Гилберт Честертон - Золотая коллекция классического детектива (сборник)

«Мисс Дженни, кажется, как всегда, не в духе», – отметил инспектор, увидев у подъезда к дому полненькую, чуть приземистую мисс Шоу. Ей было уже сорок, но она неплохо сохранилась. В черных волнистых волосах не было ни одного седого волоска. Ее лицо можно было бы назвать красивым, если бы не выражение плохо скрытого раздражения и угрюмости. Мрачный вид подчеркивали темные платья, которые она предпочитала.

– Сегодня чудный день! И какой свежий воздух! – воскликнул Сюпер, поздоровавшись с мисс Шоу. – Мне нужен мистер Кардью. Я сейчас расследую ограбление банка, и совет адвоката оказался бы мне весьма кстати…

Мисс Шоу с пренебрежением оглядела поношенный мундир Сюпера.

– Мистера Кардью нет дома, – холодно произнесла она. – А что касается ограбления банка, то это дело полиции. Вот вы этим и занимайтесь!

– Но, миссис Шоу… – начал было Сюпер.

– Мисс Шоу, – раздраженно поправила его женщина.

– О, простите! Я всегда считал вас девицей. Совсем недавно я сказал своему сержанту: «Странно, что такая молодая очаровательная особа не выходит замуж…»

– Мне недосуг болтать с вами, сэр, – нетерпеливо прервала его мисс Шоу.

– Патрик Минтер, – вежливо уточнил Сюпер.

– Пусть так, это ничего не меняет. Если у вас все, тогда прощайте!

Через полчаса Сюпер был уже в своем кабинете. Его помощник сержант Леттимер доложил ему, что задержан некий Салливен, бродяга, пытавшийся ограбить дом Стивена Эльсона.

– Я арестовал бродягу, потому что нашел его неподалеку от места взлома. Он спал, – доложил сержант. – Не хотите ли допросить его? – добавил он.

Когда бродяга был допрошен, выяснилось, что он действовал не один. Оказалось, что его напарник – довольно странный грабитель: бродяжничает, распевает песни, знает иностранные языки…

– Думаю, где-то у моря у него есть берлога, – сказал Салливен. – Когда я предложил ему ограбить дом этого американца, он набросился на меня чуть ли не с кулаками. Он сумасшедший! Этот идиот чуть не погубил меня, когда я хотел открыть окно в доме американца. Вначале сам указал точное место, где клиент хранит деньги, а когда дело дошло до взлома…

Старый мотоциклет Сюпера был известен всем в округе. Каждую весну инспектор разбирал эту рухлядь, чинил и красил. «Адская машина» Сюпера со страшным треском носилась по предместьям, веселя ребятишек и пугая птиц.

Сюпер ехал в Хиль-Броу – так называлось имение того самого Эльсона, которого надумали ограбить бродяги. Судя по всему, Эльсон был богатым американцем, ищущим в Англии покоя и уюта. Большой дом, три автомобиля, двадцать слуг…

Подъехав к парку, с которого начиналась усадьба Эльсона, Сюпер остановился. Он прислонил мотоциклет к дереву и, пройдя через парк, подошел к дому, поднялся по широкой лестнице и оказался в большом холле.

Там было пусто, но Сюпер услышал голоса, доносящиеся из соседней комнаты. Он стал искать кнопку звонка, но вдруг дверь приоткрылась и чьи-то пальцы ухватились за ручку…

– Только брак, Стивен! Я слишком долго ждала, чтобы и дальше верить обещаниям, слышишь? И знаешь, я не дура… Я не желаю больше слушать сказки… Деньги? Мне не нужны деньги, я богаче вас…

В этот момент дверь распахнулась и на пороге показалась женщина. Сюпер узнал ее, хоть она и стояла к нему спиной. Это была Дженни Шоу.

Прежде чем мисс Шоу успела его заметить, инспектор бросился вниз по лестнице.

Он запустил мотор только после того, как пробежал полмили. Сюпер очень не хотел обратить на себя внимание мисс Шоу и выдать свое присутствие в Хиль-Броу.

Идя по направлению к Кинг-Бенг-Уолк, мистер Джим Ферраби вдыхал весенний воздух, наслаждаясь видом роскошных парков и фонтанов, окружавших храм. Адвокаты обычно замедляют ход, приближаясь к садам, как бы желая вознаградить себя за часы, проведенные в душных кабинетах Кинг-Бенг-Уолк. Джим, которому было всего тридцать лет, насвистывал какую-то веселенькую арию. Приблизившись к лестнице, он обернулся, чтобы еще раз взглянуть на светло-серебристую реку, и медленно поднялся по темной лестнице.

Остановившись у массивной темно-коричневой двери, Джим вынул из кармана ключ и повернул его в замке. В этот момент неожиданно открылась дверь напротив. Джим обернулся и увидел девушку. Она улыбалась. Это была секретарша Кардью.

– Доброе утро, мисс Лейдж! – приветливо произнес Джим.

– Здравствуйте, мистер Ферраби!

У мисс Лейдж был очень нежный, благозвучный голос. Ее лицо было достойно кисти художника. Серые лучистые глаза пытливо смотрели на Джима. Молодые люди познакомились год назад на этой же пыльной лестнице. Знакомство было поверхностным, и их отношения не выходили за рамки случайных, мимолетных бесед.

– Надеюсь, ваше выступление в суде увенчалось успехом и несчастный уже сидит за решеткой? – поинтересовалась девушка.

Джим и Эльфа стояли в открытых дверях, их голоса гулко отдавались в большом коридоре…

– Увы, «несчастный», наверное, сидит сейчас в пивной и плюет на закон, – небрежно заметил Джим.

Эльфа смущенно посмотрела на него.

– Ах… мне очень жаль… – пробормотала она. – Мистер Кардью сказал, будто подсудимый разоблачен. Неужели защита предъявила новые улики по этому делу?

– Нет, защита оказалась бессильной. Салливен был оправдан потому, что это я выступал в качестве обвинителя. Странно, мисс Лейдж, не правда ли? Но я не мог ничего с собой поделать: я слишком мягок и вникаю в психологию преступника. Я произнес обвинительную речь… Это было мое первое выступление в роли прокурора и, кажется, последнее… Судья заявил, что моя обвинительная речь скорее похожа на оправдательную. Салливен рассчитывал отдохнуть, по крайней мере, год в тюрьме. Теперь же он разгуливает на свободе и ворует уток.

– Уток? А я думала, он намеревался совершить кражу со взломом.

– Я настаивал на том, чтобы бродягу оправдали. Моя карьера окончена, мисс Лейдж! Отныне я опять буду безымянным чиновником прокуратуры!

Эльфа тихо рассмеялась, услышав столь трагическое заявление. В этот момент на лестнице послышались тяжелые шаги и Джим увидел мистера Кардью.

Мистер Кардью больше не занимался адвокатской практикой. Никто, собственно говоря, не знал, почему Кардью, которому минуло пятьдесят восемь лет, содержал бюро на Кинг-Бенг-Уолк. До войны у него была богатая и знатная клиентура, он занимался куплей и продажей недвижимости, сотрудничал с крупными трестами. Во время войны Кардью решил снять с себя ответственность за ведение громких процессов и передать своих клиентов более молодому и деятельному адвокату. Итак, мистер Кардью отказался от адвокатской практики, и теперь в его большом бюро на Кинг-Бенг-Уолк заключались частные сделки.