Юрий Валин - Мозаика мертвого короля

Эмруозас управился с совершенно неколдовским делом и энергично запрыгал ко мне. Для предсказателя он был неплохо сложён и развит, хотя холеность и завитые локоны накладывали на красавчика изрядный отпечаток женственности. Одни пухлые губки чего стоили.

— Милорд, я вижу, вы разумный и смелый человек, — обратилось ко мне это недоразумение, одергивая подол рубашки. — Могу ли я приоткрыть вам завесу над тем, что шепчет провидение о вашей судьбе? О нелёгкой судьбе воина, путешественника и…

— Уйми свое провидение. И сам заткнись, — посоветовал я.

— Но ваша судьба несёт особый знак. Саламандра и весенний рак. Отпечаток высших…

— Заткнись. Я знаю свою судьбу. Догоняй фургон, болтун.

Он попрыгал с десяток шагов молча, потом многозначительно осведомился:

— Могу ли я изложить мысль, сугубо приземлённую и удалённую от высших сфер?

— Сомневаюсь, что у тебя вообще есть хоть одна мыслишка, но попробуй.

— За меня могут хорошо заплатить. Щедрый выкуп. Истинно королевский, — он попытался заглянуть мне в глаза. — Что вы скажете, если я предложу…

— Отпустить тебя? — понимающе кивнул я.

— Нет-нет, — он окинул взглядом бесконечную пустошь. — Скажем, вы могли бы повернуть к городу. Или к какому-нибудь посёлку. Готов поклясться, вам отвалят столько серебра…

— Пустое. Разве милорд предсказатель еще не понял? Ты не заложник. Ты — мертвец. Здесь все мертвецы, кроме, разве что, лошадок, — я потрепал Смыка по шее. — Так что скачи поживей, колдун, и думай.

Он поскакал энергичнее, но упрямо пробормотал:

— Я ещё дышу. Следовательно, живу. А если человек жив…

— Следовательно, он может умереть, — поддержал я философский ход его мысли. — Это с тобой и произошло. Ты слыхал, что у мертвецов годами растут волосы и ногти? Некоторые из покойников по привычке даже продолжают дышать. Мы с тобой — очевиднейший пример подобного случая. Так что прекрати болтать языком и собирай в кучку все свои магические таланты. Тебе они понадобятся. Если, конечно, ты не хочешь воскреснуть от такой боли, что звёзды содрогнутся…

На комоде, полках уже лежал тончайший слой пыли. Или это только кажется? Неоткуда здесь пыли взяться. Аша в последний раз окинула взглядом спальню. Следы обезьяньего нападения кое-как убрали, но всё равно, комната уже никогда не станет прежней. Аша закрыла дверь. На второй этаж никто ходить не станет. И парни-работники, и Хели внизу обоснуются. За фермой они, конечно, присмотрят, но все планы на сезон…

Какие уж планы? Аша уже и сама с трудом могла вспомнить, что задумывали на весну и лето. В последние дни окончательно переселились с фермы в замок. Вчера пришел драккар южан. Впервые за последние годы праздника не было. Даже из деревень пришли лишь помочь с разгрузкой-погрузкой. Хотели прямо на следующий день отправляться, но Энгус настоял, что гребцам надо хотя бы двое суток отдохнуть. Это, конечно, правильно. Малышня рвётся в путешествие, все такие взбудораженные, — уверены, что прямо на войну плывут. Не дай бог…

Даша прихватила маленький свёрток с носками, — до жаркого юга ещё далеко, мало ли какая погода в пути приключится, — и спустилась вниз.

Ой, гости, ни с того, ни с сего.

За пустым, и от этого кажущимся огромным столом, сидели Теа и Блоод. Лиска уже не снимала походного вооружения, — даже колчан висел за плечами. Блоод оставалась в замке, может, поэтому гуляла в самом затрапезном виде: свободные брюки и рубашка навыпуск, и, удивительно, — никаких драгоценностей. Впрочем, зачем вообще ей, божественной, побрякушки?

— Привет, — сказала Теа. — Вот зашли незваные.

— Да какие церемонии, сейчас чай поставлю, — Даша двинулась к очагу.

— Без чая. Поговорить нужно, — прошипела Блоод.

— Так я же в замок как раз иду…

— Мы специально сюда, — объяснила Теа. — Ты в замке все время с детьми занята. И вообще там шумно. К тому же Док наказал Блоод гулять побольше. В смысле, просто так гулять. Днём.

— Ой, а что с тобой такое? — забеспокоилась Даша, в последнее время кроме детей ничего не видевшая.

— Утомление, — с несвойственной ей досадой прошипела Блоод. — Не мне вопрос. Тебе. Сны видишь?

Вопросу Даша не слишком удивилась. Самой схожие мысли в голову приходили.

— Редко я сны вижу. И обрывочно. Сейчас всё ерунду какую-то.

Блоод стянула с глаз шелковую защитную повязку:

— Са-Са видела? Хоть раз?

Даша покачала головой:

— Ни разу. Я старалась. Очень старалась.

Гостьи переглянулись.

— Плохо, — сказала Теа. — Если не ты, то кто же? Ты самая близкая. Мужчины глухие. Их считать нечего.

— Я тоже глухая. Не получается, хоть убей.

— Ты с мужем? Когда? — прошелестела Блоод, не спуская с Даши взгляда своих пугающих жёлтых, с вертикальными щелями зрачков, глаз.

— Костика утром видела, вот перед тем как сюда идти.

— Бло не это имеет в виду, — смущённо пояснила лиска. — Ты когда с ним… Ну, любовью когда занималась?

— Сексом, — поправила продвинутая в избранных областях науки Блоод.

Даша почувствовала, что краснеет:

— Э-э… давно. А что, по мне заметно?

— Нет, — успокоила суккуб. — Но плохо. Напряжённость. Тебе нужно. И ему. Я чувствую.

— Знаешь, это наше личное дело и… — у Даши на языке вертелись словечки на родном языке.

— Не посылай, — остановила Блоод, тоже, пусть и в гораздо меньшей степени, знакомая с табуированной лексикой великого и могучего. — Я обещала. Костяка не трогать. Никогда. Не в этом дело.

— Действительно, — Теа в замешательстве поправила оружие. — Ты уж меня, дикого дарка с Холмов, прости за прямоту, но вам потрахаться нужно. Собственно, не обязательно с Костяком, но мы же с тобой женщины замужние, с мозгами скучно устроенными, — предпочитаем с мужьями. Давай. Расслабишься полностью, сны могут придти. Может, и о малом что узнаешь.

— Психологическая релак-сация, — прошипела Блоод. — Помощь всем.

— Правда, что ли, поможет? — довольно глупо спросила Даша.

— У Дока можешь спросить, — Теа поднялась. — Ну, мы пойдём. Извини, что с таким вопросом…

— Да я понимаю. Только вот со снами едва ли…

— А не для снов? Не любишь? — суккуб смотрела с искренним сочувствием.

— Люблю, — мрачно заверила Даша. — И кое-что умею. Не так, как ланон-ши, естественно, но всё-таки. Но настроение неподходящее.

— Преодолей, — посоветовала Блоод, выскальзывая из-за стола. — Надо.

— Попробуй, — поддержала лиска. — Только уж так, чтобы языки вывалились у обоих.

Даша шагала к замку с полупустой сумкой на плече. Прошла уже порядочно, а уши продолжали гореть. Докатилась. Приходят дарки, советуют супружеский долг тщательнее выполнять. И от кого такое слышишь? От живой шубы отъявленно пуританского воспитания и от красавицы жёлтоглазой, по которой все окрестные мужики ночами стонут. Кошмар какой.