Талех Аббасов - Ардан. Воины Восьми Королевств

— Выходит, ты был когда то разрушителем, — заключил я. — Только они в нашем мире существуют без воли и разума. Я видел, как разрушители становились разумными, когда захватывали чьи-то тела — так было с Мидаром и Тармином. Если разрушитель захватывал живое тело, то человека ещё есть шанс спасти. Если же мёртвое тело, то остаётся только уничтожить его. В обоих случаях носитель разрушителя становился опасным противником. Но ты не такой. Я не чувствую, что ты пытаешься захватить моё тело или навязать мне свою волю.

— Всё может быть, — согласился голос. — Скорее всего, ты прав. Но для меня это ничего не меняет. Я всё ещё спал в тебе, когда ты родился, но пробудился, когда ты направил в меня своё стремление получить силу.

— И какую цену мне приходится платить за силу?

— Ты меняешься. Тело меняется, и ты перестаёшь быть человеком.

— Разве сила того стоит? — засомневался Трено.

— Это решать тому, кто стремится её получить.

— Он прав, — согласился я. — Без этой силы я бы не смог защитить Зи, и мы бы все давно уже были бы мертвы после встречи с Шаан. Не говоря уже о недавной встрече с анаренами, — меня передёрнуло, когда вновь перед глазами возник образ обрушивающегося на меня огромного светового меча.

— Доспех Хаоса, которым ты частично обладаешь — это твоё воплощение хаоса — вторая ступень силы на этом пути. Сейчас, ты стоишь на первой ступени силы тьмы, на третьей ступени хаоса и стихии. А вот путь света ты почему то пока не постигаешь. Ты продвинулся в этом совсем не значительно, Райсэн. Но это можно исправить, если позволишь мне поглотить достаточно магии света. Конечно, самый быстрый способ — это убить анарена Дланью Хаоса.

— Даже и не думай об этом! — возразил я. — Нельзя убивать тех, кто в будущем может стать союзником.

— Я знал, что ты отринешь этот способ. Тогда есть другой. Когда анаренша атаковала тебя световым мечом, ты использовал воплощение хаос, чтобы защитится от удара. Во время блокирования, я поглотил часть высвободившейся силы меча и ослабил удар. Если поглотить достаточно силы света, то сможешь продвинуться и на этом пути.

— Это всё равно означает сражение с анаренами. Не согласен и на это. Пусть пока будет так, как есть.

— Может есть другой способ продвижения? — поинтересовалась Зи.

— Есть. Достаточно чаще пользоваться магией света, но это означает самый долгий путь. Да и к тому же, Райсэн смог так далеко продвинуться в магии стихий и хаоса только благодаря боли и страданиям.

— Да, — усмехнулся я. — Таков путь боли.

— Но разве не значит, что таким же способом можно продвинуться и на пути света? — спросил Дэнджен.

— Можно, — ответил разрушитель. — Если Райсэн сможет выжить, и если он в сложных ситуациях будет обращаться к магии света, а не тянуться к стихие и хаосу.

— Слышал? Так что будешь теперь чаще упражняться с магией света, — пригрозила принцесса.

— Да зачем? Мне и так хорошо, — воспротивился я. — Всегда могу обратиться за силой к Агисиран или… Кстати, разрушитель, как тебя зовут то?

— У меня нет имени, Райсэн.

— Ну тогда буду называть тебя Виор, что означает поглощение. Ты же у нас любитель поглощать? Вот и будешь теперь с именем Виор.

— Как скажешь, — согласился разрушитель, хмыкнув. Имя ему явно понравилось.

— А что на счёт поглощения моего разума? — поинтересовался я. — Талгас предупреждал, что если увлекусь чрезмерно, то сам превращусь в разрушителя, желающего только убивать и уничтожать. А хохочущий даркан пока ни разу не дал повода усомниться в его словах.

— Даркан ошибся, — ответил Виор. — Возможно, так оно и было бы, если б я по прежнему подчинялся приказам, похожим на «убей», «уничтожь», «пожри», но я в тебе Райсэн. Но даже если б я хотел это сделать, то не смог бы это сделать. Я поглощён твоим светом и окружён твоей тьмой, и мне хорошо от этого.

— Хорошо, Виор, верю, — произнёс я, не почувствовав фальши в его словах.

— Вот так легко поверишь его словам? — возмутилась Зи.

— Он часть меня, помогает мне защитить вас, делает сильнее. Не вижу причин, чтобы ему не верить.

— Прав был Талгас. Ты болван! — вскрикнула Зи, выйдя из мысленной связи. — История с Адари тебя ничему не учит!

— Не надо, Зи, — только и успел произнести я, но она уже встала и гордо ушла, не желая слышать моих оправданий.

— Что это было? — спросил Дэнджен, слегка изумлённый. — Чего это на неё нашло? Ведь всегда такая спокойная, собранная…

— Не важно, — тихо ответил я.

— А-а-а!!! — вдруг протянул Дэнджен. — Я всё понял. У тебя с принцессой что-то было, да?

— Не твоё дело! — вспылил я.

— Ах ты ж хитрец то какой! — одобрительно произнёс Дэнджен и закивал, довольно ухмыляясь. — Пока меня не было, он успел приласкать стальную принцессу!

Я заставил себя успокоиться и потом ответил: — Да, ты прав. Так и есть.

Трено, как новенький в нашем отряде, благоразумно молчал и не пытался влезть. Даже не смотря на то, что он уже относился к нам очень тепло, особенно после нашего единения в медитации, он старался держаться отстранённо.

— Ладно, — вдруг смилостивился Дэнджен. — Пойдём в таверну и выпьем парочку стаканов доброго бароса. Может и принцесса к тому времени успокоится, вы поговорите и всё вновь будет, как прежде.

— Пытаешься меня утешить? — я усмехнулся.

— Почему бы и не утешить друга? — Дэнджен засмеялся. — Пойдём, пойдём. Трено, давай тоже с нами. Тебе тоже будет полезно.

— А мне то зачем? — удивился зиалец, но тем не менее последовал вместе с нами.

— Да просто приобшишься к нашим посиделкам, на которых нашего лидера иногда пробивает на философию и умные размышления.

Трасот. Спустя двадцать дней.

Калдан величественно восседал на троне. Так было надо, обстоятельства требовали, но внутри всё бурлило и клокотало. Повелитель хотел разрушать, уничтожать и убивать, но не смел даже выдать и толики раздражения, сидя перед обычными подчинёнными, а не находясь в зале военного совета, куда допускались лишь приближённые.

Справа от повелителя стоял мрачный Имлор. Не смотря на то, что он был ближайшим соратником Калдана, тот уже успел сорваться на нём за поражение и потерю трёх тысяч воинов в битве за Марит. Хотя спрашивать стоило с Ондо. И где теперь этот старый дурак? В стане главного врага, перешёл на его сторону. И даже Тармин, получив в руки очень сильную реликвию для призыва разрушителя, не смог справиться. Имлор, заскрипев зубами, до боли сжал кулаки. Слева от Каладана стояла Васса и откровенно, в мыслях конечно, наслаждалась раздражённостью Калдана и бессмысленной злостью Имлора. Ей, впрочем, и не надлежало стоять в тронном зале возле престола повелителя, но обстоятельства обязывали. Ибо перед Каладаном, стоя на коленях, предстала в чёрных, с опущенными капюшонами, балахонах двое жнецов смерти, кои были в её прямом подчинении. Именно они вернулись с поля боя и сообщили весть о поражении в битве за Марит.