Максим Казакевич - Двое из будущего

Мы с Мишкой несколько дней перебирали варианты, думали, что же будет лучше. И выходило, что отсутствие революции в семнадцатом году и будет лучшим выходом. Первую мировую нам не отменить, а вот февральскую революцию вполне можно было попробовать. Худой мир, как говорится, лучше доброй ссоры. Жаль, что в свое время мы не слишком усердно учились в школе и почти ничего о ней не знаем. Но и без этого наших знаний вполне хватит на то, чтобы всеми силами воспрепятствовать революционному движению. А для этого необходимо было прорваться во власть, и не просто во власть, а в ее "головной офис". А это было очень трудно. У нас не было ни чинов, ни имен, ни денег – одно лишь желание. Таким как мы путь туда пока закрыт, он появиться лишь после уступок царем в одна тысяча девятьсот пятом году. И к этому моменту нам нужно было подготовиться. К этому году у нас должны быть и большие деньги и доброе, гремящее по всей стране, имя. А для известного и громкого имени нам нужен пиар! Как это сделать? Для Михи, успешного бизнесмена начала двадцать первого века, сталкивавшегося по своей работе с белыми и не очень технологиями продвижения товара и услуг, это было не очень сложно. Буквально за несколько часов он разработал методику продвижения наших имен. И первое, что нам предстояло сделать – это сократить рабочее время на нашем заводе до божеских восьми часов при сохранении прежних заработков. И заказать громкую статью об этом в любом известном издании. Понятно, что производительность резко упадет и чтобы поддерживать нужные объемы, нам придется нанимать дополнительный персонал. А это расходы и не маленькие. Но… мы можем себе это позволить. Уже сейчас, когда в круглосуточной работе находятся четыре станка, чистый доход за неделю составлял от полутора тысяч рублей, а это очень и очень большие деньги. По местным меркам мы гребли деньгу лопатами.

В конце апреля в Санкт-Петербург приехал Мендельсон с супругой. Довольный, упитанный и загоревший, он светился лучезарной улыбкой и распространял вокруг себя ослепительное сияние напомаженных и подкрашенных усов. Ларисе полугодовое путешествие тоже пошло на пользу. Она слегка округлилась, набрала форму в груди и бедрах и теперь близко приблизилась к эталонам местной красоты. Яркая помада и румяны на лице, да экстравагантная шляпка на голове заставляли оборачиваться мужчин и желать скорейшего знакомства с очаровательной барышней.

По приезду Яков Андреевич Мендельсон сделал подробный отчет. Заявки на патенты были успешно поданы во всех более или менее значимых странах – в Германии, Австро-Венгрии, Великобритании, Франции, Дании, САСШ. После Штатов Мендельсон с супругой сделали значительный круг и завернули в Южную Америку, посетив с дружественным визитом Аргентину и Бразилию. А потом, пересекши Тихий океан, побывали в Японии, но, в отличие от других стран, получили там невнятный отказ. Просидев на островах почти полтора месяца, но так ничего и не добившись, они, отплыли сначала в Индию, а оттуда, через Суэцкий канал, в Лондон, а потом и домой.

– Представляете, Михаил Дмитриевич, я им патент на регистрацию подаю, объясняю чего хочу, а они, только кивают, поддакивают – "хай", да "хай", но ни черта не делают. Я и объяснял и деньги давал, а они, макаки желтые, не регистрируют. Больше месяца на них потерял, потом плюнул прямо в морду этой макаке, да и уплыл быстро, – громогласно жаловался наш поверенный на упрямых японцев.

– Неужели прямо плюнул? – засмеялся Мишка. – И потом выпустили?

– А что? Я же не дурак! У меня пароход был через полчаса, Лариса уже была на борту. А я по-быстрому сбегал в ихнию контору, прошел прямо сквозь дверь, да высказал этому гаду все, что о нем думаю. Плюнул в морду и бежать. Еле успел.

Мы залились хохотом, представили себе эту веселую картину.

– А как дверь-то снес?

– А что? Она ж из бумаги! Я потом еще взял чернильницу и прям по этим стенам веером. Красота получилась, ей богу. Не то, что их мазня иероглифами, – и он вдохновенно продемонстрировал каким широким и щедрым жестом распылил чернила в кабинете регистратора.

Мы заржали.

– Еле убежал. Только пароход отплыл, как эти в своих платьях смешных прибежали, орут что-то, бесятся. Палками своими грозили мне. А я им еще раз плюнул и фигу показал, вот.

– Кто прибежал-то? – спросил я, надрываясь от смеха. – Какими палками?

– Да эти ж, полиция ихняя. Смешные такие, макаки макаками, а все прыгают чего-то, лают непонятно и палками своими грозят. Макаки, одним словом, некультурный народец. Наверное требовали чтобы я с парохода к ним сиганул. Вот уж дурачки. Дудки им! Я в Индии уже через несколько дней был.

Мы ржали долго, до слез. Представляли себе эту забавную сцену с плевком в невозмутимую физиономию чиновника и росчерком чернил на стенах и не могли поверить, что наш поверенный был способен на это. Изменился он за эти полгода, стал более уверенным и наглым – для юриста очень ценное качество.

– Ну, хорошо, Яков, посмеялись и будет, – утирая слезы и всхлипывая, сказал Миха. – Молодец, хорошо постарался. Денег-то на путешествие хватало?

– Да, Михаил Дмитриевич, хватало. Я все до копеечки записывал, вам отчет готов завтра привезти. В Америке, правда, пришлось много денег пораздавать, но это было просто необходимо. Дикий капитализм, как-никак, бандит на бандите. Чиновники только за взятку и работают.

– Это понятно, Яша. Но дело того стоило?

– Да, конечно. Патентную заявку приняли, как оформят, так почтой нам и пришлют. Кстати, я хотел вам сказать, что Петербургская комиссия рассмотрела наши заявки по кнопке и скрепке и одобрила их. Теперь остается только подпись министра. Но когда он ее поставить, я вам сказать не могу.

– Конечно, мы понимаем. Министр птица слишком высокого полета и не нам его торопить. Хорошо и то, что комиссия нас пропустила. Это просто замечательно. А как обстоят дела в других странах?

– Без изменений. Как только будет оформлена привилегия в Российской Империи, так и они дадут ход нашим заявкам. Пока ждут, – Яков даже развел руками, показывая свое бессилие. В принципе, что-то подобного мы и ожидали.

– Ну, хорошо, Яков. Ты отлично поработал. А теперь скажи, что ты будешь делать дальше? – спросили Миха. – Есть какие планы?

– Какие ж планы, Михаил Дмитриевич? – удивился поверенный и, приподняв брови, посмотрел сначала на Мишку, а потом на меня. – Дела еще не сделаны, привилегии еще не оформлены. Дел по горло.

– А после того, как все будет оформлено?

– Дык, это ж…, – он даже растерялся, недоуменно переводя взгляд с Михи на меня и обратно. – Я думал, что и дальше буду с вами работать. Разве не так?

Мишка доброжелательно улыбнулся.

– Не нервничай так, Яша, успокойся. Очень хорошо, что ты так думал, потому, что мы на тебя имеем большие планы. Нам только надо уточнить – ты в Кострому будешь возвращаться?