Кирилл Андреев - Миры отверженных

Хильдебальд стал приподниматься. – Мне помощников не надо. Я собственными руками задушу эту гадину, – но Леонтий удержал его за руку.

– Подожди вандал, у нас пока сейчас общие враги, – зеленокожие. Нам бы добраться сейчас до того лжеца, который обещал всё разъяснить. А вообще, кто мне объяснит – где мы сейчас, и где все эти рыбо-человеки?

Вдруг в проеме выходных шлюзов возникла Тэсия. Она закричала радостно. – Папа, папа, а тут нет никаких зеленокожих. Идите все сюда, вы это должны увидеть.

Девочка снова скрылась за дверями шлюзов, автоматически среагировавших на движение. Пассажиры медленно выходили из модуля. Всех осветило солнце, и люди с непривычки щурились. Легкий приятный ветерок обдувал их, и в воздухе пахло чем-то очень приятно-сладким.

Пред их взором предстала следующая картина. Модуль приземлился на вершине одинокой высокой скалы, и при падении остановился, лишь зацепившись о её выступ, уходящий высоко вверх, а со всех других сторон, скала представляла собой более-менее ровное и широкое плато. Деревья, были там, далеко внизу, и хотя их трудно было рассмотреть внимательно, но они явно были такими, какие росли в предместьях Рима. Спуска со скалы нигде не было видно. Плато было расположено весьма высоко над поверхностью, и как отсюда можно было выбраться, не сломав себе ноги и шею, – этого никто не знал.

На краю скалы сидела Цэрэн, и недовольно качала головой, обращаясь к Октаю. Беркут был совсем не похож на себя. Прижав к себе крылья, и втянув голову, он выглядел каким-то очень напуганным. Сзади к ней подошел Тургэн. – Ну что скажешь старуха? Куда нас эти зеленые твари закинули?

Шаманка сквозь зубы прошептала.– Если ты ещё, хоть раз приблизишься ко мне, то птица тебе точно выцарапает глаз. Уж на этот раз она не промахнется. При этих словах, Октай вытянул шею в направлении врага и раскрыл клюв. Тургэн счел благоразумным отступить. – Да ладно, ладно. Успокой ты свою бешеную птицу. Я хочу только узнать, куда мы попали? И как мы все, отсюда спустимся?

Теперь уже все колонисты вышли из модуля и высыпали на плато. Со всех сторон открывался прекрасный вид – безбрежные леса, сменяющиеся полями где-то вдалеке, а в одной из сторон виднелось большое озеро.

Трир, вместе со своими тремя дружками, сидели группкой отдельно от всех.

– Капитан, – Ульрик наклонился к уху Трира. – По-моему, нам надо быстро уматывать отсюда, ибо Хильдебальд только и ждёт момента, чтобы вам отомстить.

– Ты такой умный, Ульрик. Как будто это и так непонятно? – передразнил его Трир. Только как мы отсюда выберемся? Думаю, мы тут, скорее, перемрём все от жажды, чем Хильдебальд начнет нам мстить. Об этом надо сейчас думать. Такое ощущение, что у меня все окончательно пересохло внутри. А ну-ка, быстро сходили в ту скорлупу, откуда мы только что вылупились, и нашли там попить, или что-то типа веревок. Двое матросов поднялись с земли и направились в модуль.

С каждой минутой прибывшие чувствовали, что силы к ним возвращаются, причём это происходило на удивление, очень быстро. Передвигаться стало значительно легче, и усталость как будто бы испарялась прямо на глазах.

Ольдих сидел с Промиусом, и жалобно причитал. – Ну, неужели, у тебя нет ничего поесть, дрянной ты мальчишка? Ты же видишь, как погибает твой друг? Ну, неужели нет хотя бы кусочка какого-нибудь завалящего сухаря. А у меня для тебя, всегда был припасен кусочек чего-нибудь вкусного. Вот ты, какой оказывается, друг.

Тут перед взором толстяка, возникла маленькая птичка, порхающая прямо перед его лицом. Она буквально зависла перед ним, и Ольдиху на секунду показалось, что она рассматривает его. Промиус зачарованно зашептал толстяку. – Смотри, только не размахивай руками, не то спугнешь её.

– Ой, тоже мне творенье природы. Ну, вспугну, так вспугну, – и он взмахнул руками. Но, к удивлению обоих, птичка не испугалась, и даже не сдвинулась с места. Более того, она просто села на плечо толстяку.

– Разразите меня боги, это очень отважная птаха, которой всё нипочем. А ведь движения моего мизинца хватит, чтобы раздавить эту мелюзгу. Ты знаешь, Проми, а мне уже нравится эта птица, – и он протянул руку к ней. Птичка вспорхнула и села на его раскрытую ладонь. Толстяк и вовсе расплылся в умилительной улыбке.

– Скорей всего это чудо, жило у каких-то людей в клетке, раз она совсем не боится нас. Я видал уже таких пичуг у проезжих торговцев-персов. Они у них ещё и красиво поют.

– Может, и ты птаха, споёшь мне чего-нибудь? А то я так голоден, что и думать ни о чем другом, кроме еды – уже не могу. А может ты, наверное, тоже кушать хочешь? А я-то, болван, спеть тебя тут прошу. Но ты извини, у нас самих нет ни крошки хлеба, чтобы тебя угостить.

Птичка сорвалась с ладони толстяка, и улетела вниз. – Ну вот, – расстроился толстяк. – Только подружились и уже расстались. Тут птичка снова появилась из-за края скалы и как будто уставилась на толстяка.

– Вот чёрт. Ты что, поиграть со мной хочешь? – рассмеялся толстяк. – Ну, уж нет. На голодный желудок, я злой как тысяча демонов. Будь ты потолще, я бы и тобой не побрезговал.

Промиус фыркнул. – Ольдих, да прекрати ты уже все время говорить о еде. Из-за тебя, и я тоже чувствую, что проголодался.

Тут птица появилась в третий раз, и снова скрылась.

– Да где же, она там прячется? – воскликнул мальчик. Он лег на живот, и заглянул за край обрыва. Сразу под ними, под выступом была маленькая площадка, и на этой площадке росло дерево, свешиваясь со скалы, так, что сверху его почти невозможно было увидеть. Дерево было обильно усыпано какими-то крупными плодами. Их пернатый знакомец сидел на ветке, и клевал один из этих плодов.

– Ольдих, – заорал мальчик, – кажется, ты сегодня не умрешь с голоду.

– Конечно, не умру, я ведь сегодня полакомлюсь одним вредным и наглым мальчишкой.

– Да прекрати ты уже. Тащи свое пузо сюда, и взгляни вниз.

Толстяк закряхтел. – Ну что ты там ещё нашел, кроме нашего пернатого друга. Ольдих лег и увидел дерево. Он присвистнул. – Ты знаешь, мальчишка, но мне сейчас кажется, что эта пичужка спасает нам жизнь. Или меня обманывают глаза, или это очень похоже на яблоки. Это конечно не сочная отбивная, но от вкусного сладкого яблока, я бы сейчас тоже не отказался. Так малец, а ну, давай хватайся за мою руку. Я тебя сейчас спущу вниз и ты не дашь умереть страшной смертью твоему лучшему другу.

Два распростертых и лежащих тела на краю, привлекли внимание Тэсии. Она потянула за рукав отца. – Пап, смотри, – а там мальчик, ну, тот, который с вандалами, и он сейчас спрыгнул вниз.

Леонтий повернулся. – Что значит спрыгнул? Куда, где? Девочка указала в сторону толстяка. Римлянин хмыкнул. – Не говори ерунды. Некуда там прыгать. Только голову сломаешь. Я прошу тебя, не отвлекай меня по пустякам. Мне ещё надо придумать, как нам спуститься вниз.