Андрей Смирнов - Рыцарь

– Не надо, – сказал я. – Он и так... уже почти там.

Фернандо покачал головой:

– Надо удостовериться. Он же колдун. А колдуны – они народ живучий. Как бы потом не ожил.

Я не стал его останавливать. Фернандо снёс голову графу с одного удара.

Голова откатилась к краю площадки. Тут ударил сразу целый сноп молний. И ещё один.

В их пронзительном свете я увидел, что глаза Альфаро открыты.

На секунду у меня возникло совершенно чёткое ощущение, что он жив и по-прежнему смотрит на меня.

Награбленного в замке золота хватило и чтобы расплатиться с наёмниками, и чтобы вернуть долг иудеям, и себе в карман кое-что положить. Пожар, начавшийся в левой башне после того, как туда ударила молния, благополучно потушили. Горящий замок – зрелище увлекательное, но только не в том случае, если это уже твой замок.

В оружейной я обнаружил свои доспехи и меч. Какое удовольствие было сбросить тяжёлые латы де Бале и облачиться в свою старую, привычную железную одёжку!

Военные действия, впрочем, после взятия Кориньи закончились не сразу. В течение последующих двух дней к нам заявились два графских вассала. С войсками. По счастью, они свои действия не скоординировали и пришли порознь. Одному из них мы преподали очень неприятный урок. Второй, более умный, сначала решил выяснить, с кем же именно он имеет дело. Мы вступили в переговоры. Фернандо и Алонсо были посредниками. Под конец встретился с бароном и я. Поговорили ни о чём и разошлись по углам. У барона было слишком мало людей, чтобы всерьёз усомниться в моём праве находиться на этой земле.

Когда мы с ним расставались, я заметил в рядах баронова войска гнедого коня, показавшегося мне до странности знакомым. С места, где я стоял, белого пятнышка на правой задней бабке увидеть было нельзя, но я был уверен, что оно там имеется.

– Скажите, – спросил я барона, стараясь скрыть волнение, – откуда у вас этот конь?

Барон коротко поглядел в указанном направлении:

– Граф Альфаро подарил. Месяц назад. Еле-еле приручили. Бешеное животное.

– Это мой конь, барон. И я хочу его выкупить. Сколько вы хотите?

Барон снова посмотрел на Принца:

– Это действительно ваш конь?

– Слово чести.

– Я вам его дарю. Но... но сначала докажите, что это ваш конь. Я хочу посмотреть, сумеете ли вы на нём усидеть.

– Идёт.

Но вышло даже проще. Принц, почуяв меня, взвился на дыбы, скинул сидевшего на нём всадника и рванул к нам. Обнюхал меня. Ткнулся в плечо. Я обнял его за шею. Принц не возражал.

Бывший вассал графа Альфаро поднял руки, признавая своё поражение. На том мы с ним и расстались.

Узников, содержавшихся в замке Кориньи, мы выпустили. Правда, некоторых мы... ммм... Из песни слова не выкинешь. Некоторых мы убили. Это были уже не люди. Смерть была лучшим выходом для них. Я не считаю, что жизнь – это всегда благо.

Ещё мы похоронили тело Анны Альгарис. В тот же день, когда Альфаро бросил её голову мне под ноги, её обезглавленный труп с задней стены скинули в пропасть. Тело нашли егеря Фернандо.

За текущими делами я как-то позабыл, что кроме меня и людей, с которыми мне лично приходится иметь дело, существует на свете ещё и такая вещь, как государство. В данном случае – государство в лице Педро Арагонского.

Мрачный вид дона Фернандо быстро мне об этом напомнил.

– В чём дело?

А дело было вот в чём. Педро в сопровождении ста своих рыцарей и пятисот копейщиков лично прибыл сюда, чтобы покарать виновных. Не совсем «сюда», конечно. Пока арагонский король всего лишь занял замок дона Фернандо и его земли. И послал гонца к любезному дону. С требованием немедленно предстать пред очами своего величества. Видимо, король считал, что это Фернандо всё устроил. И у него были основания так думать – ведь изначально, по моей просьбе, Фернандо объявил, что это он собирает наёмников. Теперь по его шее плакал топор.

Барон выложил мне всё это, развернулся и ушёл. Наверное, мысленно он клял себя за то, что связался со мной.

Ги, который уже мог ходить, потянул меня за рукав:

– По-моему, самое время для возвращения во Францию.

– А ты?

– А я поеду в командорство.

Некоторое время я молчал.

– Нехорошо получилось. Я не хотел подставлять барона.

– Андрэ, мы живём не в волшебной сказке. Ты ещё начни переживать о том, что, мол, твои наёмники разграбили три ближайшие деревушки.

– На деревушки плевать. Но вот с Фернандо действительно нехорошо получилось.

– Ещё хуже получится с тобой, если ты немедленно отсюда не уедешь. Жизнь – это не волшебная сказка, – повторил Ги.

И мы пошли седлать лошадей.

– А если поговорить с Педро? Объяснить, что...

Издевательский смех тамплиера был мне ответом.

– Что рубить голову надо тебе, а не Фернандо?

– Я не его подданный, а Филиппа. Может быть...

– И ты надеешься, что это тебя спасёт? Да ты совсем рехнулся! Подумай, что сделает Педро, когда узнает, что чужестранец устроил войну в его собственном королевстве! Через пару дней ты начнёшь мечтать о том, чтобы тебе отрубили голову.

Ги с помощью Рено и Анри кое-как взгромоздился на собственную лошадь.

– Я слышал, в последнее время Педро перешёл на верёвки.

Ги покачал головой:

– Ложь. Мне это в Ордене рассказали. Все эти слухи раздуло одно из влиятельных семейств, которое враждует с Арагонцем. На самом-то деле человек, которого повесил Педро, не был даже посвящён в рыцарское звание.

– Приятно это слышать.

– Так ты едешь или нет?

Я положил руку на седло Принца. Постоял.

– Нет. Не могу.

– О дьявол!..

– Попробую помочь Фернандо.

– Чёртов дурак! – процедил Ги мне в спину, после того как я повернулся и отправился искать барона.

Впрочем, дураков тут было целых двое, поскольку, ругаясь, Ги слез с лошади и заковылял следом за мной.

– Дон Андрэ!

Я повернулся. Ко мне спешил помощник Хайме Яго.

– Что ещё?

– Какой-то рыцарь приехал. Судя по выговору, он из Лангедока. Вас спрашивает.

– Он не назвал себя?

Яго покачал головой.

– Кто бы это мог быть? – спросил у меня Ги. – Разгневанный муж марсельской баронессы?

– Мне вот тоже интересно... Яго, он приехал один?

– Нет, дон Андрэ. С ним женщина. И мальчик.

Я потёр подбородок:

– Целая семья... Нет, Ги, это не муж.

– Если только собственная жена ему не наскучила и он не привёз тебе её в подарок...

– Ага, а мальчик – мой сын... Где они, Яго?

...На спутников приехавшего рыцаря я взглянул мельком, можно даже сказать, не взглянул вообще. Физиономия самого рыцаря показалась знакомой, но... именно показалась. Может, я уже и встречал его где-то. А может, и нет. Также могло оказаться, его знал сьер Андрэ. В последнее время его воспоминания и воспоминания другой части меня, звавшейся «Леонидом Маляровым», отчасти перемешались; иногда из этой мешанины на поверхность всплывало что-нибудь полезное, но, как правило, эта смесь просто прибавляла путаницы.