Уилбур Смит - Смерть и золото

– Сумка с инструментами под сиденьем, – сказал он.

– Ну ты ведь не собираешься, я надеюсь, играть тут роль мастера на все руки, а? – Гарет, не веря собственным глазам, сделал рукой широкий жест вокруг, описав им все поле боя, итальянские пушки и разрывы снарядов.

– А что, у тебя есть идея получше? – ядовито осведомился Джейк. Гарет смотрел на него взглядом обреченного, потом вдруг распрямил свои сгорбленные плечи, а его искривившиеся в мрачной гримасе губы вдруг растянулись в широкой и задорной улыбке.

– Странно, что ты у меня об этом спрашиваешь. Но, видишь ли, тут вот какая штука приключилась… – И он как фокусник-иллюзионист ткнул пальцем в некий призрак, внезапно возникший из завесы крутящейся пыли и порохового дыма.

«Мисс Вихляга» с громким скрежетом тормозов остановилась возле них, и оба ее люка распахнулись. Из одного высунулась темная головка Сары, из другого – золотистая грива Вики.

– Что там с «Присциллой»? – крикнула Вики Джейку, сложив ладони рупором у губ и стараясь перекричать грохот разрывов.

Джейк только охнул, все еще в поту и с красным лицом.

– Очередной припадок ее скрутил, – ответил он.

– Доставай буксировочный трос, – велела Вики. – Сейчас мы вас вытащим отсюда.

Эфиопский лагерь кишел воинами, пребывающими в победоносном настроении. Повсюду раздавался громкий смех, все гордо похвалялись своими боевыми успехами. Восхищенный женский пол, наблюдавший за боем от своих кухонных костров, готовил вечернее празднество. В огромных, почерневших от дыма железных котлах уже булькали бесчисленные разновидности вата, а запахи специй и мяса далеко разносились в прохладном вечернем воздухе.

Вики Камберуэлл склонилась над своей пишущей машинкой, усевшись под пологом палатки; ее тонкие гибкие пальчики порхали над клавиатурой, и слова сами собой ложились на бумагу, описывая храбрость и мужество людей, которые, будучи вооружены лишь мечами и имея под собой только коней, опрокинули современную армию, оснащенную самым страшным боевым оружием. Когда на нее находило литературное вдохновение, Вики иной раз забывала про всякие мелкие детали и подробности, которые могли отвлечь читателя от самых драматических моментов ее репортажа, – например про тот факт, что библейские воины Эфиопии получили поддержку в виде бронированных машин и пулеметов «виккерс». Это были именно такие детали и подробности, которые она полностью игнорировала. Репортаж заканчивался так:

«Но сколько еще времени эти простые, гордые и храбрые люди смогут продолжать отражать агрессию алчных и прожорливых орд современного Цезаря, вознамерившегося создать новую империю? Чудо произошло сегодня на равнинах Данакила, но эпоха чудес проходит, и теперь даже тем, кто решил разделить свою судьбу с судьбой прекрасной Эфиопии, стало ясно, что она обречена. Обречена, если не пробудится спящая совесть цивилизованного мира, если не зазвучит громко и четко голос справедливости, обращенный к тирану и агрессору с требованием “Руки прочь, Бенито Муссолини!”».

– Это просто прекрасно, мисс Камберуэлл, – сказала Сара, наклоняясь вперед, чтобы прочитать последние слова, как только они появились на бумаге, выползавшей из-под валика машинки. – Мне даже плакать хочется, как это печально и прекрасно.

– Я рада, что тебе понравилось, Сара. Жаль, что не ты мой редактор.

Вики вытащила лист из машинки и быстро просмотрела текст, вычеркнула одно слово и вписала вместо него другое, после чего, вполне удовлетворенная, сложила листы, сунула в конверт из толстой упаковочной бумаги и лизнула полоску клея на клапане.

– Ты уверена, что так будет надежно? – спросила она у Сары.

– О да, мисс Камберуэлл, это один из самых надежных людей моего отца. – Сара забрала конверт и передала воину, который весь последний час дожидался у входа в палатку, сидя у передних ног своей оседланной лошади.

Сара заговорила с ним, очень страстно и живо, и мужчина энергично закивал в ответ. Потом она выпроводила его наружу, он взлетел в седло и понесся прочь, к темнеющему вдалеке устью ущелья, где дымные синеватые тени вечера уже начали опускаться на острые утесы и высокие зазубренные пики гор.

– Он будет в Сарди еще до полуночи. Я сказала ему нигде не задерживаться по дороге. Завтра утром, на самой заре, ваш материал будет передан по телеграфу.

– Спасибо, Сара, дорогая. – Вики поднялась от складного стола и стала убирать машинку в чехол. Сара смотрела на нее изучающим взглядом. Вики успела вымыться и переодеться в единственное платье, которое прихватила с собой, легкое, из тонкого ирландского полотна, светло-синее и модного покроя, с юбкой до колен, открывавшей ее округлые икры и узкие, тонко очерченные лодыжки, чуть блестевшие в тонких шелковых чулках.

– Какое у вас прелестное платье, – тихо произнесла Сара. – И волосы у вас такие прекрасные, мягкие и золотистые. – Она вздохнула. – Жаль, что я не такая красивая, как вы. Как бы я хотела иметь такую же светлую кожу, как у вас!

– А я хотела бы иметь такую же золотистую кожу, как у тебя, – быстро ответила Вики, и они обе рассмеялись.

– Вы это для Гарета так оделись? Ему это очень понравится, когда он вас увидит. Пошли поищем его.

– У меня есть идея получше, Сара. Почему бы тебе не отправиться поискать Грегориуса?

Сара секунду думала над этим предложением, раздираемая чувством долга и жаждой удовольствия.

– Вы считаете, что сами справитесь с ситуацией, мисс Камберуэлл?

– Да, пожалуй. Спасибо, Сара. Если что-то случится, я тебя позову.

– Я тогда сразу прибегу, – уверила ее Сара.

Вики отлично знала, где искать Джейка Бартона. Она бесшумно приблизилась к высокому стальному корпусу броневика, и некоторое время молча наблюдала, как он работает, полностью погрузившись в решение проблем и совершенно не замечая ее присутствия. А она стояла и раздумывала, какой же была слепой, что до сих пор не разглядела, какой он замечательный человек, не увидела под мальчишеской внешностью силу и спокойную уверенность в себе, свойственную только совершенно взрослому мужчине. Его лицо не несло никаких признаков возраста, и она понимала, что, даже когда он состарится, его по-прежнему будет сопровождать иллюзия юности и свежести. Однако, несмотря на это, его глаза всегда смотрели серьезно и напряженно, а в жесткой линии рта и очертании тяжелого подбородка угадывалась такая стальная воля, какой она никогда прежде не видела. Она вспомнила о мечте, о которой он ей рассказывал – о заводе, выпускающем моторы его конструкции, – и во внезапном приступе ясновидения осознала, что у него хватит и решимости, и силы, чтобы воплотить эту мечту в реальность. И ей вдруг захотелось разделить с ним эту мечту, она уже поняла, что их две мечты вполне можно соединить, его мотор и ее книгу, их можно будет осуществлять вместе, и каждый будет черпать силы и вдохновение у другого, сливая в единый поток упорство и творческие возможности каждого. И решила в итоге, что это очень стоящая цель – разделить обе эти мечты с таким человеком, как Джейк Бартон.