы облегал шею, надел не торопясь кожаные перчатки и также неторопливо застегнул рукава.

Наблюдая сие священнодействие толпа затихла, почуяв, что Началось…

Прибежал техник со сферическим шлемом в руках, немедленно вызвавший повышенный интерес спецов, сидящих на трибуне. Техник принял у Василия шляпу и передал шлем.

Также, слегка играя на публику и всё тех же фото-кинооператоров, Василий засунул шлем подмышку и отсалютовал толпе. Толпа взвыла. Фотоаппараты дружно клацнули.

Скромно перекрестился. Но так, чтобы это тоже было видно. Чем несказанно удивил Григория. Ведь Василий, ранее в Верах замечен не был. Даже больше в атеизме, чем любви к крестам и куполам.

И тут вдруг, грянул оркестр. Василий застыл в изумлении. Григорий завертел головой. Тоже недоумевая откуда он здесь мог взяться.

— Ты приглашал оркестр? — спросил Василий.

— Нет. — ответил Григорий наконец сообразив чья это инициатива. Ухмыльнулся. — Но всё под контролем! Теперь главное тебе обязательно взлететь. И пролететь хотя бы метров сто. Чтобы все видели полёт. Иначе не поймут.

— Оно как-то понятно… — вздохнул Василий и уселся в своё кресло пилота. Пристегнулся. Григорий же пошёл к винту.

— От винта! — скомандовал Василий и тут же захлопнул щиток шлема. Григорий же крутанул винт, запуская двигатель. Пришлось снять аккумуляторы, чтобы облегчить аппарат. Потому и такая канитель с запуском.

Двигатель чихнул и винт тут же превратился в сияющий круг. Аппарат начал разбег. Тяжёлый. Длинный.

Повинуясь какому-то наитию, или специальной команде, жандармы дружно приложили ладони к козырькам. Василий ответил тем же — приложил ладонь к шлему. Но тут скорость возросла настолько, что жест получился скомканный. Да и страшновато было отрывать ладонь от штанги. От Гайяны ему хоть и досталось много силушки, но с рефлексами не пошутишь.

Взлёт прошёл успешно. Беснующаяся толпа осталась позади. Заложив вираж Василий выставил мотодельтаплан на курс и ещё чуть выше поднял его над городом. Теперь, внизу медленно проплывали крыши Северной Пальмиры. Лёгкий бриз со стороны Финского залива, совершенно не мешал полёту. Даже вороны, заметив издали огромную «птицу», спешили броситься в рассыпную и подальше.