Сергей Щепетов - Последний мятеж

— Ну что? С кого начнем?

Ему, разумеется, никто не ответил, и он продолжал расхаживать и говорить сам:

— Итак, господа иревы, слышал я, будто ждете вы масэаха — Мессию, значит… Меня все понимают? — перебил он сам себя. — Переводчики могут говорить, но чтоб тихо! Так вот, уроды: считайте, что дождались. Я вам устрою и суд Божий, и конец света — все в одной кружке! М-м-да-а… Короче: которые тут бандиты — шаг вперед!

Люди замерли.

— Не хотите? Ладно…

Полковник прошелся еще пару раз перед молчащей толпой.

— Значит, так, господа иревы: вчера вечером на южной дороге зверски убиты шестеро ремтийцев — мирные жители, добрые налогоплательщики. От вашей деревни это совсем недалеко. Мне говорят, что здесь все местные, кроме вот этих троих, — правильно? Я надеюсь (всей душой надеюсь!), что вы не станете утверждать, будто шестерых вооруженных бывших солдат имперской армии убил вот этот парень или дед со своей клюкой? Да-да: избил их своей палкой и зарезал! Ну-ка дай сюда! — Он выхватил из рук старика посох, сломал его об колено и вернул расщепленные обломки. — Держи!

Толпа не реагировала, и полковник продолжал:

— Как человек добрый и мягкий, предлагаю вам добровольно выдать убийц, а также всех имеющихся в наличии бандитов. Если, конечно, вы хотите поскорее вернуться к мирному труду на благо великого Ремта. Считаю до десяти — вам хватит?

Он обернулся к солдатам охраны и кивнул. Десятник негромко скомандовал, первый солдат в шеренге поднял свой длинный кавалерийский меч и брякнул им плашмя по щиту: раз! Короткая пауза, и второй: два! Еще одна пауза, и следующий: три!..

— Та-а-ак! Не хотите, значит? Ладно… — угрожающе произнес полковник, дослушав счет. — Господа иревы, вы ведь понимаете, что, при всей моей доброте, закон полувоенного времени обязывает меня произвести расследование на месте? Понимаете? Тогда приступим! Кто у нас здесь совет старейшин? Их тут должно быть пятеро… — широкий приглашающий жест. — Прошу, господа старейшины!

Плотно стиснутая толпа зашевелилась, пришла в движение, послышались протестующие возгласы.

— Ну-ну, — снисходительно ухмыльнулся полковник и кивнул. Сотник отдал команду, и солдаты внутреннего кольца недружно брякнули мечами о щиты. Гомон в толпе затих, и вперед протиснулись два старика, за ними вышли еще трое. Оказавшись на открытом пространстве, они испуганно озирались и инстинктивно жались друг к другу.

— Ага, вот они, наши старые друзья! Разве я вам не говорил (еще в том году!), что так жить нельзя? У вас недоимок по налогам столько, что их не покрыть, даже если продать всю вашу деревню! Говорил? М-да-а… А теперь, значит, еще и бунтовать вздумали? Бандитов прячете, мирных жителей убиваете? Ну-ка быстренько сказали и пальцем показали: кто? Не слышу!!

— Эт-то не мы, господин!… М-м-мы не… мы не знаем!

— Не знаете?! Вы тут ни при чем?! О, разумеется, конечно, само собой! Это ваш злобный бог покарал добрых ремтийцев, да? Ладно… Кто первый? Вот ты! — И, обернувшись к десятнику охраны: — Чтобы все видели!

Двое солдат закинули щиты за спину и вместе с десятником подошли к старикам. Ловко ухватив крайнего за одежду, они оттащили его на свободное пространство перед толпой. Заломив ему руки за спину, поставили старика на колени. Десятник поднял меч и замер в позе готовности. В толпе за внешним оцеплением послышались женские голоса, стенания, кто-то завыл в голос…

— Тихо!! Тихо, я сказал! Всем известна моя доброта! Не так ли? Я не буду устраивать вам бичевание, не буду ни жечь, ни варить живьем! Мы же, в конце концов, солдаты, а не палачи… — Полковник поднял над головой руку. — Последний раз спрашиваю: КТО? — Пауза. — Ну как хотите…

Он опустил руку, и десятник небрежно взмахнул мечом. Голова не полностью отделилась от туловища, солдаты освободили руки, и старик завалился набок, дергая ногами и заливая землю кровью. Тряпичная повязка слетела, и стала видна выстриженная в седых волосах полоса — от лба до затылка.

— Та-а-ак… — Полковник подошел и пнул офицерским сапогом полуотрубленную голову. Посмотрел на замершую толпу: — Та-а-ак! Бандитская метка! Ин-те-ресное дело, а?

На той стороне площади, где женщины плотно забили пространство между стенами домов, раздались вопли. Полковник поморщился, и пехотный сотник с тремя солдатами рысью устремился туда. Крики затихли.

— Это становится забавным, господа иревы. Не так ли? Следующий!

Процедура казни повторилась еще дважды. И оба старика несли тот же знак — полоса на голове.

Лицо полковника покраснело, белки глаз налились кровью — он явно впадал в бешенство, но пока еще сдерживал себя:

— Следующий!! — Рука поднята вверх. Пока солдаты тащили и ставили на колени очередную жертву, командир охраны подошел и, склонив голову (он был значительно выше ростом), что-то негромко сказал. Полковник опустил руку:

— Ты так думаешь? Сейчас проверим. Действуй!

Несколько негромких команд, и солдаты внутреннего оцепления, сделав два шага вперед и подняв щиты на уровень глаз, опять навалились на толпу. Они давили и стискивали людей, пока их щиты не начали касаться краями друг друга, образовав почти непрерывное кольцо.

Дождавшись, когда маневр будет закончен, командир охраны подошел к толпе. Он поднял меч и, дотянувшись окровавленным клинком через плечо солдата, сдернул повязку с головы ближайшего ирева. Человек закричал, забился, пытаясь освободить стиснутые соседями руки и прикрыть голову. Командир сбил еще одну повязку, и еще… Люди бились, кричали, и солдаты уже с трудом удерживали их.

Наконец охранник отошел. Солдаты, работая щитами и клинками мечей плашмя, с трудом восстановили порядок.

Полковник почесал мясистый нос и опять сложил на груди руки:

— Да, ты оказался прав — они все такие. Странно… К чему бы это, а?

Охранник заговорил вполголоса.

— Ладно: давай и это попробуем, — кивнул полковник. — Тащи его сюда!

Он обратился к притихшей толпе:

— Та-а-ак, господа иревы! Вы тут, значит, все сплошные бандиты, да? И место ваше на виселице, не так ли? Это вы хорошо придумали! Жалко только, что на вашу землю здесь ни один нормальный колонист не позарится! Последний раз показываю вам свою доброту и спрашиваю: кто убил людей на дороге? Или, может быть, кто-то из вас был в Желтых горах?

Ответом была тишина, только всхлипывали женщины за вторым кольцом оцепления.

— Значит, никто? Или все?! Ладно… Не хотите по-хорошему? Тогда сделаем так. Вот этого старика вы все хорошо знаете. Это — ваш наставник Аввин. У иревского сброда всего Нааха, как я знаю, он в большом авторитете. Он, говорят, даже буквы знает и книжки пишет! Непонятно только, зачем он живет в вашей дыре. Это, впрочем, его дело. А вот ваше дело — в другом. Я думаю, что великий и могучий народ иревов очень обрадуется, когда узнает, что вы отдали на смерть язычникам учителя Аввина. Не так ли? И все из-за каких-то бандитов!