Сергей Щепетов - Последний мятеж

Старик дернул шнурок звонка. Появился слуга. В его волосах и бороде, кажется, действительно прибавилось седины.

— Уходим!

— ?

— И этот тоже!

Слуга прошел через комнату, отодвинул занавеску и набрал код. Еле заметная дверь отъехала в сторону. Они прошли через какую-то комнату и стали спускаться по лестнице…

Часов у Вар-ка, конечно, не было, но, по его прикидкам, шли они минут десять. Причем первую половину пути тоннель был горизонтальным, а потом начал довольно круто подниматься вверх. На поверхность они выбрались на склоне среди крупных известняковых глыб. Был, вероятно, вечер — диск солнца уже касался моря на горизонте. Город протянулся узкой полосой вдоль берега бухты. Прямо перед ними располагалось, вероятно, то, что старик назвал «правительственным кварталом» — группа трех-четырехэтажных зданий из желтого камня с плоскими крышами. На самой большой из них, разрисованной белыми полосами и кругами, стояли два вертолета. Дальше в море вытянулись три пирса, возле которых покачивались большие лодки с мачтами.

Самолетов, собственно, не было слышно. Высоко в безоблачном небе тянулись три белые полоски, чуть в стороне и сзади — еще три…

Взорвалось все сразу, одновременно: дрогнула, встряхнулась земля под ногами, что-то сверкнуло, и центр города исчез в облаке желтой, подсвеченной солнцем пыли.

Эхо еще перекатывалось между прибрежных скал, а Вар-ка вдруг ощутил мгновенный, остро-пронзительный приступ страха — как будто что-то очень чувствительное в кишках резко сжали. Он не стал сопротивляться и, падая на колени, услышал странный звук: «Туп!» Перекатываясь в сторону, увидел, что над переносицей у слуги образовалось пятнышко размером с ноготь, а затылка, кажется, уже нет…

Анкур Масс не заметил, как исчез оборванец, как медленно заваливается мертвое тело слуги. Он стоял неподвижно, и в него не стреляли. Он стоял и смотрел на город, который должен был стать, почти стал уже столицей его государства. Правительственного квартала больше не было. Не осталось даже стен — только груды щебня. Он скрипел зубами, сжимал кулаки в бессильной ярости. Нет, ему не жалко было ни домов, ни людей, просто в самом центре среди руин невредимо возвышалось только одно здание — его Резиденция, а в море у разбитого пирса среди обломков покачивалась только одна яхта — его яхта…

У тропы на камне сидел ребенок и плакал. Он был очарователен: лет семи-восьми, худенький, с голыми исцарапанными ногами, тонкими ручками, стриженный ежиком, с огромными карими глазами под широкими темными бровями. Вар-ка ощутил всю бездонную глубину его горя и решил подойти. Зря, наверное, но почему-то вдруг захотелось…

— Что случилось, парень? Может быть, я смогу помочь тебе?

Он угадал — здесь нужен был язык миелсумов. Пацан посмотрел на него без радости и без надежды:

— Ты? Помочь? Да иди ты!..

— Ну что же с тобой случилось?

— Случилось, случилось! Ничего не случилось! Они побили меня и убежали в город. Теперь они съедят все, что приготовила ма на ужин, а я… А-а-а!..

Он опять заревел, размазывая сопли.

— М-да-а-а… Пусть это будет самой большой бедой в твоей жизни! Ты слышал взрывы?

— Ну слышал. Опять бомбили?

— Идуги разбомбили Правительственный квартал…

— Правда? Весь? — лицо ребенка осветилось чистой, незамутненной радостью и надеждой.

— Похоже, что весь… Как и не было!

— Значит, у Гратима отец погиб? И он не купит ему рогатку — настоящую, как у Длинного!! Ты смотришь телевизор: Длинного показывали — он стрелял в солдат! Говорит, что одной тетке подбил глаз! Врет, наверное… И по телевизору его показывали со спины — может, это и не он был? А?

— Наверное, Длинный врет. А откуда у него настоящая рогатка?

— Как это — откуда? Отец купил! У него отец богатый, он работает в саду у одного идуга. Три монеты в день получает! Это в три раза больше, чем отец Гратима!

— А отец Гратима работает?..

— Папаша Гратима работает заместителем какого-то министра в нашем правительстве. Анкур Масс платит ему одну монету в день и при этом заставляет быть на службе почти круглые сутки! Только не видать теперь Гратиму рогатки!

— Дались же тебе эти рогатки! Зачем тебе?

— Ты что, дурак? А из чего стрелять в солдат? Настоящая дюралевая рогатка стоит десять монет, а сотня шариков к ней — еще пять монет! Вот если бы я нашел пятнадцать монет…

— Послушай, но ведь солдаты вооружены. У них винтовки, автоматы…

— Нет, ты точно дурак! Ты откуда свалился? Чокнутый, да? Не знаешь, что солдаты идугов не стреляют в детей? Даже резиновыми пулями? Иди отсюда, псих ненормальный!

Вар-ка уже собрался последовать рекомендации юного воина, но у него оставался еще один вопрос:

— Ты зачем живешь, парень? Чего хочешь?

— Я вырасту, выучу язык, и идуги возьмут меня на работу. Я накоплю много денег и куплю автомат. Буду воевать с идугами и стану великим воином, и все будут мне подчиняться!

— Да, парень… Я пошел, пожалуй… Извини, не могу пожелать тебе удачи.

Вар-ка представил себе путь, который ему предстоит, и содрогнулся: нет, сюда он больше не вернется и Николая в этот мир не потащит!

— Мир дому твоему, Учитель!

— Мир и тебе, Охотник! Ты уже знаешь?

— Да, Учитель! Воинство сатаны вновь спустилось на землю. Настал час нашего служения! Давненько они… На сей раз их много, и они что-то затевают.

— Чему же ты радуешься?!

— Смыслу и цели, Учитель! Не для того ли живет племя Гонителей?

— Для того… Ты хочешь вести всех?

— Конечно! Оставшиеся не простят мне и… тебе. Они так долго ждали этого!

— Да, что-то мы не учли. Или я. Постарайся, чтобы все было не очень…

— Мы справимся, Учитель!

— Удачи тебе, Петя!

Они сидели на склоне и рассматривали раскинувшийся внизу пейзаж.

— Как тебе этот мир, Коля?

— Пока никак, Вар.

— А я-то надеялся, что тебе здесь понравится: не холодно и не жарко, природа вполне дикая, но люди присутствуют. Ты бы посмотрел на мир идугов и миелсумов: там жара, полно народу, сплошная цивилизация и при этом смертоубийство на каждом шагу!

— Судя по твоим рассказам, та реальность сильно смахивает… сам знаешь на что. В моем мире можно заплатить полштуки баксов, провести четыре часа в самолете и оказаться почти там — никаких межпространственных переходов не нужно. Во всяком случае, по результатам твоего разведочного рейда можно сделать вывод, что действие или бездействие амулета в той или иной реальности не связано с количеством имеющегося в ней зла.

— Да, пожалуй, не связано. Иначе все было бы слишком просто. У тебя не возникает желания немедленно отсюда уйти? Или острого чувства опасности?