Юрий Иванович - Второй шанс

Борис слушал все эти советы, но ничего в них толком не понимал, а для академика геронтологии, всю жизнь проработавшего в лабораториях, производство нужных компонентов представлялось не сложней операции по удалению аппендицита.

Вскоре вся работа оказалась переделана, и троица поспешила в дом. Пока Борис мылся, Кох приступил к осмотру Прасковьи.

– Препараты уже действуют, – утверждал он, касаясь некоторых частей тела. – Видишь? Излишнее сексуальное желание тебя не одолевает. Ты превосходно себя контролируешь!

– Ну… Не могу сказать, что я против… – с удивлением прислушивалась к себе Прасковья.

– Так и должно быть! Главное, что нимфоманией ты в данный момент не страдаешь. Значит, лекарство действует одинаково на всех нас. Но будьте готовы к галлюцинациям, они могут начаться с минуты на минуту. Если начнутся…

– Мы все трое перенесёмся сознаниями в тела наших предков?

– Сомневаюсь. Но всё может быть. Поэтому нам лучше всего прилечь и находиться в кровати.

– В каком состоянии? – Цаглиман всё-таки не прочь был предаться телесным утехам. Но делал это скорее всего в силу инерции событий, происходивших в последние дни. Но академик высказался решительно против.

– Нет, сегодня мы и так уснём. Нам надо отоспаться хоть раз. И помните: если всё-таки наши сознания улетят в прошлое, ничего там не предпринимайте сгоряча. Вначале просто наблюдайте и прислушивайтесь. Новое тело само и подскажет, и поможет.

– Но я всё равно лягу с тобой! – заявила Прасковья. А так как хмыкнувший Борис отправился в другую спальню, не оглядываясь, то Кох не стал спорить.

– Ложись. И быстрей… А то у меня опять в голове чужие образы роятся…

– Начинается?.. А у меня ничего, – женщина дисциплинированно легла рядом.

– Так никто и не утверждал, что получится у всех… – пробормотал академик, закатывая глаза. – Уф, как резко-то…

Больше ни слова не сказал, не вздрогнул, а сразу погрузился в неизвестно какие провалы времени.

Прасковья выждала полминуты, затем прижалась к Александру покрепче, закинула на него ногу и тоже прикрыла глаза в ожидании.

Может, так совпало, но Кох попал в тело своего предка в момент, когда тот собрался просыпаться. Успел даже поймать кусочек тревожного сновидения: степь, высокая трава выше пояса, и кто-то невидимый в этой траве пробирается к наблюдателю. Кто именно, ему понятно – он к чему-то готовился. А вот его потомку из двадцать первого века оставалось лишь догадываться, кто полз по траве.

Проснулся. Несколько минут глаза не открывал. Прислушивался. Орут петухи, блеют овцы, слышен лай собак в отдалении. Ржание, мычание – и всё вроде в той же усадьбе старого шамана Приакса. Или не шамана? Вчера девушки как-то его особо называли, и слово это подсознательные ассоциации перевели как «жрец». Но уж слишком высокопарным и несоответствующим старику казалось это слово. А шаман для такого оборванца – в самый бубен. Разве что у него есть и парадные одежды, в коих он является пред очи действующих царей?

Это ещё предстояло выяснить.

Пока же Александр медленно приоткрыл глаза и стал осматриваться. Почти светло, утро уже вступило в свои права, и теперь хорошо видна вся огромная «гостевая» спальня. Ещё с вечера они все втроём устроились на просторном возвышении, где могли разместиться и шесть человек. Возвышение покрывали горы подушек, десяток одеял, несколько перин и узкие простыни непонятного предназначения. Приакс пригнал Аргота и девушек сюда и велел не мешкать, а заняться делом! То есть переведением девушек в категорию «женщина». Иначе не поздоровится!..

Когда он ушёл, Аргот недолго размышлял над странными методами дефлорации у предков. Да и не спешил этим заниматься. Зато живо поинтересовался, какие последуют наказания, если приказ не будет выполнен. Симелия презрительно рассмеялась и пригрозила:

– Тебя скормят собакам!

Но Табити успокоила:

– Не слушай этих глупостей. Кроме этой, у тебя будет ещё две ночи. Вот после них, если ты не справишься, тебя и в самом деле могут казнить.

– Ха! – обрадовался он. – Девчонки, так у нас ещё масса времени на всё и про всё? Отлично! Давайте тогда лучше пообщаемся, ближе познакомимся, и я вам расскажу про дальние страны и про красоты, которые там можно встретить.

– А ты откуда про них знаешь? – нахмурилась вечно недовольная Симелия.

– Среди пастухов эти легенды и рассказы передаются из поколения в поколение. А память у меня на зависть отменная. Так что много расскажу… Например, о водопаде, который считается самым большим в мире… Или про гигантские пирамиды, которые есть у египтян. Но! Вначале вы со мной поделитесь своими знаниями по современной истории. Хочу сравнить с той информацией, которая есть у меня…

Красотки и сами как-то не торопились расставаться с девственностью. Им показалось троекратно интересней узнать что-то новое, чем заниматься чем-то не по своей воле. А уж академику было что рассказать и чем заговорить зубы.

Но пока настраивались, шутили, укладывались среди одеял и подушек, выбирая самые удобные места, связь поколений стала прерываться и выслушать данные по истории Кох не успел. Только и оставил предупреждение, которое потом пересказал напарникам своего мира.

В прошлое посещение он не успел узнать, будут ли на следующий день очередные висения на деревянных конструкциях? Как-то не прельщало его корячиться привязанным целых четыре часа.

Сейчас же было раннее утро.

Повторный перенос сознания произошёл успешно, значит, нечего разлеживаться! Надо срочно осмотреться в доме и выяснить, какой свободой передвижения здесь обладает пастух Аргот.

Намерение провалилось сразу. Симелия Ракимет не спала, а, стоя за горой подушек в позе пантеры, изготовившейся к прыжку, наблюдала за парнем.

«Неужели хотела на меня броситься и задушить?» – мелькнула неприятная мысль. Но внешне он постарался принять самый радушный, улыбчивый вид.

– Встречаем Ярило! – здесь так обращались друг к другу ранним утром. – Как спалось?

Девушка чуть расслабилась, сменив положение головы и словно прислушиваясь к говорящему. Но промолчала.

– Хочу пройтись по дому и заглянуть на кухню.

Тут вдруг отозвалась Табити, проснувшаяся от звуков голоса:

– Ты не забыл? Тебе нельзя приближаться к наружному забору. Иначе лучники с крыши стрелами нашпигуют.

– Я бы удивился, будь здесь иначе. Но уж по дому я могу гулять сколько угодно?

– Наверное… Если Приакс не заявится сразу после завтрака со своими попытками поучать и наставлять на путь истинный.

Главное Кох понял: до завтрака он предоставлен самому себе. Точнее, этим девицам. А может, они и вставать не захотят? Как бы там ни было, спали все в одежде, и терять время на одевание парню не пришлось. Вскочил, приговаривая: