Максим Казакевич - Двое из будущего

Рабочие радостно затараторили, захлопали друг друга по спинам, кто-то из молодых выкрикнул "ура" и подбросил вверх ветхий картуз.

Мы с Михой долго обсуждали, что нам принесет это сокращение рабочего дня. Естественно, работать по восемь часов в день для нас, как выходцев из другого, более социальноориентированного мира, было в порядке вещей. Но здесь, где рабочий день был ненормированным и от прихоти хозяева мог быть и десять и двенадцать и даже двадцать часов, это было ненормальным. Любой другой владелец производства из-за такого шага, скорее всего, просто бы разорился, не выдержав конкуренции, но мы-то имеем в руках козырь в виде знаний о нужном направлении развития, который и позволит нам не просто конкурировать, но еще и зарабатывать очень большие деньги. Кстати, мы совещались с Поповым по поводу выходного дня, хотели сделать воскресенье нерабочим. Но наш управляющий нас любезно просветил, достал календарь за прошлый год и демонстративно отметил все праздничные и нерабочие дни. И их вышло почти девяносто дней, что было просто безумным количеством. Подумав, мы здраво лишили людей выходного дня, вместо этого предоставив им две недели оплачиваемого отпуска, который они могли использовать по собственному усмотрению. Если ты устал и хочешь поваляться денек под лавкой, пуская пьяные слюни, то будет тебе счастье в виде оплаченного дня в счет отпуска. И, кстати, невыход на работу по предварительному согласованию был в нашей компании тоже возможен.

А пока рабочие радовались, Валька Пузеев, сложил в уме два и два и спросил:

– Это что же, получается, что на наш завод еще людей будут набирать?

– Да, – честно ответил наш управляющий. – За оставшееся время нам надо будет нанять дополнительный персонал и успеть его обучить. Времени, я думаю, хватит.

– А детей берете?

Попов отрицательно мотнул головой.

– Нет, по этому поводу у учредителей жесткое требование. Они запрещают нанимать детей и подростков. Минимальный возраст для рабочего шестнадцать лет.

– А баб своих можно привести?

Попов улыбнулся:

– Баб можно. Но что б дитё под ногами не крутилось.

– А куда ж тогда его девать-то? Дома-то не оставить! А кормить его как? А жопу помыть?

– Валька, ты бы не прибеднялся…, – ответил ему кто-то из рабочих. – И так деньгу зарабатываешь больше всех, а еще и бабу свою сюда хочешь перетащить. Тебе и так хватит.

– Не хватит! – громко возразил Пузеев и рубанул воздух ладонью. – Пусть сидит, скрепки фасует. Я, может быть, своих детей в гимназию хочу отправить.

Кто-то хохотнул.

– Ты еще скажи – в университет, – со злым смешком съехидничал косматый мужик с поломанным носом.

– А и скажу, – взъярился Пузеев на косматого. – А и отправлю в студенты, хоть людьми станут. А не будут как я в масле с головы до ног, а будут в английских костюмчиках за столами красивыми сидеть и чернилами пальчики пачкать. Юристами пускай будут, да! Чё ржешь, в рыло дать? – и схватил испуганного мужика за лямку комбинезона.

– Тихо, тихо! Без драк! – повысил голос Попов и постучал медным ключиком по трубе ограждения. – Валька, угомонись, а то уволю.

Пузеев отпустил мужика, грубо оттолкнув.

– А что по поводу баб…. Можно привести своих, но без детей.

– Так как же без детей-то? – повторил свой вопрос Валентин. – Нанимать бабку, чтобы приглядывала? Так это ж платить ей сколько надо?! Тогда и бабу свою невыгодно на работы выгонять.

И тут вмешался я, стоявший до этого момента ни кем не замеченный за спиной рабочих и сохранявший до поры молчание.

– Для этого случая можно устроить ясли, – возвысив голос, сказал я. – Я полагаю, что бюджет предприятия не особо пострадает, если мы организуем присмотр за детьми работников. Нужно только найти подходящее помещение и женщин, согласных возиться с чужими детьми. Труд воспитателей предприятие оплатит, за работниками, чьи дети будут ходить в этот детсад, остается только оплата питания. Или же свои продукты приносить. Мне полагается, что это хорошее решение.

Ко мне обернулись. Рабочие, увидев мою персону, поснимали картузы, ощерились радостными улыбками. Кто-то поздоровался и протянул для рукопожатия крепкую ладонь. Я протиснулся сквозь толпу, встал рядом с Поповым:

– Извини, Сергей Сергеич, опоздал.

– Ничего, Василий Иванович. Я взял на себя смелость начать без вас.

– Ну и молодец. Все успел рассказать?

– В общем-то, да, кроме того, что вы еще желаете открыть исследовательский и опытный отделы. А здорово вы с яслями для детей придумали.

– Это, Сергей Сергеич, не моя придумка, – сознался я. – Есть и другие, более умные люди. Все уже придумано за нас. Ну, ты, в общем, продолжай собрание, а я пока в кабинете уединюсь с журналистом. Порасспрашивать меня он о чем-то хочет.

– Хорошо, Василий Иванович, – охотно согласился Попов и продолжил собрание, а я, махнув рукой стоявшему в сторонке незаметному человеку, прошел в свой кабинет.

Я, собственно, и опоздал на собрание только потому, что ожидал корреспондента одной из известных газет. Он, по приглашению Михи, прибыл из Москвы в столицу на поезде. Я любезно встретил его на вокзале, а затем отвез и устроил в гостиницу. Ему очень понравилась моя обходительность, льстило учтивое внимание к своей персоне. Мне же он, как человек, абсолютно не понравился – был слишком уж напыщен и горделив. И мой гость легкомысленно считал что, раз уж я нуждаюсь в его услугах, то он может позволить себе в отношении меня менторский тон. Я пока терпел его, оказывал ему всяческие любезности, но, больше суток я его, похоже, не смогу выдержать. Хватило бы терпения.

И вот, корреспондент в неброской одежде, поднялся в мой кабинет, цепко осмотрелся и безапелляционно заявил:

– М-да, бедненько у вас тут, дорогой Василий Иванович. Я, если честно, ожидал большего.

Я присел на стул, жестом пригласив гостя последовать моему примеру.

– И что же вы ожидали здесь увидеть?

– Если честно, то английскую мебель, фарфор в серванте и портрет Императора. И телефонную связь. У вас же все довольно скромненько, редко такое увидишь у успешных деловых людей.

Я улыбнулся.

– Английская мебель и фарфор в серванте стоят больших денег, уважаемый Владимир Георгиевич…, – т-фу, тошнит меня от лживой любезности к этому типу. – Эти деньги я лучше вложу в развитие своего производства и в своих рабочих. Толку будет больше. А телефон скоро будет.

– А я слышал, что вы и ваш компаньон купили себе по особняку и вложили в их ремонт огромные средства. Я считаю, что лучше бы вы эти деньги вложили в производство, м-да. Вот тогда бы было бы больше проку, – и журналюга ядовито осклабился.

Я на мгновение прикрыл глаза, загоняя внутрь готовое вырваться раздражение, и глубоко вздохнул. Заставил себя улыбнутся: