Марик Лернер - Построить будущее

Это он совсем заврался. Откуда бы у нас взялись такие известия про флот? Но подкрепления по воде могли подвезти. Воспрепятствовать тому сил не имелось.

«Войска разделились на три колонны, из которых одна в составе Куринского пехотного и драгунских полков под командой полковника Давыдова, расположившись тылом к Анапе, приготовилась отражать нападение горцев. Остальные полки: Кабардинский, Ширванский, Апшеронский и Воронежский — назначались на штурм. Они быстро спустились в ров, приставив лестницы, взобрались на стены и, несмотря на стойкое сопротивление турок, проникли в крепость».

Все буквально висело на волоске, и нас дважды отбрасывали. И все-таки, несмотря на сильный огонь — как потом оказалось, в Анапе стоял пятитысячный гарнизон и число штурмующих фактически не превышало количество обороняющихся, — мы их сделали. А когда ворвались в крепость, началась натуральная резня. Уцелели единицы из гарнизона. Еще сотня-другая сбежала на лодках, а в целом мне аукнулся прошлый приказ насчет ногаев. Тогда сам позволил, сейчас уже и не спрашивали. Солдаты мстили за гибель товарищей и свой страх под огнем.

«Героизм солдат и офицеров превосходил все ранее известные примеры. Ожесточение оказалось так велико, что многие и ранеными не уходили из сражения, включая командовавшего всем штурмом полковника Ломоносова».

Раной это назвать трудно. Скорее зацепило бок, на излете порвав одежду и оставив ободранную кожу. Гена замотал тряпкой прямо на месте. Слава богу, я добился, чтобы носил постоянно набор для оказания первой помощи. Вот и пригодилось в очередной раз.

Потери действительно были велики. До шестисот погибших и множество раненых. Причины на виду. Отсутствие осадной артиллерии и предварительного длительного обстрела. Ну не было у меня выхода! Напротив нашего лагеря стояла огромная масса готовых атаковать горцев. Они так и не решились пойти в атаку, а могли бы зажать меж двух огней, и неизвестно как обернулось бы. В случае отступления шансы на гибель всего отряда достаточно высоки.

Все татарские аулы, встречавшиеся на нашем пути к Анапе, начиная со вторых суток оказались пусты. Признак достаточно зловещий. О нас знали и готовились. Но единственная попытка нападения уже практически рядом с Анапой обернулась серьезными потерями противника.

Благодаря лазутчикам своевременно вышли к густому лесу. За ним протекала непроходимая, узкая и притом глубокая речка, через которую только в одном месте перекинут небольшой мост. Если бы татары успели захватить его раньше, весь поход мог превратиться в авантюру и неминуемое поражение. К счастью, этого не случилось. Золото открывает многие дороги и двери. В результате не мы, а они крепко врезались лбом в оборонительную линию, вынужденные природой атаковать в единственном удобном месте под артиллерийским огнем. Положив добрых пять сотен воинов, отступили и, похоже, урок усвоили.

«Теперь по дорогам, где ранее двигались обозы с захваченным ясырем на продажу туркам, скрипят татарские арбы с продуктами из горных аулов».

А здесь он выдает желаемое за действительность. Кому очень хочется, может прогуляться с захваченными пленными до Суджука. При всей готовности рисковать, на попытку взять его и проверить на прочность еще один пятитысячный гарнизон, имея всего отряд приблизительно той же численности, не решился. Если оставить серьезный гарнизон для контроля окрестностей и охраны раненых, и того меньше получается. Риск — это не безрассудство. Основное условие — отрезать Таманский полуостров от других крымских владений и подчинить его — выполнил, а повторять на бис удачный поход не рискнул. Раз — оправданно. Два — сомнительно.

Другое дело натухайцы и зановцы четко осознали русскую силу, и жечь их селения не понадобилось. Без особого счастья, можно сказать, вынужденно и под нажимом, однако присягу принесли. Пользы в смысле налогов и содержания войск меньше, чем от козла молока, но тут главное принцип. Один раз поклонился, второй не посмеешь возразить. А кто не согласен, быстро отведает свинца на законных основаниях.

— Да! — крикнул на осторожный стук в дверь, отвлекаясь от заметки.

В открывшуюся вошел командир роты Герман Великовский, в сопровождении нижнего чина, нежно прижимающего к груди глиняный горшок.

— Это чего?

— Вот, — счастливо выдохнул солдат, выворачивая содержимое на стол.

Я едва успел подставить руку в качестве барьера, когда монеты, весело звеня и подпрыгивая, попытались разбежаться и скрыться под столом. Поднял первую попавшуюся: мужская голова и надпись полустертая на греческом. На другой неплохо различимый мужик в львиной шкуре, как бы не Геракл собственной персоной. Лицо, грифон, осетр.

— Медь! — разочарованно сказал Герман.

— Кажется, не только, — разгребая кучу разномастных монет, возражаю. — Вот эта явно золото…

Лицо солдата расплылось в довольной улыбке.

— …и эта. А эти три, похоже, серебро.

Хм… Уж настолько я читать могу и на древнегреческом. Пант, Фвн… Пантикапей, Фанагория? А это уже совсем просто и понятно. Фарнак, Митридат достаточно известные цари. Таманский полуостров принадлежал Боспорскому царству. Была война с римлянами. Даты, как обычно, мне неизвестны, но точно до наступления нашей эры не очень долго. Митридатов было, кажется, несколько, но Фарнак сын Евпатора и его предатель. Митридат жил во времена Суллы и где-то рядом со Спартаком, то есть до империи, еще при республике. А это означает…

— Горшок не мог лежать в могиле, — уверенно говорю. Та на много сотен лет старше. В тонкости моих размышлений солдата посвящать не обязательно, зато сразу видно проницательного.

— На склоне нашел, — с уважением к моей прозорливости подтверждает солдат, — с той, — он показал на юго-восток.

Ну ничего удивительного. Надо думать, все окрестности кургана уже обнюхали в свободное время и внимательно поглядывают на парочку соседних. Будь здесь места поспокойнее и не трудись солдаты с утра до вечера ударными темпами на раскопках в кургане, наверняка бы отправились посмотреть. Будто удача валяется и ждет прямо под носом. А ведь так вышло!

Дело в том, что моя работа не закончилась взятием Анапы и верноподданнейшим докладом на высочайшее имя об успехе с длинным списком достойных повышения и наград за подвиги ратные. Теперь требовалось наметить для строительства дополнительные военные укрепления, прикрывающие новые территории. Также для приструнения оказавшихся внутри линии.

Между тем возведение укреплений на правом берегу Кубани продолжалось, и приходилось носиться по всему району, проверяя работу и подбадривая.

Уже были построены заставы в нижнем течении Кубани до Копыла, и развернулись работы по строительству крепости Марьинской. Тут еще важно то, что будущая граница пройдет по кордонной линии, и желательно иметь ее готовой и на картах. Разгром ногайцев произвел сильнейшее впечатление на население Крыма и Северо-Западного Кавказа. Черкесские князья присылали белые знамена в знак мира и дружбы с Россией, но это все до поры до времени. Не будешь иметь силы — не станут с тобой считаться.