Уилбур Смит - Смерть и золото

– Но из «виккерса» ты когда-нибудь стреляла?

– Нет, – неохотно призналась Сара, но тут же посветлела лицом: – Но понять, как с ним управляться, не займет много времени!

– Вон он торчит, – указала Вики на толстый цилиндр водяного кожуха пулемета, высовывавшийся из амбразуры башни. – Давай, попробуй.

Когда Сара неуклюже взобралась на крыло, по-прежнему оберегая раненую ногу, Вики наконец смогла вернуться к своим исследованиям. Прошло еще полчаса, прежде чем она удовлетворенно воскликнула:

– Да он вынул графитовый стержень из распределителя! Ах ты, хитрая свинья!

Из люка башни появилась голова Сары:

– Гарет?

– Нет, – ответила Вики. – Джейк.

– Я от него такого не ожидала. – Сара спустилась к Вики и сунула голову в моторный отсек.

– Да они оба одинаковые.

– И куда он его запрятал?

– Вероятно, себе в карман.

– И что нам теперь делать? – Сара в отчаянии сцепила пальцы. – Мы ж так весь бой пропустим!

Вики с минуту раздумывала, потом выражение ее лица изменилось:

– У меня в сумке, в палатке, лежит фонарик. И еще кожаная косметичка. Принеси, пожалуйста, их сюда.

Из батарейки, расколотой с помощью кривого ножа, висевшего на поясе Сары, она достала толстый графитовый стержень и аккуратно обработала его пилкой для ногтей из своей косметички, пока тот точнехонько не вошел в центральное отверстие прерывателя-распределителя. И двигатель завелся с первого же оборота.

– Какая вы умная, мисс Камберуэлл! – произнесла Сара с таким искренним и торжественным выражением, что Вики это страшно тронуло. Она улыбнулась девушке, которая уже забралась в машину и встала позади водительского сиденья, упершись коленями в его спинку и засунув голову и плечи в боевую башню.

– Ну как, ты справишься с пулеметом? – спросила Вики, и Сара неопределенно кивнула и взялась своими тонкими темными ладонями за рукоятки пулемета, потом встала на цыпочки и, прищурившись, посмотрела в прицел.

– Вы только подвезите меня к ним поближе, мисс Камберуэлл.

Вики отпустила сцепление и, круто вывернув руль, вывела машину из-под акаций на каменистый склон, спускавшийся к открытой равнине, заросшей травой, и уходивший в пробитый в горном массиве проход.

– Я очень зла на Джейка, – заявила Сара, хватаясь за что попало в попытках сохранить равновесие, поскольку машина то и дело подскакивала и ухала вниз на неровной дороге. – Вот уж не ожидала от него такого! Это ж надо – спрятать контактный стержень! Такой поступок больше подошел бы Гарету. Да, он меня здорово разочаровал.

– Правда?

– Да. Мне кажется, нам следует его наказать.

– Каким образом?

– Думаю, это Гарет должен стать вашим любовником, – твердо заявила Сара. – Вот так мы и накажем Джейка.

В промежутках между борьбой с тяжелым рулевым управлением и непрестанным танцем ног по педалям газа, тормоза и сцепления Вики задумалась над словами Сары. Также она думала о мощных плечах Джейка, о его могучих руках, кудрявой шевелюре и широкой мальчишеской улыбке, которая могла мгновенно смениться хмурой гримасой. И вдруг осознала, как ей хочется быть именно с ним и как ей будет его не хватать, если он вдруг исчезнет.

– Мне бы следовало поблагодарить тебя за то, что ты так здорово разобралась с моими делами, – крикнула она Саре в башню. – У тебя это отлично получается.

– Всегда рада вам помочь, мисс Камберуэлл, – откликнулась Сара. – Дело просто в том, что я хорошо разбираюсь в подобных вещах.

По мере приближения вечера над горами на западе начали собираться мощные грозовые тучи. Они плыли высоко в бескрайней сапфировой синеве, этакие округлые массы серебристого цвета, катились и крутились с тяжеловесной величественностью, раздуваясь и темнея до цвета спелого винограда или застарелого шрама.

Но над равниной небо пока что было открытым, высоким и чистым, и солнце немилосердно жгло и нагревало землю, так что воздух над нею дрожал, сверкал и плыл, затрудняя наблюдение и искажая расстояния. В какой-то момент казалось, что горы так близко, что вот-вот уткнутся прямо в небеса и рухнут на маленькую группу людей, спрятавшихся в тени двух укрытых бронированных машин, а в следующий миг они казались далекими и совсем маленькими.

Солнце так нагрело корпуса броневиков, что кожу обжигало при малейшем прикосновении к стали, а люди все ждали. Все они, исключая Джейка Бартона и Гарета Суэйлса, залезли под машины и напоминали несчастных, выживших после какой-то катастрофы и тщетно пытающихся укрыться от беспощадного солнца.

Жара стояла такая невыносимая, что партия в джин-рамми давно была забыта, а двое белых мужчин дышали как загнанные лошади. Пот, едва выступив, тут же засыхал на коже и превращался в хрустящую корку сплошь из беловатых кристалликов соли.

Грегориус посмотрел на горы и на скопившиеся над ними тучи и тихо сказал:

– Скоро будет дождь. – Затем перевел взгляд на Джейка, неподвижно, как статуя, сидевшего в башне «Свиньи Присциллы». Джейк завернул голову и верхнюю часть туловища в белую полотняную шамма, чтобы защититься от солнца. На коленях у него лежал бинокль. Каждые несколько минут он подносил его к глазам и медленно обозревал местность впереди, после чего снова замирал в полной неподвижности.

Тени медленно скользили по земле, солнце миновало зенит, и исходящий от него яростный белый свет постепенно утратил свою интенсивность, лучи все больше приобретали желтоватый и красноватый оттенки. Джейк в очередной раз поднял бинокль, но теперь задержал его на полпути, обозревая горизонт. В линзах снова возник знакомый шлейф пыли, султаном поднимающийся вдалеке, там, где выгоревшая на солнце земля сливалась с еще более светлым небом.

Он наблюдал на ним добрых пять минут, и ему показалось, что пылевое облако рассеивается, уменьшается в размерах, а посверкивающие струи дрожащего, раскаленного воздуха поднимаются вверх, закрывая горизонт как ширма.

Джейк опустил бинокль, и на лоб ему тотчас потекли горячие струйки пота, выбившиеся из-под волос, и скатились прямо в глаза. Он тихо выругался – соль жгла глаза – и вытер пот уголком полотняной шамма. Быстро поморгал, а затем снова поднял бинокль. И сердце тотчас подпрыгнуло в груди, а волосы на затылке зашевелились и встали дыбом.

Предательские потоки и завихрения раскаленного воздуха внезапно осели и исчезли, и облако пыли, которое еще минуту назад казалось далеким как противоположный берег океана, оказалось теперь совсем близко. Оно четко вырисовывалось на бледном, белесом фоне неба, словно вламываясь прямо в линзы бинокля. Сердце снова подпрыгнуло – под крутящимся и расползающимся во все стороны облаком пыли он разглядел темные, похожие на ползущих насекомых силуэты множества быстро двигающихся машин. И тут, совершенно внезапно, вязкость и плотность воздуха снова изменилась, и очертания приближающейся колонны резко выросли в размерах, стали чудовищно огромными, наползая на них сквозь завесу пыли, приближаясь с каждой секундой и становясь все более угрожающими.