Юрий Иванович - Второй шанс

– Уверена?

– Иначе зачем бы он возвращался после покушения на него и под пулями неизвестных снайперов?

– Только для того, чтобы переодеться в одежду спецназовца и подхватить раненого.

– Нет, он явно что-то знал. Иначе не стал бы с меня снимать устройство, – настаивала Вера Павловна.

– Ладно, принимаем как данность. А дальше?

– Наркуша отыскал кого надо, сумел договориться с ним и даже вооружить на всякий случай. А скорее всего новый подельник сам забрал оружие у Цаглимана, как бы проверяя уровень его лояльности. В финале Борис выводит прижавших его бандитов прямо на место и под пули своего нового подельника.

И опять её собеседник сомневался:

– Неужели подельник на такое способен? Всё-таки не уголовник.

– О! Ещё как способен! Тем более что убил лично не один десяток своих врагов. Вспомни о его молодости. Орденоносец, герой!

– Ну да, я как-то всё не могу избавиться от стереотипов…

– И в таком случае фанатики идут на всё.

– Согласен. Ну а теперь скажи о своих выводах?

– Они однозначны: Наркуша вместе с «сокровищем» где-то здесь. Рядом. Вдвоём они никак не могли уйти от устроенной облавы.

– Думаешь, что им помогли добрые самаритяне?

– Уверена. И у меня уже есть на подозрении десяток домов. Их все обыскивал участковый со своим стажёром, но ты ведь знаешь, что при желании в особняке и на огороде можно стадо слонов спрятать и никто с ходу не отыщет. Поэтому мы производим установку видеокамер и раздачу служебных телефонов, которые стоят на круглосуточной прослушке. День, максимум два, и мы всё выясним.

– Похвально! А что с людьми?

– Пришли мне ещё срочно десяток операторов наблюдения и прослушки, – попросила женщина. И тут же добавила: – Но и это ещё не всё. Нарисовалась огромная странность: на окраине Малиновки, у единственной жилой усадьбы стали вдруг ремонтировать дорогу. Да так качественно, что челюсть можно потерять от удивления. Первое объяснение: работа участкового, который после нахождения трупов Бурого и его подельников – в большом фаворе. Второе: три заброшенных хибары и все земли вокруг оказались скуплены одним олигархом районного ро€злива. Оказывается, им уже давно были отданы распоряжения, и все липкие ручки подмазаны для решения этого вопроса. Ждали просто оказию, и она им подвалила в виде требования местного участкового.

– Мм? – задумался мужчина. – Не вижу чего-то особенного…

– И вот тут всплывает третий фактор. Вся эта собственность сегодня утром скуплена на корню акулой крупного масштаба, скорей всего столичной. И уже завтра утром прибывает бригада, которая займётся сносом прежних развалин и планировкой участков под новое строительство.

– Ну-у-у… и в этом ничего этакого… – недоумевал собеседник.

– А я почему-то уверена, что всё это связано с «сокровищем». Оно где-то рядом, чувствую. Потому что угрохать такие бабосики в откровенное дерьмо могут только люди твоего уровня. Причём готовые для отмазки на что угодно. Если там завтра начнётся строительство, то можно будет как ввезти туда что угодно, так и вывезти. И никакие проверки на дорогах не помогут.

– Помогут! Я отдам распоряжение немедленно! И кто скупил участки?

– Неизвестно. Всё делалось через маститого риелтора из Москвы. Не знаю, сможешь ли ты на него надавить… – Она продиктовала имя посредника и добавила: – Если выяснится имя, можно легко проверить и всё остальное.

– Хорошо, я этим займусь сейчас же! – пообещал мужчина. – Что-нибудь ещё?

– Вроде всё… – Вера Павловна позволила себе расслабиться, её лицо сразу подобрело, стало детским и беззащитным. Да и всем телом подалась в волнении к экрану ноутбука: – Как там мои?..

– О! Они молодцы! – оживился собеседник, отбрасывая ручку куда-то в сторону. – Отец уже пытается сам есть, да и мать улыбаться начала, поверила, что всё будет хорошо. Да и ты не переживай, я тут самых лучших профессоров и академиков пригласил, они твоих родителей быстро поставят на ноги.

– Академиков… – тяжело вздохнула женщина. – Хватило бы только одного… И он уже пообещал…

– Милая, давай будем верить в самое лучшее.

– Хорошо, постараюсь… Но когда я могла бы хоть с мамой поговорить?

– Да хоть завтра! Только бы врачи разрешили… Сама понимаешь…

– Ладно, тогда жду завтрашнего дня… И передавай им от меня самые горячие поцелуи и пожелания скорейшего выздоровления!

– Обязательно, милая! Ты себя там тоже береги! Иначе сам примчусь за тобой и заберу силой!

– Только попробуй! За меня беспокоиться не стоит, ты мне оттуда стократно больше поможешь. Целую!

Изображение исчезло, и только после этого Вера Павловна перестала сдерживать давно рвущийся из неё стон. С трудом откинувшись на спинку кресла, она постаралась расслабиться и хоть как-то отыскать удобное положение для беспокоящей раны.

Доктор всё-таки был прав, прописывая полный покой на ближайшие несколько дней. Но как?! Как можно бездействовать в то время, когда от итогов твоей деятельности зависит жизнь самых близких и родных людей?

Никак нельзя!

Ближе к ночи, когда селяне снесли вечернее молоко, в цеху трудились все четверо. Поэтому работа была завершена ударными темпами. Не пришлось возиться до полуночи, и даже осталось время для небольшого семейного ужина.

За столом Александр Свиридович подробно старался выспросить у Галины о её самочувствии. Потому что поражался работоспособности бабушки: та работала чуть ли не наравне со своей старшей сестрой. Но той ведь теперь было тридцать пять, а не семьдесят шесть. Разница в сорок лет была огромная, а тут «божий одуванчик», пусть и в хорошей спортивной форме, показывает такие результаты.

Академик не мог не заподозрить пациентку в нарушении правила закрытых глаз и устроил весьма провокационную проверку по этой теме. Очень переживал, что старушка, несмотря на кажущуюся старость, всё-таки стала нимфоманкой.

Уж что он только ни делал, и как он ни спрашивал, за какую часть тела ни брался и где только ни поглаживал, но в итоге был вынужден признать:

– Нормальные реакции и полное отсутствие вожделения! Но откуда тогда такая бешеная работоспособность?

– И аппетит! – добавила радостная Галина. – Смотри, сколько я съедаю!

– Да это нормально… Меня другое волнует… Ну хоть устала?

– Не-а! Готова хоть до утра с творогом возиться и пресс крутить!

Прасковья с Борей помалкивали, ожидая, что решит их благодетель. А тому ничего не оставалось, как пожать плечами и протянуть новенькой порошок:

– Бери пей, чтобы я видел… Потому что тебе надо спать – интенсивное движение может повредить.

– Так я просто за «клавой» посижу… – пыталась найти себе работу полегче бывшая корреспондент и фельетонист.