Андрей Мартьянов - Проект Германия

— Прошу, господин советник. — Когда автомобиль остановился, потомок наполеоновского маршала галантно помог выйти Хевелю из машины. — Вот сюда.

Узенькая улочка без единого прохожего. Нависшие крыши и эркеры старинных двухэтажных зданий создают приятную тень. Пахнет почему-то кошками и деревенской уборной — ах да, не ко всем постройкам подвели канализацию. Архаика. Чувствуешь себя будто во времена Жанны дʼАрк.

Скрипучая лесенка в бельэтаж, деревянные панели по стенам, изумительно искусная резьба. Большая комната с витражными окнами, выходящими на обширный двор. Гобелены. Монументальный стол темного дуба.

…И седой человек в адмиральском мундире без погон и знаков различия, с тяжелым, ощупывающим и недружелюбным взглядом синих-синих глаз цвета моря.

— Господин имперский советник?

— Господин адмирал?

— Прошу присесть… Ваши полномочия?

— Абсолютные. Считайте, что с вами говорит рейхсканцлер Германии.

— Это интересно… Вы понимаете по-французски?

— Увы, скверно. Испанский, английский, малайский — я много лет работал в колониях.

— Остановимся на немецком. Со времен Наполеона III французы знают, что тевтонское наречие необходимо если не для выживания, то по меньшей мере в качестве необходимого зла.

Советник Хевель на откровенную колкость не отреагировал, даже бровью не повел. Устроился на жестком стуле с прямой готической спинкой, положил на стол портфель. Выждал длительную паузу, во время которой адмирал флота Франсуа Дарлан прохаживался между окнами и столом, заложив руки за спину.

«Ритуальная грубость по отношению к проклятому бошу произнесена, — понял Хевель. — Теперь он не знает, с чего начать. Что ж, придется взять инициативу на себя».

— Новое правительство Германии приняло решение радикально изменить прежнюю политику в отношении Французского государства, — четко и негромко произнес Хевель. — Что подразумевает пересмотр Компьенского перемирия 1940 года, с последующим подписанием мирного договора между Германской империей и Францией как таковой, какое бы государственное устройство ни выбрали для себя французы. Рейхсканцлер Альберт Шпеер и его правительство полагают, что в качестве главы Франции они предпочли бы видеть человека, пользующегося доверием прежде всего армии как элиты общества. Политического деятеля, не связанного напрямую с капитуляцией двухлетней давности и предпочитавшего не иметь тесных отношений с… С предыдущим руководством Рейха, в числе которого оказались полностью скомпрометировавшие себя люди, ныне отданные под суд германского народа. Я достаточно ясно изложил свою мысль, господин адмирал?

Дарлан приостановился. Всем корпусом развернулся в сторону Вальтера Хевеля. Достал из кармана кителя бело-синюю коробку с папиросами «Gitanes». Чиркнул спичкой.

Наконец, присел напротив.

— Пересмотр Компьенского перемирия? — медленно сказал адмирал. — До какой степени?

— До максимально возможной в существующих условиях войны. Разумеется, мы будем требовать ответных действий, с фиксацией таковых в мирном договоре.

— То есть, обязательства ведения военных действий на вашей стороне? Я не отдам французам приказ умирать за Германию.

— Есть и альтернативный план развития событий, — хищно улыбнулся Хевель. Щелкнул замочками портфеля. — Нам известно, что французские власти в Африке фактически перестали подчиниться правительству Виши и вступили в сговор с англо-американцами — кажется, несколько дней назад вы собирались убедить генерала Альфонса Жюэна в Алжире не связываться с англосаксами? Однако спешно вернулись в Виши? Впрочем, это детали. Взгляните. Документ абсолютно секретен, но у меня имеется разрешение канцлера и Верховного главнокомандующего фельдмаршала фон Вицлебена ознакомить вас с этой бумагой…

Перед Дарланом оказались несколько листов, озаглавленных как «Unternehmen Anton» — операция «Антон». Первая армия Вермахта выступает на восток от Атлантического побережья параллельно франко-испанской границе, одновременно Четвертая армия проводит стремительное наступление из центральной Франции к Виши и Тулону. Что означает полное уничтожение пусть даже призрачной независимости Франции и полную оккупацию. [16] В реальной истории операция «Антон» была проведена 11 ноября 1942 года.

— Оказать сопротивление вы не сможете при всем желании, — разведя руками, сказал Хевель, после того как адмирал закончил изучать директиву. — Это будет крах, окончательная и несомненная катастрофа. Германские войска в полной готовности. Избежать этой вероятности в ваших силах, господин адмирал.

— Шантаж?

— Безусловно. Обычный инструмент большой политики. А теперь взгляните на наши предложения и оцените все «за» и «против».

Хевель извлек из портфеля еще несколько машинописных листов и передал собеседнику.

— Маршал Петен уйдет в почетную отставку, — непринужденно сказал Хевель. — С Лавалем и его приятелями вы вольны сделать всё что хотите, с нашей стороны не последует возражений. Германский Рейх признает ваше правительство и гарантирует как ныне существующие границы, так и те, что будут установлены в случае заключения мирного договора между нашими странами. К Рождеству мы готовы оставить Париж. Один вопрос: способны ли вы к действию, господин адмирал?

— А Муссолини?

— У нас существуют более чем весомые рычаги влияния на Италию.

— Испания?

— Франко не вмешается в любом случае. Каудильо блюдет нейтралитет так скрупулезно, что ему могут завидовать Швейцария и Швеция.

— Наши колонии в Северной Африке? Там скверная обстановка.

— Мы поможем вам их удержать.

— Даже при условии недавних военных поражений Африканского корпуса?

— Это вопрос снабжения, который мы решим вместе.

— Господство Британского флота в Средиземноморье?

— Перевес небольшой. Одно только заявление о выходе ВМС Франции из Тулона спутает противнику карты. Тем более что ваш флот жаждет отомстить бриттам за Оранскую резню. За Мерс-эль-Кебир и Дакар. [17] Имеется в виду Операция «Катапульта» — серия операций по захвату и уничтожению кораблей французского флота в английских и колониальных портах британцами в июле 1940 года. Разве нет?

Вальтер Хевель ударил в самую болезненную точку. Франсуа Дарлан великолепно помнил тот день, когда «верный союзник» нанес удар в спину поверженной бошами Франции. 1297 погибших от английских снарядов, бомб и торпед. Выведенные из строя новейшие корабли, потопленный линкор «Бретань», атакованный самолетами с авианосцев «Ришелье», выброшенный на мель «Прованс»…

Это при том, что Германия с тех пор не сделала ни единой попытки силового захвата французского флота, да и существовал тайный приказ Дарлана — в случае таковой немедленно топить корабли без всякого сожаления.