Владимир Синельников - Приключения порученца, или Тайна завещания Петра Великого (СИ)
- Название:Приключения порученца, или Тайна завещания Петра Великого (СИ)
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:неизвестно
- Год:неизвестен
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Владимир Синельников - Приключения порученца, или Тайна завещания Петра Великого (СИ) краткое содержание
Авантюрный роман в жанре альтернативной истории.
Офицеры молодой русской армии, казаки, беглые холопы, исторические персонажи «гнезда петрова» по воле автора, следуя за его искрометной фантазией перемещаются от Петербурга до Алжира, от Стамбула до Украйны…
Любовь, страсти, дуэли, грабежи, морские и сухопутные сражения, побеги из плена – все перемешалось в тугой клубок. А в центре – судьба «арапа Петра Великого» – то ли сына, то ли воспитанника Петра… а далее – к Пушкину… возможному законному наследнику трона Петра…
Роман не оставит равнодушным читателя.
Приключения порученца, или Тайна завещания Петра Великого (СИ) - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
Мутно горели и чадили свечи в золотых, массивных подсвечниках, озаряя тусклым светом высокую залу. Кабинет был обставлен безвкусно роскошной, разнотипной и массивной италианской мебелью, резные столики, массивные бюро, пуфики и диванчики. Окна завешены пурпурными бархатными шторами. На стенах висели картины великих голландских и итальянских мастеров. В углах горели печи, дрова потрескивая, плохо обогревая кабинет. Вся эта роскошь диссонировала с обликом обитателей. Это были простые крестьянские лица, на которых напялили европейское платье. Парики им шли, как клоунские колпаки, а роскошный наряд Екатерины резко контрастировал с её необъятной, невероятно расплывшейся фигурой и потным красным лицом, с пробивающимися чёрными усиками. Толстой неустанно дымил своей голландской трубкой, дополняя эту адскую картину клубами сизого и вонючего дыма.
Разговор был не долгим и очень напряжённым.
– Батюшка, Александр Данилович, друг любезный, а не рискуем – ли мы попасть в гнев Петечкин? Ведь он давеча на поправку пошёл уж. Ох и рискуем же мы! Ох страшно! Как поправиться, да прознает про наши дела? Ой быть нам всем на плахе! Али на виселице висеть…!
– Государыня, мы уж таких делов наворотили, что нету нам пути назад Неужто батюшка Мин Херц, простит тебе и мне, что мы содеяли. Я уж и всю казну на себя перевёл, да и гвардия мне подчинена стала. Ведь так, казак? Моя гвардия уже стала, али какие сомнения имеются? Правду кажи! Сейчас каждая промашка обернётся нам всем пыточной да плахой. Не должен, не может государь из болезни выйтить! Не можем мы себе ентово позволить. Ведь жизню свою защищаем!
– Ой боязно мне, Сашенька, Александр Данилович, ой боязно! Обскажи, как дела обстоят в полках-то наших доблестных? Все ли оне на нашей стороне будут, или есть сомнения?
– Все, матушка, все, не изволь беспокоиться. Все будут тебя на царство кричать, не сумневайся. А те, которые были не надёжны, так тех я устранил уже…. Алексей хитро и хищно прищурился. Екатерина в ужасе прикрыла своё постаревшее, одутловатое и красное лицо ладонями с золотыми кольцами на толстых и кривых пальцах.
– Да нет, не подумай дурного, государыня, не убивал я никого, и уже и убивать боле не буду. Хватить, наубивалси я за свою жисть, досыта… Я просто таких офицеров, кто не очень уверен в твоей правоте и силе, уговорил перевестись либо в Кронштадт, либо в Москву. Гвардия, считай ваша уже будет.
Пётр Толстой засопел с отдышкою и тихо проговорил.
– Нам надобно не допустить, что бы государь не написал бы завещания никакого. Надо бы Макарова предупредить, что бы в оба глядел, что бы не миг не покидал государя, ни на миг! – Последнюю фразу он почти выкрикнул в истерике.
– А ты, Машка – грубо сказал Меньшиков, обращаясь к Императрице, ты Машка тоже неотлучно при нём находился, может приступ какой у него случиться, так ты его погладь, да прощения выпрашивай, за измену свою…
– Ой, Сашенька, не выпросить у него прощения мне никогда! Сам-то кобель блудливый, ни одной дырки не пропускал! А я только однажды согрешила, и такой гнев, страшный…
Меньшиков расхохотался ей прямо в лицо.
– Уж ты-то не грешила? Не строй из себя целку невинную! А будешь ерепениться, так сразу и прознают все, какого ты роду племени, и что имя тебе и не Марта вовсе, а Мириам. Мирьям Самуиловна! А? Хороша литовка! Мирьям Самуиловна, государыня русская! Про то я пока один знаю, да вот Петька, да казак энтот, который сам с жидовкою связался. Ладно не серчай, государыня. У нас сейчас общая забота, что бы завещания не было, и что б не выздоровел Антихрист энтот случайно. Что-то стал к нему захаживать этот чёрт черномазый, бастард евоный. Не нравится мне это. Ты Пётр Андреевич уже позаботься, как использовать его.
Эта речь Меньшикова произвела на Алексея ужасное и гнетущее впечатление. Получается, что в порыве отомстить супостату, вступил он в сделку с ещё большим мерзавцев, и подставляет теперь самых близких ему людей, Рахеличку и Абрама Петровича. Он опустил глаза в пол, что бы не выдать смятения и ярости своей, равнодушно шевельнул усом и сказал.
– Ну а что мне теперя делать, я же, вроде, не на службе ужо. В отставке. Какие мои шаги должны быть?
– А ты вот, что, с завтрашнего дню, приводи-ка две самые верные роты Преображенского во дворец, к опочивальне, как охрану, старую сменим, да ещё вот, две роты под окнами поставь, пусть всё время в барабаны бьют и славу государыне кричат, что бы недругов наших страх в сердца проник, ну и что бы Императору непокойно было, что бы озлился он, и что б припадок его разбил. А там уже наша Императрица постарается… На том и порешили.
На следующий день, когда Абрам прибыл, как и было приказано, на аудиенцию к государю, он застал в прихожей опочивальни почти весь двор его Императорского Величества. Это были всё генералы, сенаторы, родственники. Вся эта челядь разделялась на две группы, между которыми пролегал путь к царской опочивальне. Справа стояли сторонники и родственники Петра Алексеевича младшего, они были в явном большинстве, но какие-то угнетённые, подавленные. А слева сторонники и друзья Екатерины. Они, наоборот, были бодры, постоянно перешёптывались, подходили друг к другу, улыбались, как будто и не у смертного одра государя стояли вовсе. Абрам заметил, что охрана сменилась, в зале стояли в большом количестве его сослуживцы по Преображенскому полку. Стояли с каменными лицами, как будто всё происходящее их и не касалось вовсе. Сторонники Петра-внука были явно подавлены видом этих гвардейцев. Вдруг под окнами раздался оглушительный барабанный бой, чередуемый выкриками «Слава государю Императору, слава государыне Императрице!
Аудиенция задерживалась. Сначала у Государя побывала царевна Анна Петровна. Она пробыла у него довольно долго. Вышла хмурая, но не в горе, а какая-то озабоченная, и ни с кем не разговаривая, пошла прочь. Потом зашла Екатерина, пробыла не долго, вышла вся в слезах, и сразу к Меньшикову. Он приобнял её, приободрил, и они вместе також вышли прочь. Пока Абрам ожидал своего часа, он увидел в толпе гвардейцев, уволенного уже было, Синельника Алексея Кирилловича. Они радостно подошли друг к дружку, сердечно обнялись. Алексей успел прошептать Абраму:
– Уезжай быстрее, тебе грозит смертельная опасность. От Меньшикова и Толстого. Ничего меня не спрашивай. Беги, беги в Казань. Там встретимся….
– Погоди, я что-то не понял…
– Ничего не спрашивай. Беги пока цел.
При этом Алексей приветливо улыбался – мол, встретил старого боевого товарища. Потом вдруг неожиданно отвернулся и пошёл к своим гвардейцам. И ещё одно странное и знакомое лицо увидал Абрам. В толпе, поддерживающих Петра Алексеевича, он мельком разглядел, одетого в форму семёновца, капитана, который всё время становился так, что бы скрыть своё лицо. Лицо было никакое. Как – будто все черты смазаны. Всё на месте, и нос и глаза и губы, но всё как будто не его. Внезапно Абрам увидел, как к этому капитану подошёл маршал Брюс, Иаков Велимович, и они о чём-то перешептывались, глядя в сторону Абрама. Потом Абрам внезапно для себя обнаружил, что Брюс стоит один и равнодушно глядит на толпу. Капитан, как бы растворился в воздухе…
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: