Андрей Смирнов - Рыцарь

Некоторые зубцы, которые сворачивал наш крюк (защитники замка, конечно, пытались поджечь машину, но пока им это не удавалось), так вот, некоторые зубцы поддавались подозрительно легко. Память Андрэ де Монгеля подсказала ответ. Если бы мы не свернули эти зубцы, то когда мы подошли бы к самим стенам, защитники обрушили бы их нам на головы.

Порядком разворотив одну стену, мы передвинули крюк к другой, а к стене подползла башня и подошли передвижные сарайчики. На один из сарайчиков из невидимых доселе отверстий в стене вылилось кипящее масло. И воткнулось несколько дюжин зажигательных стрел. Сарайчик вспыхнул, но как-то вяло. Погорел-погорел и потух. Оправдали себя сырые воловьи шкуры. Куда больше, чем от огня, люди, находившиеся в нём, пострадали от дыма. Кто-то вывалился из него, судорожно хватая полной грудью воздух. Его сразу же нашла стрела, выпущенная со стены. Остальные были умнее – никто не выходил. Через некоторое время сарайчик пополз дальше.

Подтащили лестницы и скаты. Не такие лестницы, как показывают в фильмах, то есть не тоненькие и узенькие, поставленные будто бы для маляра, который собирается красить стену атакуемого замка. Лестницы были совсем другими. Они были настолько широкими, что по ним одновременно могло подниматься до шести человек. Понятно, что повредить такую лестницу или оттолкнуть её стоило защитникам очень больших усилий. Скат – это модернизация той же самой лестницы. Деревянное основание с поперечными планками. Опираясь на планки ногами, можно попросту взбегать на стену.

Если бы какой-нибудь «зелёный» увидел, сколько леса пошло на эти нехитрые машины и сколько пеньков мы после себя оставили в ближайшем лесу, он утопился бы в ближайшем ручье. Поскольку вешаться ему было бы уже не на чем.

Одновременно с установкой лестниц и скатов с башни был перекинут деревянный мостик. И наши ребятки побежали на стену...

Там их уже ждали. С алебардами и копьями наперевес. Прячась за собственными щитами.

Тут в действие вступило ещё одно устройство. Это была слегка изменённая вариация крюка. К концу жерди вместо железки для срывания зубцов была прикреплена корзина, в которой сидело несколько солдат. Пыф! – и корзина, совершив большую дугу, оказывается в той части стены, где защитников меньше всего. Наёмники выпрыгивают из корзины. Там тотчас же начинается рубка. К этому участку стены мигом ставятся лестницы. На нас снова выливают кипящее масло. Одна из лестниц загорается. Как весело.

Особенно весело людям, которые ползут по ней.

Введя в бой всё, что можно было ввести, и придя к мысли, что в моих ценных указаниях больше никто не нуждается, я было рванулся лично поучаствовать в «славном деле», но мой приятель-отморозок (это который тамплиер) перегородил мне дорогу:

– Даже и не думай.

– Какого дьявола...

– Ты у нас командующий? Вот и командуй. Не уподобляйся... сам знаешь кому. И без тебя найдётся, кому помахать мечом. – И сам побежал к замку.

В эту минуту я почти ненавидел Ги.

Но остался на месте. Потому что тамплиер был прав. Сейчас я – совсем не тот человек, который от нечего делать сражался под знаменем Родриго де Эро. Сейчас дрались мои люди. Неважно, это были наёмники Хайме, слуги Фернандо или родственники Эгвеньо. На время войны они признали моё главенство. Это была моя затея. И я отвечал за то, чтобы она не кончилась полным крахом.

Поэтому оставалось только смотреть на штурм из-под прикрытия, скрипеть зубами и тихо надеяться, что Альфаро останется жив к тому моменту, когда наши возьмут крепость. Мне хотелось сказать ему пару тёплых слов перед тем, как проститься навсегда.

Альфаро остался жив. А штурм окончился неудачей.

Поначалу натиск был настолько силён, что нашим удалось закрепиться на стене сразу в двух местах. Я наивно радовался, полагая, что дело уже в шляпе и можно пить шампанское – теперь-то, казалось мне, и должно проявиться наше численное преимущество. Но настоящий Андрэ де Монгель из глубины моего собственного разума смотрел на всё это с изрядной долей скепсиса. Как оказалось, попасть на стену, это ещё не значит победить. Отнюдь.

Ребята, закрепившиеся на стене, попали под перекрёстный огонь правой и левой башни. А башни у Альфаро были – дай Боже. За трое суток непрерывного обстрела катапульта только чуть-чуть расковыряла левую. Чуть-чуть.

В общем, нас выбили со стены. Наёмники полезли снова. Их снова выбили.

Как-то незаметно подступил вечер. Все устали. Атака стала вялой. Было много раненых. Я приказал трубить сигнал отступления. Пока наёмники уходили с поля боя и уносили раненых (об убитых никто уже не думал), башни продолжали огрызаться.

Крюк и один из передвижных сарайчиков во время штурма сожгли. Передвижную башню подпалили, но её ещё можно было восстановить.

Мы потеряли около тридцати человек убитыми. Раненых было вдвое больше. У Альфаро потерь было меньше раза в три.

Штурмовать такие замки в лоб – самое последнее дело. Куда эффективнее обложить замок блокадой. Но долгую блокаду мы не могли себе позволить.

Остаётся только слабая надежда, что Алонсо удастся договориться со своими бывшими подчинёнными. А если не удастся? Тогда гарнизон Менханьо явится сюда и ударит нам в спину.

...На следующий день ко мне подошёл один из солдат Хайме:

– Господин, вас спрашивает какой-то человек...

...Окраина села. Трое всадников придерживают коней и останавливаются, чтобы осмотреться. Рыцарь, паж и дама. Так кажется на первый взгляд. Но если присмотреться... или снять с пажа шапочку... длинные светлые волосы мигом выдадут настоящий пол этого мнимого «пажа».

Итак, две девушки и всего лишь один вооружённый мужчина. Необычная компания.

Девушка-паж показывает мужчине на мавра, копающегося на огороде рядом со своим домом. Через несколько минут мавр, понукаемый рыцарем, подходит к её лошади.

– Не так давно здесь должен был проезжать франкский рыцарь со своим слугой, – говорит девушка. – Ты видел их?

Мавр не отвечает. Это существо – он так и не может понять, девушка это или красивый мальчик, – не нравится ему. Зелёные глаза... Дьявольские глаза.

О рыцаре, который расспрашивал его об Анне Альгарис, а потом прятался в его доме от ищеек графа Альфаро, мавр решает ничего не говорить. Он отрицательно мотает головой.

– Ложь, – говорит девушка-паж. И обращается к своему спутнику: – Подведи его поближе.

Рыцарь подтаскивает несчастного мавра вплотную к её сапогу. Мавр недовольно рычит.

– Вы уверены, госпожа? – спрашивает вторая девушка, испанка по виду.

– Он что-то знает.

Она смотрит мавру в глаза, и тот замечает, как зелени в её взгляде становится больше. Он хочет отвести взгляд...