Юрий Иванович - Второй шанс

– Перестань, Симелия! – просительно залепетала пленница. – Прошу тебя! Вспомни о величии своих предков и не смей хулить моих!..

Но в ответ ей понёсся ещё более громкий издевательский смех.

Дёргая головой и чуть не срывая на лбу кожу, Александр стал разворачивать вместилище своих глаз вправо. И насколько же он был поражён, увидев там совсем не то, что ожидал. Почему-то был уверен изначально, что там находится жестокая и страшная надсмотрщица. В крайнем случае, владелица этой странной усадьбы, получающая особое удовольствие от мучений своих пленников.

На самом деле ехидная Симелия оказалась такой же пленницей, как и Табити. Тот же перекошенный знак «Х», то же отсутствие одежды и такое же свободное вращение головой. Зато девица выглядела на года два старше подруги по несчастью, имела более пышные формы взрослой женщины и старалась улыбаться. Совершенно не стесняясь своей наготы, она вела себя вызывающе, явно через силу посмеиваясь. Тело Симелии было бледным и отечным в местах облегания ремней, но это всё равно не скрывало более совершенную, скорее всего искусственную красоту.

Наверное, эта красота и спровоцировала академика на очередное изумление. И начавшее было спадать возбуждение вновь забрало так необходимую мозгам кровь в другой орган.

Заметив это, Симелия вдруг разразилась ликующим воплем, от которого содрогнулась неудобная конструкция под пленником. Да и само тело вздрогнуло от неожиданности, а в сознании уже получалась каша из мечущихся там мыслей.

«Двинутая она на всю голову! Не иначе… Девственницу Табити, если она и в самом деле такая, обозвала развратницей… А нищим потомком Липоксая кого назвала? Неужели меня? Точнее, – это тело, что я ощущаю?.. Если я правильно помню вбитую мне батей скифскую историю, Липоксай – это владыка горы. То есть царь Репейских гор, которые прикрывали Гиперборею с юга… Что-то начинает вырисовываться. Теперь бы ещё понять: где это я?.. И главное: когда?.. М-да! Ещё одна важная задача вырисовывается – не запутаться, не сойти с ума и всё тщательно запомнить!.. Если не вернусь обратно, то хоть быстрее разберусь в обстановке».

Визжание и радостные вопли девицы не остались незамеченными. Откуда-то с тыла неспешно подтянулся дряхлый старикан с поблескивающим деревянным посохом в руках. Одежды на нём висели, а сверху прикрывались кучей кожаных ремешков, тряпочек, а то и ниток с нанизанными на них бусинками или разноцветными стекляшками. Жидкие волосы до плеч окаймляли лысину на макушке головы. Они были скреплены золотым ободом с несколькими камнями глубокого синего цвета. Выглядел он либо как шаман, колдун, маг, либо же клоун, сбежавший псих или престарелый модник.

Фактически этот индивидуум подкрался незаметно, а потом неожиданно лихо взмахнул своим посохом и ударил по той жерди конструкции Симелии, на которой крепилась её правая нога. Вся связка завибрировала, враз вызывая пренеприятнейшие ощущения у пленницы. Она клацнула зубами, дугой изогнулась в путах, задёргалась, не в силах больше вымолвить ни слова, ни тем более смеяться. Кажется, даже губу себе прокусила. Только несколько стонов от неё донеслось.

Зато теперь академику стало понятно, кто в доме хозяин. Или всё-таки надзиратель? Потому что дальнейшее поведение пленниц, после того как появился дед, ещё больше запутало ситуацию.

Худенькая Табити Иелькона, та, что висела в путах слева, опять разрыдалась. Но теперь сквозь всхлипы и нытьё прослеживались слова «любимый», «сжалься» и «встал». Исходя из услышанного, Александр предположил, что девушки либо супруги старика, либо его наложницы. По сути, среди скифской знати, особенно позднего периода истории, такое формирование семей считалось вполне возможным.

Но тут пришла в себя и разразилась ругательствами Симелия Ракимет, начавшая поносить старика жуткими словами и осыпать угрозами.

– Ты, старая шелудивая тварь! Чурбан с гнилой головой, в которой копаются черви! Вонючий скот, поедающий трупы!

Часть ругательств остались непонятны для россиянина из двадцать первого века.

– Я с тебя всю шкуру спущу и заставлю её сожрать перед собственной смертью!

Другие ругательства оказались более мерзкими, да настолько, что полученное Кохом тело моментально избавилось от неуместного возбуждения. А когда угрозы сошли на нет, Симелия вдруг перешла на деловитый тон, словно говоря со слугой или родственником:

– Ладно, дед Приакс, поиздевался над нами, и хватит! Всему есть предел. Развязывай сам или слуг позови! Тем более что желаемого ты добился: этот пастух перестал скрывать своё вожделение ко мне.

Дед тем временем с кряхтением уселся в низкое кресло, расслабился и стал похвально кивать. Но тут сквозь всхлипывания Табити донеслось:

– Неправда! Аргот первой заинтересовался мною…

– Заткнись, шлюха! Ты недостойна при мне и рта раскрыть, тем более заговорить без моего разрешения! – прикрикнула на неё подруга по несчастью и вновь обратилась к деду: – Хватит бездействовать! Иначе мне грозит остаться инвалидом, и тогда… Или ты не боишься страшной, мучительной смерти?

Тот с минуту сидел, равнодушно разглядывая трио. Потом совсем невежливо зевнул, показав почти беззубый рот, погладил жиденькую бородёнку, достающую до груди, и только потом соизволил заговорить. Причём обратился к худенькой девушке:

– Табити, твоё поведение недостойно будущей царицы. Потому что слёзы – это позор для правительницы скифов. Ты должна быть жёсткой, решительной и никогда, ни при каких обстоятельствах не показывать свою слабость.

Девушка в ответ обозлилась:

– Да я лучше умру, чем стану такой подлой, мерзкой и наглой, как Симелия!

– Хм! Разве я заставляю тебя стать подлой? Наглой? Отрицающей правила, устои и элементарное уважение к любому подданному? – тихим голосом вопрошал старик, после чего продолжил наставления: – Просто ты всегда должна оставаться примером для подражания. При трудностях или горестях быть неунывающей и бодрой. Во время принятия важных решений – рассудительной и честной. Во время пира и празднеств – самой яркой, обаятельной и величественной. Власть – это удел самых сильных, беззаветно преданных своему народу и готовых отдать за это собственную жизнь.

Тут и Симелия не выдержала:

– Ты забываешь, Приакс, что стоящий у власти обязан быть жёстким, решительным и беспощадным к врагам своего народа. Особо жестоко и показательно наказывать предателей из числа своих подданных. Личным примером в сражении доказать свои права на трон, а потом подтверждать их при каждом удобном случае. А любые трудности на своём пути встречать смехом и презрением к ним!

Дед вроде и кивал при этих словах, но оказался с ними не согласен.