Хиллари Клинтон - Тяжелые времена

Я не могла поделиться тем, что происходило, ни с кем в Государственном департаменте (если уж об этом зашла речь, то и где бы то ни было), что создало в общении с моими сотрудниками определенную неловкость. Я уже более двадцати лет научилась вести себя так, чтобы десятки людей вокруг меня ничего не замечали, поэтому, в конечном счете, я смогла справиться с этим.

Наша небольшая группа несколько раз собиралась в Белом доме в марте и апреле. Леон и его команда представили дело следующим образом: они предполагали, что «особо важная цель» (с высокой долей вероятности, бен Ладен) проживала за стенами жилого комплекса в пакистанском городе Абботтабад, недалеко от элитной военной академии страны, аналога нашей академии в Вест-Пойнте. Некоторые аналитики из разведки были уверены, что они наконец обнаружили того, кого искали. Другие не были в этом полностью убеждены, особенно те, кто пережил провал усилий разведки, когда она сделала вывод о том, что Саддам Хусейн обладал оружием массового уничтожения. Мы проанализировали отчеты и доклады, выслушали экспертов, всесторонне взвесили разные возможности.

Мы также обсудили имевшиеся варианты. Один из них предполагал обмен разведданными с пакистанцами и проведение с ними совместного рейда, однако и я, и все остальные считали, что нам не следует доверять пакистанской стороне. Президент сразу же исключил этот вариант. Один из вариантов предполагал нанесение бомбового удара с воздуха. Это свело бы к минимуму риск для американских военнослужащих, но, скорее всего, причинило бы значительный ущерб густонаселенному району. Кроме того, в этом случае не было бы возможности с абсолютной уверенностью определить, что бен Ладен действительно там находился. Нанесение точечного ракетного удара с использованием беспилотного летательного аппарата или любого другого средства могло бы несколько ограничить ущерб, но все равно оставляло открытым вопрос о возможности выживания бен Ладена или опознания тела, а также о сборе любой другой полезной аналитической информации о данном месте. Кроме того, существовала вероятность промаха по цели или какой-либо другой ошибки, что ставило всю операцию под угрозу срыва. Единственной возможностью быть уверенным в том, что бен Ладен был там, а также в том, что он будет захвачен или ликвидирован, было задействование сил специальных операций для проведения рейда в глубине территории Пакистана. Люди адмирала Макрейвена были высококвалифицированными и опытными специалистами, однако не было никаких сомнений в том, что эта операция была на данный момент наиболее рискованной, особенно если бы у них за сотни километров от родины возник конфликт с пакистанскими силами безопасности.

Мнения советников президента по вопросу целесообразности этого рейда разделились. Леон и Том Донилон, в то время советник президента по национальной безопасности, в конечном счете высказались за начало этой операции. Боба Гейтса, который несколько десятков лет был аналитиком ЦРУ, эта идея не привлекла. Он считал, что разведданные носили косвенный характер, и проявлял беспокойство по поводу того, что возможный конфликт с пакистанцами может поставить под угрозу наши военные усилия в Афганистане. У Боба еще оставались болезненные воспоминания об операции «Орлиный коготь» по спасению заложников в Иране в 1980 году, которая завершилась полным провалом, приведя в результате к гибели восьми военнослужащих США, когда вертолет столкнулся с самолетом-заправщиком. Эта операция была полным кошмаром, и никто не хотел повторения. Он полагал, что риск был слишком высок, и предпочел бы нанесение удара с воздуха, хотя в конечном итоге он изменил свое мнение. Вице-президент Байден был настроен в отношении операции скептически.

Обсуждение было трудным и эмоциональным. В отличие от большинства других вопросов, в проработке которых я принимала участие в качестве государственного секретаря, из-за чрезвычайной секретности этого дела я не могла обратиться к помощи доверенного советника или какого-либо эксперта.

Я весьма серьезно отнеслась к этому делу. Подтверждением этому факту является следующая деталь: когда президент Обама узнал, что операция завершена, прежде чем выступить по телевидению, чтобы информировать страну, он позвонил всем четырем предыдущим (находившимся в живых) президентам, чтобы лично довести до них эту информацию. Когда он позвонил Биллу и начал: «Я полагаю, что Хиллари уже сообщила вам…» — Билл не имел ни малейшего представления, о чем он говорит. Меня просили никому ничего не говорить — и я никому ничего не говорила. Билл позже шутил со мной по этому поводу: «Никто больше не может сомневаться в том, что ты можешь хранить секреты!»

Я вполне понимала опасения Боба и Джо в отношении риска, связанного с этим рейдом, однако пришла к выводу о том, что разведданные были достоверными и что вероятность успеха перевешивает степень риска. Нам оставалось просто быть уверенными в том, что план сработает.

Эту работу предстояло выполнить адмиралу Макрейвену. Он был моряком, прошедшим все ступени служебной лестницы, включая службу в качестве командира группы спецназа ВМС по подводному минированию. Чем больше я его узнавала и наблюдала за тем, как он планировал выполнить поставленную задачу, тем больше я становилась уверенной в успехе этого дела. Когда я поинтересовалась у него о степени риска при проведении рейда против жилого комплекса, адмирал Макрейвен заверил меня, что его силы специального назначения осуществили сотни подобных операций в Ираке и Афганистане, иногда даже две, три и более в течение одной ночи. Операция «Орлиный коготь» завершилась неудачей, но силы специального назначения вынесли из этого необходимый урок. Проблема заключалась в том, чтобы добраться до Абботтабада не замеченными для пакистанских радиолокационных средств и дислоцированных поблизости сил безопасности Пакистана. После того как спецназ ВМС приземлится, можно будет считать, что задача практически выполнена.

Спецназ ВМС и «ночные преследователи», пилоты 160-го авиационного полка специального назначения армии США, активно готовились к рейду, проведя, в частности, в двух различных секретных районах Соединенных Штатов тренировки на сооружениях, которые являлись полномасштабными копиями жилого комплекса. Вместе с морским спецназом работала также специально обученная собака, малинуа по кличке Каир.

28 апреля 2011 года президент Обама созвал в Ситуационном центре Белого дома нашу группу на последнее совещание по этому вопросу. Он обошел вокруг стола и попросил каждого из нас представить свое окончательное мнение. Мы с президентом оба были юристами по образованию, и я со временем узнала, как необходимо действовать, чтобы обратить себе на пользу его ярко выраженный аналитический склад ума. Я методично изложила дело, упомянув, в том числе, тот ущерб, который может быть нанесен нашим отношениям с Пакистаном, и риск, связанный с провалом операции. Однако я сделала вывод, что шанс получить бен Ладена стоил того. Как я убедилась на собственном опыте, наши отношения с Пакистаном носили строго деловой характер и строились на принципах взаимного интереса, а не на доверии. Они бы выдержали данное испытание. Я считала, что нам следовало решиться на этот шаг.