Марина Линник - Реинкарнация

Анна с испугом поглядела на него и задрожала всем телом.

– Тебе не нужно волноваться. Я сумею защитить тебя, но для этого тебе надо принять правильное решение.

– Но какое? Всю ночь напролет я только об этом и думала. Но я не нашла выхода из сложившейся ситуации. Если я соглашусь на развод, меня отошлют домой. А там я погибну, ибо моя матушка выпьет всю мою кровь из-за неудачного брака. Да и насмешек за спиной будет не избежать. А это для меня хуже смерти. Но кроме того, я так боюсь расстаться с детьми. Я люблю их, как своих собственных, и уехать от них – значит вырвать из груди сердце… Но если я не соглашусь на развод – меня прилюдно казнят на площади как развратницу или изменницу. Третьего мне не дано.

Слезы опять полились из глаз прелестной девы. Накопившаяся за все эти месяцы боль вырывалась наружу с рыданьями. Старец ласково погладил Анну по голове. Та не выдержала и в порыве отчаяния прижалась к нему, как к единственной соломинке. Нет, королева не была так малодушна, чтобы бояться смерти или порицания окружающих. Она просто понимала, что еще так мало сделала в жизни, так мало видела и так мало помогла бедным и обездоленным…

– Не расстраивайся, дитя мое. Главное, не препятствуй разводу… Погоди, не перебивай, – укоризненно посмотрел на нее ее добрый ангел. – Тебе НАДО согласиться на него, но только попросить не разлучать тебя с детьми. Поверь, Генрих по-своему любит их, а они, в свою очередь, очень привязались к тебе.

– Откуда…

– Я же ангел и должен все знать, – вновь беззвучно рассмеялся старец. – Поэтому-то он и согласится на этот компромисс.

– Вы так думаете? Он не сошлет меня? – с надеждой в голосе спросила королева.

– Нет, если будешь умной и дипломатичной… Дай мне слово, что сегодня же напишешь ответ.

– Обещаю, – одарив старца улыбкой, с благодарностью ответила Анна.

– Вот и умница. А теперь вытри слезы и иди. Тебя уже ждут, – ласково глядя на нее, сказал ангел и, вскочив на коня, пришпорил его.

– Мы еще когда-нибудь встретимся? – крикнула Анна исчезающему в тумане всаднику.

– Помни, я всегда рядом с тобой! – послышалось уже где-то вдали, а через какое-то мгновение все стихло и королева осталась одна…

– Она дала свое согласие? – резко вскочив с кресла, задал вопрос Генрих.

Он внимательно рассматривал вошедших вельмож, переводя взгляд с одного на другого и пытаясь определить, какие новости привезли его гонцы.

– Да, Ваше Величество, – поклонившись, ответил граф Хартфорд. – Вот ответ Ее Величества.

Генрих быстрым шагом пересек комнату и выхватил сложенный пергамент.

«Ваше Величество, – так начиналось послание, написанное королевой собственноручно, – смиренно припадаю к вашим ногам и молю о милосердии. На вашу просьбу о разводе я отвечаю согласием, ибо, по великому несчастию, так и не смогла стать вашей законной супругой. Увы, наш брак не был консумирован. В оправдание могу сказать, что я с самого первого дня хотела подарить любовь и счастье моему королю и господину. Жаль, что мои душевные порывы не были вами услышаны. Вы требуете моего немедленного возвращения домой, но умоляю, смилуйтесь надо мной, не лишайте радости видеть вас и ваших детей, к которым я привязалась и люблю, как своих собственных. Меня приводит в ужас одна только мысль, что я должна с ними расстаться, покинув столь любимую мною Англию, ставшую моим домом. Здесь я познала радость бытия и любовь. Прошу вас, Ваше Величество, не обрекайте меня, вашу преданную подданную, на муки Ада, где я буду пребывать вдали от моей новой родины. С искренним смирением и покорностью ваша Анна фон Клеве».

Когда король дочитал послание жены, его суровое лицо разгладилось, а на глазах выступили слезы умиления. Он опасался самого худшего, а именно, длительной войны с Анной, наподобие той, что он вел с первой женой, не желавшей признавать себя побежденной. Но, пробежав глазами по строчкам еще раз, король убедился, что его нынешняя супруга не только не собирается бороться за корону, а согласна на все условия, лишь бы остаться в Англии. «Когда она успела привязаться к детям? – задался вопросом Генрих. – Что у них может быть общего? Наверное, я что-то упустил».

– Ваше Величество даст ответ? – любезно осведомился граф. – Или королеве передать, чтобы она подождала?

– Нет, отчего же, – вздрогнул от неожиданности погрузившийся в свои мысли Генрих. – Я сделаю это немедленно. Бумагу и перо!

Растроганный письмом Анны, король быстро написал ответ и повелел графу Хартфорду немедленно отвезти его королеве.

– Я тотчас же отправлюсь в путь, Ваше Величество, – откликнулся тот и с поклоном удалился.

– Милорд, вы весь светитесь, – оставшись наедине с королем, заметил Чарльз Саффолк. – Видимо, королева не обманула нас и действительно дала согласие на развод.

– Не просто дала, а даже умоляла, – усмехнулся Генрих. – Но, сказать по правде, я не ожидал от нее такой покладистости. Она гораздо умнее, чем показалась на первый взгляд. Мое мнение об Анне стало меняться… Как она выглядит сейчас?

– Очень бледной и печальной, но в этом есть свое очарование, – поделился своими впечатлениями Чарльз.

– Она больна? – сурово поглядев на друга, осведомился король. – Почему мне не сообщили?

– Я не думаю, что она больна, милорд. Да и фрейлины ничего об этом не сказали… Хотя они упомянули, что королева уже несколько ночей не смыкает глаз и почти ничего не ест. Вероятно, ее что-то беспокоит и волнует.

– Я догадываюсь, что, – отозвался Генрих, повеселев. – Но, уверен, с сегодняшнего дня Анна будет спать и есть очень хорошо.

– Вы отправили ей добрые вести? – приподняв брови, спросил удивленный герцог. – Я считал, что вы мечтали избавиться от нее раз и навсегда.

– Да, мечтал. Но ее письмо… да и другие вещи заставили меня пересмотреть это решение. После развода принцесса Анна останется в Англии, и за ней будут сохранены все королевские привилегии. Более того, я подарил ей дворец Ричмонд и Хивер, а еще назначил содержание в размере четырех тысяч фунтов в год.

– Но, Ваше Величество, королевские привилегии могут иметь только члены вашей семьи, – воскликнул пораженный этими новостями герцог.

– Именно так, милый Чарльз. Я решил, что после развода она станет моей сестрой, и поверь, если кто-нибудь усомнится в ее правах, захочет словом или действием обидеть принцессу, он будет иметь дело со мной. Так Я хочу, и так будет!

Генрих с вызовом посмотрел на ошеломленного герцога Саффолка. На лице короля отразились упрямство и решимость подтвердить свои слова действием, если в этом будет необходимость.

– Конечно, милорд, – с почтением поклонился Чарльз. – Я думаю, вы приняли правильное решение. Это ваш выбор и ваше право, и я уверен: никто не будет его оспаривать, кроме…