Гилберт Честертон - Золотая коллекция классического детектива (сборник)

– Тогда поднимись еще на одну.

Через несколько минут голос сверху возвестил, что достигнута седьмая ветка.

– А теперь, Юп, – крикнул Легран, явно очень взволнованный, – лезь по этой ветке как можно дальше. Увидишь что-нибудь необычное – дай мне знать.

К этому времени, если какие-то сомнения насчет сумасшествия моего несчастного друга у меня и оставались, они развеялись окончательно. Его, безусловно, охватило безумие, и я всерьез задумался, как доставить его домой. Пока я размышлял над всем этим, снова раздался голос Юпитера.

– Дальше лезть страшно… Ветка вся сухая!

– Ты сказал сухая, Юпитер? – крикнул Легран дрожащим от волнения голосом.

– Да, масса, совсем-совсем мертвая… Мертвее не бывает…

– Черт возьми, что же делать? – в отчаянии воскликнул Легран.

– Что делать? – я обрадовался подвернувшемуся случаю вставить свое слово. – Отправляться домой и ложиться спать. Пойдемте… Ну же! Поздно уже, к тому же вы слово дали, помните?

– Юпитер, – крикнул он, не обратив на мои слова ни малейшего внимания, – ты меня слышишь?

– Да, масса Вилл, слышу, как же не слышать.

– Попробуй ветку ножом. Что, совсем сгнила?

– Совсем, масса, – ответил негр через несколько секунд. – Но не до конца. Один я еще мог бы чуть-чуть дальше проползти.

– Один? Что ты имеешь в виду?

– Жука! Жук очень тяжелый. Может, я его сброшу, а? Одного негра ветка еще выдержит, не сломается.

– Ах, чтоб тебя черти забрали, мерзавец! – крикнул Легран с явным облегчением. – Что за чепуху ты несешь? Попробуй только бросить жука, я тебе сам шею сверну! Юпитер, слышишь меня?

– Да, масса. Что вы все на бедного негра так кричите!

– Ну, вот что, послушай!.. Если еще дальше проползешь по ветке и не бросишь жука, как только спустишься, получишь от меня в подарок серебряный доллар.

– Хорошо, масса Вилл… Готово! – почти сразу крикнул негр. – Я уже у самого конца.

– У самого конца? – завопил Легран. – Ты что, хочешь сказать, что дальше ползти некуда?

– Нет-нет, масса! Я хотел сказать, до конца совсем близко, рукой уже подать… А-а-а-а! У-у-у-у! Господи всемогущий, что это? Что это такое?

– Ну? – обрадованно крикнул Легран. – Что там?

– Ничего такого. Просто череп!.. Кто-то оставил свою голову на дереве, а вороны склевали все мясо.

– Череп, говоришь… Прекрасно… А как он держится на ветке?… Он чем-то прикреплен?

– Да, масса, прикреплен! Посмотреть надо… Ну дела! Вы не поверите, масса… В черепе здоровенный гвоздь!.. Он им прибит к ветке.

– Так, слушай меня очень внимательно, Юпитер, и делай все точно, как я говорю… Ты слышишь?

– Да, масса.

– Внимательно там!.. Найди левый глаз черепа.

– Э-э-э… Гм… Хорошо, сейчас… А у него совсем глаз нету, масса. Ни одного!

– Тупица! Ты знаешь, где у тебя рука правая, а где левая?

– Знаю… Как же такого не знать… Левой рукой я дрова рублю.

– Точно, ты же левша! Так вот, твой левый глаз находится у тебя с той же стороны, что и левая рука. Ну, теперь-то, надеюсь, ты найдешь левый глаз черепа или то место, где был левый глаз? Нашел?

Ответа не было долго. Наконец раздался голос негра:

– У черепа левый глаз с той же стороны, что и левая рука? Так у черепа совсем рук нету… Но я нашел!.. Нашел, вот он левый глаз. И что мне с ним делать?

– Свесь через него жука, насколько хватает веревки. Только смотри, не отпусти!

– Готово, масса Вилл. Свесить жука через дырку – ничего сложного. Вам снизу видно? Вон на веревочке болтается.

За все время этого диалога Юпитера было совершенно не видно, но жука, которого ему удалось-таки опустить, мы заметили сразу. Он покачивался на конце бечевки и блестел, как начищенный золотой шарик, в последних лучах заходящего солнца, все еще озарявших возвышенность, на которой мы стояли. Жук свободно свисал между веток, и, если бы его отпустили, он упал бы прямо к нашим ногам. Легран тут же схватился за косу и расчистил под ним круглое пространство диаметром три-четыре фута. После этого приказал Юпитеру отпустить бечевку и спускаться.

Вбив в землю колышек в том месте, куда упал жук, мой друг достал из кармана рулетку. Прикрепив один ее конец к стволу дерева в месте рядом с колышком, он протянул мерную ленту до колышка, а потом стал разворачивать ее в направлении, на которое указывали две полученные точки (ствол и колышек), пока не отмерил пятьдесят футов. Заросли ежевики косой расчищал Юпитер. В определенном таким образом месте был вбит в землю еще один колышек, а вокруг него описан круг диаметром около четырех футов. После этого Легран взял лопату, вручил лопаты нам с Юпитером и попросил как можно скорее начать копать.

Откровенно говоря, подобного рода занятия никогда не доставляли мне большого удовольствия, и при других обстоятельствах я отказался бы это делать, тем более что приближалась ночь, да и сказывалась усталость. Однако я не смог придумать способа отвертеться и побоялся своим отказом лишить моего бедного друга душевного равновесия. Если бы я был уверен, что могу положиться на помощь Юпитера, я, несомненно, попытался бы доставить обезумевшего домой силой, но я слишком хорошо знал старого негра, чтобы надеяться на его помощь, если я открыто выступлю против его хозяина. У меня уже не осталось сомнения, что Легран позволил себе увлечься одним из бесчисленных на наших южных берегах преданий о якобы зарытых сокровищах и что фантазии его подогрел жук или, возможно, настойчивые уверения Юпитера, что этот жук золотой. Разум, предрасположенный к безумству, легко поддается подобному влиянию, особенно если оно согласуется с уже имеющимися тайными стремлениями души… Тут я вспомнил и слова бедняги о том, что жук этот приведет его к богатству. Я очень расстроился и не знал, как поступить, но, не видя другого выхода, решил смириться с неизбежным и все-таки взялся за лопату, дабы побыстрее наглядно убедить фантазера в ошибочности его взглядов.

Мы зажгли фонари и приступили к работе с усердием, достойным более разумного применения. Когда неяркий свет упал на нас и наши инструменты, я не мог не подумать, каким живописным выглядит наш небольшой отряд со стороны и как удивило бы наше занятие какого-либо путешественника, забреди он в эти дебри.

Два часа мы упорно копали, без отдыха и почти не разговаривая. Больше всего нам мешал лай пса, у которого наше занятие, похоже, вызвало чрезвычайный интерес. В конце концов он до того разошелся, что мы начали побаиваться, как бы он не привлек какого-нибудь бродягу, околачивающегося поблизости. Вернее, этого опасался Легран, потому что я, наоборот, был бы только рад, если бы нам что-то помешало и я бы смог увести своего друга домой. Но этот назойливый шум наконец прекратил Юпитер, который, неторопливо выбравшись из ямы, снял помочи и просто завязал ими морду животного, после чего, криво усмехаясь, вернулся к работе.