Майкл Муркок - Финальная программа. Средство от рака. Английский убийца

— Спасибо, майор. Желаю вам того же.

Джерри спустился по деревянной лестнице в разрушенную спальню и немного постоял, глядя на обезображенный труп девушки, лежавший на кровати с пологом. Крысы, не обращая на него ни малейшего внимания, продолжали обгрызать труп. Он прицелился в них из пистолета, но потом передумал и положил его обратно в кобуру, не выстрелив. Даже у крыс дни были сочтены.

Они неторопливо прибивали его гвоздями к самой нижней рее мачты, натянуто улыбаясь, как бы извиняясь за то, что делают это. Их судно находилось недалеко от Кентского побережья, рядом с Ромми, но оно стояло так, чтобы их не было видно с берега. Волны сильно раскачивали трехмачтовую яхту. Море со всей силой набрасывалось на ее белые борта. Они на некоторое время перестали стучать, пережидая, когда море немного утихнет, и почти выжидательно посмотрели на него. Женщин, прибивавших его руки, звали Карен фон Крупп и Митци Бисли. Они были в матросской форме и нарядных морских шапочках. Человек, прибивавший ноги, был его братом, его звали Фрэнк. На Фрэнке были серые фланелевые брюки, белая рубашка с открытым воротом и свитер. Он стоял на коленях, держа молоток обеими руками.

Джерри держался с большим самообладанием.

— Я не имею к вам никаких претензий.

— Зато многие имеют претензии к вам, — сказал епископ Бисли, жуя ириски. Он стоял у мачты, прислонившись к ней спиной. — Надеюсь, вы этого не отрицаете.

— Я ничего не отрицаю. Разве я спорю с вами?

— Нет. Но тогда я не уверен…

— Ну, хоть в этом мы с вами согласны.

Море успокоилось. Епископ Бисли нетерпеливым жестом вытащил плитку шоколада «Марс», которая лежала под стихарем. Все трое продолжали забивать гвозди. Его руки не только были прибиты гвоздями, но и привязаны веревками для того, чтобы тело не сорвалось слишком быстро под собственной тяжестью, так как они хотели, чтобы он умер от удушья, а не от боли или потери крови. Он тяжело дышал. Давление на грудь вдруг резко усилилось. Раздались последние удары топора. Все трое встали и немного отошли в сторону, чтобы осмотреть свою работу. Тучный епископ Бисли облизал губы, втянул носом тяжелый запах, исходивший от моря.

— Мертв, — сказал епископ. — Мертв.

Элан Стюард, четырех лет, проживавший на Бенхилвуд-роуд, который, как полагают, впрыснул себе в рот средство для очищения духовок, умер в больнице.

«Сан», сентябрь 28,1971.

Мальчик в возрасте четырнадцати лет умер вчера после удара ножом в грудь на спортивной площадке в Вендсвортской школе, которая находится в северной части Лондона. Он умер в больнице Королевы Марии, в Роухемптоне, вскоре после ранения. Это произошло утром во время большой перемены в общеобразовательной школе для мальчиков. Вчера вечером другой мальчик, тоже в возрасте четырнадцати лет, был обвинен в убийстве. Он предстанет перед судом для несовершеннолетних в Северном Саутворке сегодня.

«Гардиан», ноябрь 19,1971.

Шерри Уилкинсон, в возрасте шестнадцати лет, дочь грабителя поездов Джека Уилкинсона, умерла вчера ночью в больнице в южной части Лондона, куда ее доставили после того, как она была ранена в автомобильной катастрофе.

«Гардиан», ноябрь 20,1971.

В час пик множество автомобилей пронеслось мимо голой десятилетней девочки, в ужасе убегающей от сексуального маньяка. Но ни один водитель не остановился. Автомобилисты не обратили внимания на неистовые крики о помощи, когда мужчина с силой затаскивал девочку в машину. Позже мужчина изнасиловал, а затем расчленил ее. Тело маленькой Джейн Хенли было найдено в выходные дни в поле недалеко от Рочестера, Нью Йорк.

— По меньшей мере сто человек должны были видеть ее, — сказал полицейский. — Очевидно, ее украли, но она выпрыгнула из машины убийцы и умоляла проезжающих автомобилистов помочь ей. Похититель затащил ее в машину снова и уехал.

Газеты и общественные организации назначили награду общей суммой 2500 фунтов стерлингов за любую информацию об убийце. Уже трое водителей признались, что видели трагедию, происходившую на шоссе 400, в десяти милях от того места, куда Джейн ходила за покупками. Один из них сказал:

— Я проехал мимо так быстро, что не успел осознать то, что увидел.

«Сан», ноябрь 22,1971

Спаси нас

От подвала на Телбот-роуд. От дыхания матери и ее слюны. От холодного жареного картофеля. От грязной подержанной одежды. От матрасов в пятнах. От пустых бутылок из-под пива. От запаха мочи. От унылой нищеты.

От транса, вызванного бедностью.

— Ты опять тащишь меня сюда? — сердито выговаривала миссис Корнелиус своему худощавому сыну, в то время как тот вел ее по грязной улице и потом вниз по вонючим ступенькам, ведущим в подвал. — Сам-то ты как поживаешь, хорошо, да? Ты никогда ничего не рассказываешь своей старой матери.

— Ты же сама выбрала это место, мама, — сказал Фрэнк терпеливо. — Когда мы поселили тебя в той муниципальной квартире, ты же сама не захотела там жить.

— Дело было вовсе не в той чертовой квартире, а в том, что она находилась на высоком этаже. Я же не могу ездить на лифте, меня в нем тошнит. Да еще эти чертовы соседи…

— Ну, ладно. Мы пришли. — Фрэнк взялся обеими руками за ручку двери и с трудом открыл ее — разбухшая от влаги древесина позволила лишь ненамного приоткрыть дверь. — Я куплю тебе батарейки для радио.

Они вошли в вонючую комнату.

— Я бы не прочь выпить.

Фрэнк достал полбутылки джина «Гордон» из кармана кожаного пальто. Она с достоинством взяла ее и поставила на покоробленную поверхность буфета, на котором было полно всякого мусора. На буфете стоял примитивный телевизор, который перестал работать задолго до того, как отключили электричество.

— Я бы налила тебе чашку чая, — сказала она, — но…

— Я оплатил счет за газ. Завтра придут и включат его.

Она с трудом пробралась через разбросанные повсюду газеты, обходя сломанную мебель. Зажгла огарки двух свеч, стоявших на прогнившей сушилке, отодвинула стопку старых, влажных рождественских открыток.

— Как ты думаешь, Фрэнки, у Джерри есть шанс?

— Нужно спросить у специалистов. — Фрэнк пожал плечами и потер руками свое бледное лицо. — Очевидно, это просто истощение. Он переутомился за последнее время.

— Переутомился! — фыркнула миссис Корнелиус с иронией.

— Джерри тоже иногда приходится работать, мама.

— Лентяй и педераст. Вот он кто. А как идут твои дела с продажей антиквариата?

Фрэнк насторожился.

— Так себе.

— Ты, по крайней мере, хоть иногда помогаешь мне. Его я не вижу годами. — Она глубоко вздохнула и опустилась в выгоревшее кресло. — Ох, уж эти чертовы пружины. В этом кресле так же мокро, как на Брайтон-Бич. — Но жалоба была произнесена довольным тоном, слишком долго она отсутствовала в привычной для себя обстановке. Она дотянулась до бутылки с джином и вытащила пробку. Фрэнк подал ей грязный стакан, стоявший в раковине.