Василий Сахаров - Степные Волки (СИ)

— Морем, граф, только так.

— Объясни, — потребовал Интар.

— С удовольствием, — впервые Штенгель предложил план, до которого не додумался граф. — Наш военный флот слабенький, что там, пяток галер. Но торговый очень хорош. Мэтр Самбини по моему поручению связался с некоторыми негоциантами, и они, за долю в добыче, готовы доставить нас в бухту Салей, а уж от нее преодолеть десять километром своим ходом к Шамтари не проблема. Ночью захватываем город, грабим его и отходим.

— Это же пиратство, — возмутился Бертра.

— Это война, — жестко отрезал Штенгель, — и пора бы уже понять, что все, до чего ваши бойцы дорвутся на вражеской территории, это подрыв экономической мощи противника. Как известно, рахи не имеют поселений на берегу Аскорского моря, а этот город, Шамтари, ближе всего от побережья. Как говорят пленные степняки, стен там нет, население города около трех тысяч и гарнизон плевый, сотня сабель из чимкентов, которые кочуют в этом районе. Управимся за сутки, хорошо. А нет, все там ляжем, когда чимкенты по тревоге орду соберут. Как вам мой план?

— Одобряю, — сказал Интар.

— Принимается, — добавил сотник, от которого, впрочем, ничего не зависело.

Прошла неделя и пятьсот сорок рейдеров, а с ними двадцать тайных стражников из диверсионного спецотряда «Молния», во главе с полковником Штенгелем, погрузились на пузатое парусное судно. Это был шестисоттонный каракк «Счастливая Звезда», который принадлежал самому богатому в герцогстве купцу, негоцианту Квинту Боркано.

Торговое судно вышло из столичной гавани под вечер и, не боясь темного времени суток и осеннего Аскорского моря, ведомое по звездам опытными кормчими, двинулось вдоль побережья на восток. Трое суток, подгоняемый свежим попутным ветром, каракк шел к месту своего назначения. И, наконец, как и планировалось, под вечер вошел в безлюдную бухту Салей.

Спускались на воду шлюпки, скрипели снасти и тали, завывал ветер, и в темноте рейдеры грузились в лодки, а затем гребли к еле заметной темной полосе на горизонте, степному берегу, враждебной земле. Гребли с трудом, ибо мало у кого были необходимые морские навыки. Потом три часа выгружались на гальку пляжа. Еще час собирались. А затем, в районе полуночи, войско полковника Штенгеля двинулось в сторону Шамтари. Шли ходко, сначала по тропе, которую протоптали местные жители к бухте, а затем по хорошей грунтовой дороге, и через два часа рейдеры подошли к городу.

Шамтари — скопище глинобитных построек и караван–сараев на берегу Атиля, место, где издавна отдыхали торговцы, везущие с востока на запад шелк и с севера на юг драгоценные камни. Перевалочный пункт, один из многих на просторах степи. Для кого–то благословенная и долгожданная остановка на долгом торговом пути, для кого–то перекресток, где можно заключить неожиданно выгодную сделку, а для штангордцев населенный пункт, в котором живут враги.

Рейдерские сотни разделились и, обхватив Шамтари широкой дугой, ворвались в город, который не ждал в эту ночь никакой беды. Лаяли цепные псы во дворах, встрепенулась и зашумела домашняя живность в сараях, где–то закричал припозднившийся горожанин, увидевший несущихся на него с яростными криками бойцов, и его вопль подхватил проснувшийся караульный на вышке. Поздно, слишком поздно, город уже не спасти.

— Первая и вторая сотни, атаковать казармы! Третья и четвертая, держать периметр, не дайте никому убежать! Пятая сотня в центр! — выкрикивал Штенгель и, возглавляя наступление диверсантов из «Молнии», рванулся на городскую площадь, где ничем не выделяясь среди прочих, стоял окруженный невысоким заборчиком глинобитный дом городского тутуки.

Полковник знал, что сейчас его команды значат мало — это не регулярная армия, и здесь каждый десяток сам за себя. Первая сотня под командованием виконта Бертра — эти выполнят приказ и перебьют кочевников, мирно спящих в казарме, а вот остальные вряд ли. Слишком сильна была жажда наживы, и каждый боец стремился только к двум целям, хапнуть побольше и при этом уцелеть.

«Ну, и плевать, — подумал Штенгель, — свою задачу я уже выполнил. Принес разруху в стратегический опорный пункт противника. А остальное уже не так важно».

В городе наступил хаос. Лихие рейдеры — вчерашние воры и разбойники, бандиты и уголовники, насильники и мошенники, жулики и изменники, вышибая двери, вламывались в дома. Они убивали и безжалостно резали хозяев, искали и находили припрятанное добро, и пока никто посторонний не заметил, запихивали все добытое в заплечные мешки. Участь Шамтари ничем не отличалась от участи иных городов, сел и кочевий, где происходило подобное. А жители этого поселения ранее никогда не подвергались нападениям, так сложилось исторически — их всегда оберегало государство. Но в эту ночь они стали разменной картой в войне двух держав.

В дом городского тутуки, диверсанты «Молнии» вломились точно так же, как вламывались рейдеры в дома горожан. Тайные стражники схватили увесистое бревно, лежащее во дворе, и тремя мощными ударами вышибли дверь. Из дома вылетела стрела, следом еще одна, и только по счастливой случайности никто из тайных стражников не был убит. Клацнули в ответ арбалеты, болты влетели в черный пролом двери, кто–то внутри вскрикнул и бойцы вломились внутрь. Зазвенела сталь, люди в доме пытались сопротивляться, но их просто задавили массой и выучкой. В доме все затихло, загорелся свет, кто–то зажег свечи, и полковник Штенгель вошел внутрь.

На застеленном коврами полу лежали тела — две женщины и трое мужчин. Еще один мужчина, черноусый красавец лет сорока, зажимая окровавленное бедро ладонями, сидел у стены.

— Кто? — полковник указал на раненого.

— Говорит, что местный градоначальник, тутуки то есть, — ответил капитан Ринтелен, командир «молний».

Полковник устало присел прямо на ковер, отвык на штабной работе от физических нагрузок, и спросил раненого тутуки:

— Ты меня понимаешь?

— Да, — ответил тот. — Понимаю.

— Нас интересует городская казна и бумаги на все прошедшие за два года через город караваны. Где они?

— В соседней комнате, в сундуках, — не стал отпираться тутуки. — Забирайте все, и убейте меня. Не хочу смотреть и слышать, как уничтожают мой город.

Диверсанты бросились в соседнюю комнату, взломали сундуки и занялись погрузкой всего добытого в рюкзаки, а раненый градоначальник прокричал:

— Ну же, убейте меня! Сволочи! Грабители! Что мы вам сделали!?

— Да, ничего, — голос Штенгеля был спокоен. — Просто ваш новоявленный каган хочет уничтожить нас как народ, всего–то.

— Так, а мы здесь причем?

— А кто ему налоги платит? Кто ему солдат дает? Кто лошадей и продовольствие в наемные армии поставляет? Не вы, скажешь? — спросил полковник и, увидев, что ответа нет, только махнул рукой. — Знаешь сколько чимкентов в этом году пришло в Штангорд? Не знаешь или не хочешь говорить. А я тебе скажу, восемь тысяч сабель, и большая часть их, там и осталась, поля под Стальгордом теперь удобряют. Молчишь, тутуки, ну и молчи.